Исполнение желаний - Кэтрин Блэр

Глава 3

Если бы это было в Англии, то дюжина летних платьев, полотняный костюм и два вечерних платья показались бы для Клэр более чем достаточным гардеробом для пребывания в течение нескольких месяцев на Святой Катарине. Но шесть недель, проведенных в климате, который вынуждает переодеваться после полудня, а затем и вечером, что неизбежно влечет за собой частую стирку, полностью изменили ее представления. Ее запас одежды, запланированный к тому же с учетом перелета в самолете, оказался поистине ограниченным.

В магазинах на набережной, по крайней мере в двух из них, продавалась одежда и ткани. Платья, развешанные на вешалках среди всевозможного ассортимента нижнего белья, детской одежды, повседневных домашних принадлежностей, были, как правило, с низким вырезом на груди, широкими и длинными, крестьянского типа юбками, которые невероятно подходили для каждой девушки с кудрявыми волосами и кремового цвета плечами, но в то же время совершенно не годились для представительниц прекрасного пола, проживавших на вилле, которые никогда бы не решились продемонстрировать подобные наряды при дневном свете. Поэтому Клэр ничего не оставалось иного, как покупать отрезы из шелка и других тканей и самой шить каждую обновку, обрабатывая при этом даже петли для пуговиц вручную. Швейная машина все еще была редкостью на острове.

Однажды утром, когда Инез с отцом были заняты какими-то статистическими подсчетами по данным, полученным из Опорто, Клэр сделала несколько покупок на побережье, а затем, как бы по наитию, проследовала по ведущей вверх улице, которая должна была стать частью новой дороги. Некоторые из домов стояли уже опустевшие, а другие плотно закрыты, чтобы спастись от пыли и грязи во время технических работ по выравниванию поверхности для дальнейшего строительства. Многие из покинутых домов были уже разрушены, и телеги, запряженные мулами, перевозили туда груды гравия и кирпича.

Именно на этом участке Клэр и повстречалась с Николасом, который сидел на обочине дороги, где работали экскаваторы, в тени под большим зонтом, прикрепленным к складному столу. Тень от солнца была необходима, но вид был довольно смешным, и поэтому, когда Клэр наконец добралась до него, она не смогла скрыть смеха.

— Может быть, это действительно смешно, — сказал он, — но я перестал думать о том, как выгляжу, когда работаю. Некоторым, подобным мне, просто хочется, насколько это возможно, избежать жары, и, черт возьми, совершенно безразлично, как выглядишь. Что ты здесь делаешь?

— Инез занята, а потому у меня появился свободный часок. Я заглянула сюда просто для того, чтобы увидеть тебя.

— Это так мило с твоей стороны. — Он при этом ласково погладил ее по плечу. — Насколько мне припоминается, тебя никогда не пугали расстояния. А жара, если не ошибаюсь, вообще не сбивала тебя с ног. И все-таки лучше присядь под мой зонт.

Николас разложил раскладное брезентовое кресло и смахнул с него пыль.

— Садись вот сюда. Оно принадлежит графу.

— О! Неужто? — она грациозно уселась и вытянула руки вдоль отполированных деревянных ручек кресла. — Это заставляет чувствовать себя особым образом. Он что, каждый день приезжает сюда, чтобы проследить, как ты работаешь?

— Мануэль останавливается здесь почти каждый день, чтобы посмотреть, как идут работы, но гораздо позднее, чем сейчас.

С игривой улыбкой добавил:

— Думаю, что он бы не стал возражать против того, что ты сидишь в его кресле.

Придавив разложенные на столе бумаги камнем, Николас извлек свой портсигар. В то время как они курили, он отвечал на ее вопросы о бригадах мулатов, занятых на строительстве, а также об использовании грейдеров и укладочных машин.

Очень важную часть сущности Николаса составляла способность вселять уверенность, а также совершенное постоянство. Он был тверд, надежен и так же непоколебим, как мосты, которые он строил. С ним также было удивительно легко общаться. После эпизода с Мануэлем около двух недель тому назад Клэр гораздо более внимательно следила за Николасом, чем раньше, но практически ничего нового не узнала о его чувствах. Он был весь сосредоточен на строительном контракте, но это совсем не означало ухода от всех житейских дел. Наезжал в Казу, чтобы выпить и пошутить со старым сеньором, проявляя светские манеры в обществе Инез, и никогда не забывал по-отечески расспросить о делах Клэр. В тридцать восемь мужчина никогда не раскрывает себя, в особенности в отношении тех, которых всегда считал очень юными и нуждающимися в своей защите. Дух его неизменного нейтралитета раздражал Клэр, но она не знала эффективного способа, как пробудить его из этого состояния.

— Сеньор Сарменто все еще волнуется, каким образом его сын управляет делами в Опорто, — говорила она между прочим. — Но конечно же он взволнован этой помолвкой, не скрывая, что это может быть совсем не любовный союз, но, как мне кажется, считает, что любовь существует только для женщин. Это семейство Матен действительно несказанно богато?

Он кивнул утвердительно:

— Они владеют огромными виноградниками и винными заводами в Доуро. Богатые семьи довольно часто вступают в межбрачные союзы.

Безотносительно она сказала:

— Интересно, а почему Инез до сих пор не замужем? Старая Энрика рассказывала мне, что у нее было несколько поклонников-претендентов, и нет сомнения в том, что она очень мила.

— Для кого открыто сердце женщины? — процитировал он с легкостью чьи-то строчки. — Я осмелюсь предположить, что ответ заключается в том, что она достаточно современна, чтобы отвергнуть замужество ради выгоды, даже если это вполне устраивает ее брата и заслуживает одобрение отца. Во многих случаях Инез истинная португалка. Например, ей все еще не по себе, если она оказывается наедине с мужчиной…

— Но не с тобой! — прервала его Клэр.

Николас усмехнулся, но глаза его оставались грустными.

— Откуда тебе знать? Ты же не присутствовала при этом! Возможно, мой возраст является достаточной гарантией безопасности.

— Ты сам все усугубляешь! Мне бы очень хотелось, чтобы ты прекратил постоянно повторять о том, что ты безнадежно постарел.

— Если сравнивать с тобой и Инез, моя дорогая, то это действительно так. Но существует одна вещь, в чем ты можешь быть уверенной, Клэр, моя радость.

Он смахнул комара с ее руки.

— Даже если мне удастся избежать женитьбы, в моей жизни всегда будет царить любовь, а потому я никогда не стану законченным холостяком.

— Ты так мил, — сказала она искренне.

Неохотно она встала, потому что с Николасом можно было себя чувствовать совсем расслабленной.