Братья по оружию - Маргарет Уэйс

— Я хочу этот меч! — отрезала Китиара. — Сколько?

Помощник мрачно уставился на неё, прикидывая, стоит ли продолжать убеждать, потом вздохнул и назвал цену.

— Не слишком ли много за бросовый меч? — хмыкнула Китиара.

— Но мы же должны покрыть расходы за хранение. У нас очень уважаемая лавка, и хозяин отдал Тэросу слишком много монет от своей щедрости…

— Да, я уже это слышала, — резко сказала она. Некоторое время они упорно торговались, не желая уступить друг другу, но, в конце концов, Китиара ударила по рукам, когда помощник согласился добавить к мечу пояс с ножнами.

— Заплати ему, — кивнула воительница Балифу. — Я отдам тебе деньги, как только они у меня появятся.

Балиф скривился, но покорно развязал кошелёк и отсчитал монеты, медленно взвешивая каждую в руке.

— Прекрасно! — удовлетворённо вздохнула Китиара, затягивая пояс на талии.

Она проверила, насколько легко можно выхватить лезвие, и слегка отрегулировала длину ножен: будь она на дюйм ниже ростом, длинное лезвие бастарда чиркало бы по земле.

— Теперь я снова вооружена как подобает. Этот меч, Балиф, несомненно, стоит в десять раз больше, так что я с удовольствием верну тебе деньги как можно быстрее.

— Не стоит, — проворчал Балиф. — В последнее время я не нуждаюсь в средствах. Лорд Ариакас весьма щедр.

— Не в моих правилах оказываться в долгу перед мужчиной, — ответила Китиара. — Так что или ты примешь от меня деньги, или я вообще откажусь от покупки.

Китиара протянула руку к поясу, словно собираясь расстегнуть его и бросить перевязь на землю.

— Ладно, ладно, не будем спорить, — примирительно сказал Балиф, поднимая руки. — Двинемся дальше, мы и так задержались.

Довольная Китиара удовлетворённо кивнула, и они отправились дальше, к ставке Ариакаса.

— Мы идём сейчас не просто по камню, — начал рассказывать Балиф через некоторое время. — Это огромный мост, вырубленный в толще гранита поколениями людей, что жили здесь раньше, до прихода армии. Под нами целая река лавы. Она вытекает из предгорий Властителей Судеб, что окружают Оплот с трёх сторон, течёт дальше, к Новому Морю, и впадает в него с шипением пара и грохотом воды. Горы практически неприступны, до сих пор известно лишь два хорошо охраняемых прохода. Пройти по ним можно только с письменного разрешения Лорда. Штаб Ариакаса находится выше, в огромном Храме Луэркхизис, построенном, чтобы чтить нашу Тёмную Королеву. Любой пойманный лазутчик отправляется в Оплот, где попадает во второй Храм, Хаэрзид, откуда обычно не возвращаются. Конечно, если знать секретные слова, можно выйти и оттуда, а для всех других в Храме приготовлены огромные камеры и прекрасная пыточная башня. Как пошутил один кендер перед казнью: «Как у вас тут удобно, прыг-скок — и в гроб…»

Гавань Оплота была удобна для путешествий, но её наглухо блокировали корабли Ариакаса — это Китиара отметила сразу, когда прибыла в город; на её счастье, Балиф снабдил воительницу нужным пропуском, и она избежала визита в ужасный Храм Хаэрзид. Но она не знала, что кроме кораблей гавань день и ночь охраняют ужасные создания, подчиняющиеся воле Тёмной Королевы.

Все рыбацкие и торговые суда сожгли в первый же день захвата Оплота, лишив жителей последней надежды на спасение. Зато теперь город был наглухо изолирован от остального Ансалона, что позволяло втайне от остального мира наращивать силы армии Ариакаса.

С того времени, что было известно как Войны Копья, Лорд Ариакас неустанно накапливал военные силы. Множество агентов, таких же, как Балиф, преданных своему хозяину до мозга костей, повсюду искали и находили тех, кто склонен к путям Тьмы. Они обращались к жадности и хитрости, ненависти и жажде убийств — все эти страсти легко можно было удовлетворить, сражаясь за Лорда Ариакаса и отдав душу Тёмной Королеве.

Банды гоблинов и хобгоблинов, измотанных сражениями с соламнийцами, стекались в Оплот, мечтая отомстить. Людоеды вылезали из своих горных убежищ, распалённые ожиданием скорой резни. Минотавры горели желанием прославить себя и свой род. Даже люди прибывали в надежде отхватить свой кусок пирога в грядущей переделке мира. Ни для кого не было секретом, что Ариакас собирается уничтожить эльфов и щедро раздать их исконные земли своим сподвижникам и вассалам.

Тёмные жрецы упивались вновь обретённой силой, данной им Такхизис, тщательно скрывая скорый факт её освобождения от всех Богов, кроме её сына. Бога тёмной магии Нуитари, ведь именно его именем прикрывались те, кто готовил победоносное и славное возвращение в мир Королевы Тьмы.

Нуитари был в близком родстве с Солинари, сыном Бога Паладайна и Богини Мишакаль, и с Лунитари, дочерью Бога Гилеана. Солинари покровительствовал белой магии, а Лунитари — нейтральной, или красной, магии, и все трое, несмотря на разные цвета, были очень близки в одном — любви к Кринну. Даже их символы — луны — так тесно располагались друг вокруг друга, что скрыть что-то важное было невозможно. И тут Нуитари, всегда холодный и тёмный, был бессилен что-либо сделать.

Когда силы Тёмной Королевы были уничтожены четыре года назад, все знали, что день окончательной битвы не настал, но всё же предсказан в будущем. Поэтому на Ансалоне были те, кто различил тень громадных крыльев, распростёршихся над миром, и незамедлительно начал делать собственные приготовления…

Каменный мост, под которым бушевала река лавы, упирался в ворота Храма Луэркхизис. На нём круглосуточно несли стражу отрады личной гвардии Ариакаса, самые лучшие воины Оплота. К пропускному пункту тянулась жиденькая цепочка людей, и Китиара с Балифом терпеливо ожидали своей очереди, стоя за всклокоченным человеком, который непрестанно повторял, что он купец и ему необходимо поговорить с Лордом Ариакасом. «Солдаты разгромили мою гостиницу! — вопил он, заламывая руки. — Они переломали всю мебель и выпили лучшие вина из подвала! Они оскорбляли мою жену и говорили, что сейчас сожгут все здание. Один из них крикнул, что их предводитель, Лорд Ариакас, заплатит за все. Я должен его немедленно увидеть!»

Солдаты громко смеялись, слушая его крики.

— Конечно, заплатит, — проговорил один из них. — Никто не смеет назвать нашего Лорда лгуном. — Он покопался в кошельке и, выудив мелкую монету, бросил торговцу под ноги. — Забирай и проваливай!

Купец глупо уставился на маленький стальной кружок.

— Но… этого же мало… — пролепетал он.

Солдаты прекратили скалиться.

— Забирай плату и убирайся! Живо!

Купец, посмотрев на них, понял, что шутки кончились. Он неловко согнулся и стал шарить по грязи. Один из стражей немедленно изловчился и пнул его в зад, так что несчастный пропахал глубокую борозду в холодной слякоти.