Линия Между - Алсана Злолотце

Говорила дриада наугад, просто для того, чтобы у селян не родилось глупой мысли оттолкнуть несчастную девушку или ее ребенка.

Яхон, сообразив, что пощады ему не будет заскулил тоненько, по собачьи. Таисс присела перед ним на корточки, ухватила пальцами за подбородок и заглянула в глаза.

— Зачем ты это сделал? — не то, чтобы ей действительно было интересно. И так все понятно, но люди должны услышать, удостовериться, что это он. Парень, увидев глаза ведьмы, попытался вырваться, но у него ничего не вышло.

— Я… Мне… Не нужен мне этот выродок! — завизжал он. — И девка эта мне не нужна!

— И поэтому ты чуть не убил все селение? — в голосе дриады не было ни капли жалости.

— Слуги хозяина моего сказали, что это можно!

«Слуги хозяина моего», — передразнила Таисс. — Инквизиторы, стало быть… Что ж это у вас за бог такой, раз позволяет бросать еще не родившегося ребенка и убивать стольких человек от одной только глупой прихоти?

Она поднялась, раскручивая ирну в руке, и молча отошла в сторону. Кортовлянцы расступились, выпуская ведьму из круга, и тут же сомкнулись снова. Женщины начали уводить детей, кто-то вынес на руках Кузнецову дочку, а Таисс потянула прочь Янку.

— Пойдем. Ничего хорошего с этим парнем не случится, а видеть, как человека забрасывают камнями, я бы никому не пожелала.

— Так это правда? — дрожащим голосом уточнила акробатка. Дриада молча кивнула. Сзади разнесся уже совсем нечеловеческий крик и первый глухой удар. Судя по всему, попали не в голову — убить Яхона первым камнем селяне посчитали слишком большим милосердием.

С рассветом в Котовляны действительно пришли серые. Вернее, пришли они только к Кортовлянам, дальше не получилось. Отряд, состоящий из дюжины верховых и повозки, на которой громоздились большие дубовые бочки, встретили наглухо закрытые ворота и красноволосая ведьма, вальяжно к оным воротам прислонившаяся. Она стояла, скрестив руки на груди и небрежно поигрывала снятым с Яхона ирной, то наматывая ее на палец, то снова распуская во всю длину шнурка. Увидев серых, Таисс поморщилась: и после этого они еще позволяют себе врать, что не используют магию, а все чудеса — проявление мощи Радана. Да от них от телепорта такой след тянется, что и слепой младенец увидит!

Глава отряда (его дриада вычислила по особой осанке: вид «Я Тут Главный!», подвид «Самый Главный!») озадаченно придержал лошадь и дал знак остановиться. Ведьма нарочито широко зевнула. К главе подъехал кто-то из менее напыщенных инквизиторов, что-то прошептал на ухо. Что, удивлены? Не ожидали таких танцев?

— Что ты делаешь здесь, мерзкое отродье? — поинтересовался Самый Главный. Таисс ухмыльнулась, приготовившись услышать еще не одно ведро грязи.

— У господ инквизиторов со зрением проблемы? Нашлепка на зрачке, наверное, мешает, бедняги… Что ж ваш бог не подарил вам нормальные глаза? Не заслужили?

— А ну замолкни, грязная нелюдка! — Самый Главный напыжился, как хряк, у которого проблемы с пищеварением. Таисс еще раз гнусно ухмыльнулась. — Не смей преграждать дорогу слуг Радана, истинного бога!

Дриада подавилась фырком. Тот, что шептал что-то Самому Главному, снова наклонился к нему, а потом, получив утвердительный кивок, вывел коня вперед.

— Мы знаем, кто ты, ведьма. Таисс д'Орвелин, дочь нелюдки, сожженной на костре.

— Умный инквизитор?! Хвала Высоким, я уже думала, что мне придется разговаривать со стадом урдрских хрюшек.

— Хватит хорохориться, нелюдка. Ты прекрасно знаешь, что у нас есть все основания, чтобы сжечь и тебя, — этот серый говорил куда спокойнее, девушка, может быть, даже прониклась бы к нему уважением, если бы не то, что у нее в левом зрачке горела руна Verrani, а у него — в правом Inkro.

— Да, я прекрасно это знаю.

«А еще я знаю, что Малая Ития еще не отрастила себе достаточно острые зубы, чтобы тягаться с Серебряными Рощами, Аргентом и Ромэном одновременно».

— Думаю, тебе сейчас стоит отойти с нашей дороги. И сделать это как можно быстрее.

Таисс закашлялась. Конечно же, представления ради.

— Чтобы позволить вам сжечь Кортовляны? Послушай, серый, если ты знаешь, кто я, почему думаешь, что я соглашусь на это безумие? Марамы больше нет, я убила ее собственными руками, я нашла того, кто все это начал, и знаешь, что висело у него на шее? Ирна. Удивительно, правда?

— Людям свойственно оступаться.

— Тогда вы все задохнетесь в дыму. Я не позволю вам войти в эти ворота.

— Тебе не выстоять против нас в одиночку, — предупредил серый. Ласково предупредил. стелил мягко, да не заснешь на такой постели…

Ведьма шевельнула рукой, рисуя в воздухе полукруг. И тут же между нею и инквизиторами вспыхнула стена огня.

— Хочешь проверить? — магия стеганула по ладони болью

Самый Главный положил руку на плечо переговорщика. Тот повернулся к нему, внимательно выслушал несколько тихих фраз, кивнул, повинуясь. Снова повернулся к дриаде.

— Не сейчас. Ты нелюдка, проклятая богом, но ты умна. Мы уйдем, но скоро вернемся, так что тебе остается жить, зная, что селяне, которых ты сейчас защищаешь, все равно умрут. Или примут истинную веру, не знаю, что тебе нравится меньше.

Отряд медленно развернулся и так же медленно поехал прочь. Таисс смотрела им вслед, пока серые не скрылись из виду, потом развернулась и устало коснулась лбом холодного дерева. Ее била дрожь, то ли от боли, то ли от холода, то ли от того, что этот серый оказался прав. И еще где-то в груди родилось предчувствие: это далеко не последняя встреча с инквизиторами.

Потом была новая дорога через туман, под бледными лучами карабкающегося по небу солнца. Таисс то и дело засыпала в седле, рискуя свалиться на землю. Руки болели, не помогали ни повязки, ни перчатки, которые ведьме одолжила Реяна. Дриада устала, ей хотелось только одного — вытянуться на чем-нибудь мягком и уснуть под пение Даны.

Через пару часов, когда они нагнали продолжавший двигаться обоз артистов, у девушки не был сил даже на то, чтобы как следует отчитать Жакардита. А тот растрогался настолько, что даже выделил Таисс вознаграждение «за риск». Теперь денег хватило бы на хороший меч эльфийской работы.

Пробормотав что-то невразумительное в ответ, ведьма забралась в повозку, свернулась калачиком, зажимая между коленями нудящие болью руки, и провалилась в сон.

Когда вокруг все затянуло молочными облаками неба духов, Таисс только улыбнулась. Только такие сны позволяли хоть ненадолго забыть о пустоте внутри. Здесь было спокойствие и, если захочешь, можно было увидеть тех, кто тебе дорог. Прошлое…