Авидара. Когда сбываются мечты (СИ) - Журкина Наталья

Нора безропотно выполнила моё требование и развернула меня к зеркалу. Оно тут появилось ещё при Габриель. Зеркало отразило симпатичную молодую женщину в длинном тёмно-голубом платье, очень богатом и нарядном, с упрямо закушенной губой и сердито сдвинутыми бровями.

Ужас! Чего это я так нахохлилась? Мои короткие волосы абсолютно не сочетались с открытыми плечами и длинной юбкой. Нора была права. Я вздохнула, признавая поражение, и посмотрела на следящую за моей реакцией девушку с сожалением.

- Может, найдём компромиссный вариант?

И мы нашли. Каре до плеч с короткой чёлкой меня очень украсило, подчеркнуло линию шеи и цвет глаз, но не вызвало раздражения. Я себе почти понравилась, на лице вновь воцарилась улыбка, и я отправилась в столовую с большей охотой, чем раньше.

Нора довела меня путаными коридорами до высокой красивой двери, украшенной сложной резьбой и ручкой в форме цветка.

Как обычно, дверь открылась сама, и я вошла в небольшой зал. Он был прекрасно освещён, поэтому я сразу заметила и изящную мебель из натурального дерева, и гобелены на стенах, изображающие пирующих дам и господ в изысканных нарядах, и дорогую посуду, которой был сервирован стол.

Я попала в маленький зал Эрмитажа и тихо порадовалась, что на мне платье, соответствующее стилю этой комнаты.

Спасибо Габриель! Она настоящая подруга.

Вот, кстати, и она. Сидит за столом и дружелюбно мне улыбается. Сестра Нэта тоже выглядела весьма изысканно в красном платье с глубоким вырезом и блестящими чёрными волосами, крупными пышными локонами, ниспадающими на её точеные плечи. Девушка была так же хороша, как её брат.

Не успела о нём подумать, как он возник возле меня, до умопомрачения элегантный в камзоле, украшенном изысканной отделкой, вежливо поклонился и галантно предложил опереться на его руку. Что я и сделала с превеликим удовольствием. Оказывается, я уже успела соскучиться по ласковому взгляду этих синих глаз.

«Если так пойдёт дальше, – думала я, гордо шествуя рука об руку с красавцем-мужчиной, – то через месяц я и минуты без него не протяну».

Натаниэль подвёл меня к богато сервированному столу. Тут же из-за него поднялся высокий представительный мужчина в тёмно-сером сюртуке, расшитом серебряной нитью. Чёрные с проседью волосы, выразительные карие глаза. Мужчина сделал шаг в мою сторону, остановился и склонился в лёгком поклоне.

- Отец, это моя... Наталья. Наталья, это мой отец, – коротко представил нас друг другу Натаниэль, слегка запнувшись в начале фразы.

Видимо, не знал, как меня называть, невестой ещё рано, другом чуть странно. Я и сама затруднилась на его месте, хотя слово гостья подошло бы лучше всего.

Отец Нэта пытливо заглянул мне в лицо, и сразу стало понятно, что от этого человека вряд ли что-нибудь можно скрыть. Старый опытный волк, умный и суровый.

«Думаю, лучше быть его другом, чем врагом и не становиться поперёк дороги. Но даже самые опасные хищники могут быть нежнейшими родителями для своих отпрысков. Скорее всего, и он такой же. Ведь его сын и дочь не испытывают перед ним страха, но лишь уважение и любовь. Вот и я не буду бояться», – с этой мыслью одарила главу семьи самой милой своей улыбкой, действующей на представителей старшего поколения безотказно.

Мужчина улыбнулся в ответ, его карие глаза потеплели и во все стороны от них разбежались весёлые лучики, на щеках появились трогательные ямочки.

Какой очаровательный мужчина!

Невольно я улыбнулась ещё лучезарней и наивно спросила, похлопав пару раз ресничками:

- Прошу прощения, как я могу вас называть?

Этот обычный вопрос вызвал явное замешательство у мужской части нашей компании. Отец Нэта воззрился на сына, словно ждал от него подсказки, а Нэт смотрел на отца с выражением «не выдавай». Молчаливый диалог длился лишь долю секунды, но успел озадачить и насторожить меня.

- Можете звать меня элар Антуан, – любезно предложил он, метнув на сына недовольный взгляд. Нэт виновато потупился.

«Ох, не нравятся мне эти переглядки! Ничего хорошего они сулить не могут», – пронеслись в моей голове тревожные мысли, но на лице по-прежнему сияла безмятежно-вежливая улыбка. Мне с трудом удалось сохранить её, не выдав истинных чувств.

Я опустилась на предложенный стул, напротив меня сел Нэт. Кроме нас четверых в столовой никого не было. Совсем недолго. Не успела я как следует устроиться, в комнату вошли несколько мужчин в одинаковых тёмно-фиолетовых костюмах, похоже, это были официанты. Они начали подавать нам яства, появлявшиеся на специальных этажерках в углу столовой. Сами собой появлялись, между прочим, никого этим здесь не удивляя.

За столом было тихо. Все молчали, слышался лишь стук приборов и шум наполняемых бокалов. На первое нам подали суп. На дне глубоких белых тарелок в прозрачном бульоне плавало что-то мелкое, зелёное, с шевелящимися щупальцами и даже, по-моему, на меня насмешливо поглядывало. Поглощать непонятное нечто мне совершенно не хотелось, тем более что супы я не ем в принципе, но отказываться было совсем неудобно.

Я посмотрела по сторонам, все ели суп и, кажется, с удовольствием.

Ну, что ж! Придётся попробовать. Глубокий вдох и, сделав над собой героическое усилие, я зачерпнула пол-ложечки бульона, старательно избегая подозрительное супоплавающее.

Задержав на секунду дыхание, влила содержимое ложки в рот. Проглотила. Съедобно, но стресс я всё-таки получила. Тарелку отставила с чувством выполненного долга.

К моему несказанному облегчению затем подали обыкновенную рыбу, правда, неизвестной мне породы. Ну, так я и в своём мире треску от минтая не отличала, поэтому съела без всяких протестов со стороны моего желудка.

Потом принесли какое-то мясо, на вид точь-в-точь говядина. После подали птицу и овощи. От каждого поданного на стол кушанья съедалось понемногу, затем оно бесследно исчезало, а на его месте появлялось другое, не менее изысканное.

Пока я была поглощена изучением новых для меня блюд, странности нашего ужина не привлекали внимания. Но после того как насытилась и возникло желание пообщаться с народом, оказалось, что в столовой никто не разговаривает и, по-моему, даже не шевелится.

Нет, конечно, все ели, работали вилками и ножами, но практически беззвучно. Тишина неприятно давила на психику, наша трапеза совсем не походила на семейный обед. Я начала впадать в тоску. Ужасно захотелось на свежий воздух. Посмотрела на Нэта и встретила его сочувствующий взгляд.

Глазами послала ему вопрос: «Почему молчим?». В ответ он покосился на отца. Тот смотрел в тарелку и что-то тщательно пережёвывал. По-моему, мыслями он был очень далеко.

«Ау! Дядя, очнись!» – попробовала я заняться телепатией и передать послание отцу благородного семейства, но услышал меня, видимо, только Нэт. Вон как заулыбался.

Я перевела взгляд на Габриель. Девушка сидела с невозмутимым видом, уже не ела, но поддерживала царящее за столом безмолвие с покорностью хорошей дочери и воспитанной барышни.

«Всё, больше не могу!» – моё далекое от ангельского терпение кончилось, невероятно захотелось разрядки напряжённости. – «Надо как-то встряхнуть это сонное царство. В конце концов, я гость из другого мира, мне можно не знать здешних правил поведения».

Я взяла в руки отложенную минуту назад вилку и «нечаянно» уронила её на пол. Мраморный, между прочим. От раздавшегося звона мёртвый бы проснулся, а элар Антуан даже несолидно подпрыгнул на своём стуле и начал растерянно озираться вокруг, будто не понимая, где он находится, и кто его окружает.

Габриель и слуги застыли, глядя на меня, а Нэт засмеялся. Сначала беззвучно, потом всё громче и громче, а вскоре он уже хохотал, не пытаясь маскироваться или прятаться. Я тоже развеселилась вместе с ним, а через минуту к нам присоединилась и Габриель и даже сам элар Антуан. Слуги старательно прятали свои улыбки.

Наконец, смех стал стихать, и разговор возник сам собой. Ничто так не сближает людей как совместное веселье, не прошло и пяти минут, как мы уже оживлённо болтали.