До края вечности (СИ) - Ормонд Натали

− Собирался сделать это после утреннего обхода.

− В таком случае, если позволите, я сделаю это сам. Мне доставит удовольствие пересказать содержание своей медицинской карты новому доктору.

− Хорошо, эр Бруни. Тогда я оставлю вас, − доктор Руссо ободряюще посмотрел на меня и вышел, оставляя наедине с моим новым пациентом.

− Присаживайтесь, доктор Фальконе, − эр Бруни показал рукой на кресло, стоящее по другую сторону чайного столика. − К сожалению, не могу встать и предложить вам чай, − на его лице промелькнуло что-то, похожее на усмешку. − С некоторых пор я окружен ограничениями, которые только множатся.

− Как давно это началось, эр Бруни? − спросила я, открывая блокнот и беря в руки ручку.

− Пожалуй, около полугода назад. Правильнее будет сказать, что тогда я впервые обратил внимание на то, что со мной что-то происходит. Полагаю, что все началось гораздо раньше, просто изменения были не столь заметными.

− На что вы обратили внимание в первую очередь?

− Тогда как раз началась весна, и дни становились длиннее. Я привык вставать рано, даже в темные зимние дни. А с приходом весны обычно начинал просыпаться еще раньше. Но только не в эту весну. Все было с точностью до наоборот. Дни удлинялись, а я вставал все позже и позже. И, как не старался, не мог изменить этого.

Вначале я списал это на небольшое недомогание, которое скоро было должно пройти. Но оно не проходило. Вместо этого постепенно начали накапливаться усталость и слабость. С каждым днем сил становилось все меньше.

Как и многие другие, я надеялся, что все со временем пройдет само собой, и не обращался к врачу. А когда обратился, то было уже поздно. У меня диагностировали катастрофическое падение уровня магического потенциала. С пятидесяти единиц до восьми.

− Но это же невозможно за столь короткий срок, − удивленно выдохнула я. − Да и невозможно в принципе, если вы не занимались магической практикой.

− Точно также мне сказал доктор, к которому я обратился. Но факт резкого уменьшения магического потенциала был налицо. Вместе с ним сильно уменьшилась и моя магическая сила, что привело к повышенной утомляемости и общему упадку сил. Так уже объяснил мне доктор Руссо, к которому меня направил мой лечащий врач. Но даже он, глава отделения магической физиологии, не смог обнаружить причину заболевания. Были проведены все возможные исследования, но ни одно из них не дало результата. Единственное, что удалось сделать − это зафиксировать мой магический потенциал на границе восьми единиц. Но для этого мне пришлось в буквальном смысле переселиться в больницу. Где я и нахожусь до сих пор. Возможно, ваш свежий взгляд на проблему поможет найти ее решение.

И еще в последнее время мне не дает покоя один вопрос. Единичен ли мой случай, или где-то есть еще больные со сходными симптомами?

13

Описание болезни эра Бруни не давало мне покоя. Насколько я знала, случаев, когда первичным было падение уровня магического потенциала, описано не было. Были известны случаи, когда резко уменьшалась величина магической силы. Из-за тяжелой болезни или ран, полученных в сражении. Но уровень магического потенциала при этом оставался неизменным, либо понижался на несколько единиц. Случалось и такое, что он мог немного повышаться, чтобы «вытянуть» магическую силу на прежний уровень, а потом вновь приходил в норму, когда магия полностью восстанавливалась. Другими словами, запускался процесс самостоятельного восстановления организма. Но такие случаи были достаточно редки, а потому подробно не изучены. Чаще всего такое самовосстановление происходило у раненых в бою, уровень магического потенциала которых был достаточно высок.

Здесь же все было с точностью до наоборот. У совершенно здорового человека без видимой причины резко уменьшился магический потенциал, что привело к падению величины магической силы. При этом причина ухудшения самочувствия сделалась понятной только тогда, когда падение стало критическим. Возможно, что еще несколько дней промедления могли бы стоить эру Бруни жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Чтобы хотя бы подступиться к решению этой магической загадки, требовалось прежде понять, как связаны между собой магический потенциал и магическая сила. Не просто факт того, что чем больше одно, то тем больше и второе, и наоборот. А глубинные механизмы их взаимодействия.

Также было необходимо понять, как влияет магия на работу всех органов и систем человека. Далеко не все жители Аворы были магами. Кто-то был просто восприимчив к ней, но магической силой как таковой не обладал. Кто-то и вовсе считал, что не имеет никакого отношения к магии. Тем не менее, существовало предположение, что магия в каком-то количестве, пусть и очень небольшом, но находится в каждом человеке. Просто в случае «не мага» ее уровень настолько мал, что мог быть зафиксирован только при специальном исследовании. Таком, когда ты точно знаешь, что ищешь, чтобы отыскать искомое.

К сожалению, таких исследований еще не проводили. Слишком много сил, денег и времени они требовали, ведь нужно было провести диагностику у каждого жителя Аворы. А всегда находились более срочные и важные насущные проблемы и задачи.

Ответы на многие из этих вопросов должна была давать магическая физиология. Но, к сожалению, в Аворе, да и во всех соседних странах, она была больше похожа скорее на физиотерапию с применением магического воздействия, чем на серьезную магическо-медицинскую науку. И наличие в больнице целого специализированного отделения было неслыханной редкостью. Точно такой же неслыханной удачей для меня было попасть в него на практику. Хотелось бы мне, находясь здесь, если не разгадать загадку болезни эра Бруни, то хотя бы суметь приблизиться к ней достаточно близко, чтобы те, кто придет после меня, смогли это сделать.

В любом случае, прежде чем делать какие-то предположения, мне следовало самостоятельно провести исследование магического контура пациента. А для этого требовался стандартный набор для магической диагностики. Мой остался в Клер-Монтеле, вместе со всеми остальными вещами, принадлежавшими Матильде Сантини. Искать набор в кабинете, еще вчера принадлежавшем эре Новите, было неловко, поэтому решила попросить его у доктора Руссо.

− Не хотите ли немного прогуляться в парке? − спросил он у меня, когда я вошла в его кабинет.

− С удовольствием, − улыбнулась я.

По дорожке, ведущей от корпуса больницы, мы дошли до аллеи, усыпанной золотом листьев, и направились к пруду, медленно идя под расцвеченными осенью кронами. Подойдя к нему, мы опустились на одну из стоящих здесь скамеек.

− Что скажете о вашем новом пациенте? − спросил доктор Руссо.

− Пока ничего определенного кроме того, что это очень интересный случай. Впрочем, это было известно и без меня. Доктор Руссо, − я посмотрела на собеседника, − я еще раз хотела поблагодарить вас за оказанное мне доверие.

− Я опять стал для вас доктором Руссо, Элена? Мы сейчас с вами далеко от стен больницы, неужели у вас не найдется для меня другого обращения?

− И все же, Теодор. Я вам действительно очень благодарна. Сегодня, еще только беседуя с пациентом, даже не приступив к диагностике и разработке плана лечения, я поняла, сколь многого была лишена. Мне казалось, что все уже пережито, что я научилась жить новой жизнью, в которой нет места магической медицине. Но сегодня я осознала, насколько сильно заблуждалась.

− Вы не хотите рассказать мне, что произошло с вами, Элена? Уверен, что смогу вам помочь.

− Простите, Теодор, но нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

− Понимаю. Я вижу, что Дэс успел опередить меня. Но неужели я вам совсем не нравлюсь, Элена?

Я внимательно посмотрела на сидящего напротив мужчину. Высокий и темноволосый, он был очень привлекателен. И очень похож на Дэсмонда. Дэсмонда, у которого бы не было шрамов. Пожалуй, если бы не они, то, что мужчины являются братьями, пусть и троюродными, было бы очевидно с первого взгляда.

Но при всей их внешней схожести они отличались как день от ночи. Если Дэсмонд был сумраком, в глазах которого отражалось предгрозовое небо, то Теодор больше походил на теплый солнечный день. Возможно, если бы я встретила Теодора первым… Даже не так. Если бы юной Корнелии Димопулос, которой я была когда-то, на ее первом балу представили эра Руссо, который закружил ее в танце… Тогда, возможно, я бы смотрела сейчас на него по-другому. Не только как на коллегу.