Хранитель сада - Кэролайн Андерсон

— Я больше не позволю себе такого, — сообщила она срывающимся голосом. — У меня дети. Я должна подавать пример...

— Разве ты не имеешь права на собственную жизнь? — мягко спросил он.

Легкий ветерок из окна охладил щеки, которые пылали от его поцелуя. Она вздрогнула, обхватила себя руками, и он захлопнул окно, затем повернул ее лицом к себе.

— Джорджия? В чем дело?

Она покачала головой, сама не зная, что происходит. Ее тело хотело его, но разум, понемногу возвращавшийся к ней, вопил от страха.

— Пожалуйста... Мне не нравится чувствовать себя такой...

— Какой? Возбужденной?

У нее снова зарделись щеки.

— Не контролирующей себя, — поправила она стыдливо. — Ты и я одни здесь, где ничто не мешает, кроме паутины. Это пугает меня. — Почему она говорит это? От ужаса? Но не так уж она и напугана.

Он поднял руку и прижал к ее щеке нежным жестом, от которого ей захотелось зарыться в его ладонь и расплакаться.

— Не бойся. Я не обижу тебя.

— Я не это имею в виду. — Джорджия хотела объяснить, но не смогла. Она сама себя не понимала. — С тех пор как умер Брайен, я потратила несколько лет, чтобы наладить свою жизнь. Наконец-то справилась. Теперь же я чувствую угрозу, и мне это не нравится.

— Брайен? — нахмурившись, спросил он. — Конечно же, Брайен Бекетт! Вот откуда я тебя знаю.

Она со страхом взглянула на него, наблюдая, как его лицо озаряется воспоминаниями. Воспоминаниями и злостью.

— Ты была беременна. Он пригласил к себе домой всю нашу ораву без предупреждения, а ты лежала и отдыхала. Ребенок, думаю, это был Джо, спал, а тебе пришлось встать и готовиться к приему гостей. Он рассердился на тебя, потому что в доме не оказалось достаточно подходящих легких закусок и тоник был неохлажденным.

Она вспомнила гнев Брайена, почувствовала удар по щеке и невольно сравнила с сочувственным прикосновением незнакомого гостя, который положил ей ладонь на плечо и молчаливо предложил поддержку.

Мэтью. Мэтью Фрейзер. Вот когда она впервые услышала это имя — несколько лет тому назад.

— Должно быть, ты финансовая шишка, — заметила она, почувствовав, как ее желание улетучилось. Она даже похолодела и по-настоящему испугалась. Думала, что ушла из того мира лжи, обмана, пощечин и ударов в спину. И вот теперь она все там же, и ее вовлек в это плейбой, который захотел поиграть ею.

— Был, — небрежно проронил он. — Был аналитиком по капиталовложениям. Потом умер мой дядя и оставил мне эту груду обломков и сорняков, и я продал свой портфель акций и вложил все в них. Полагаю, теперь могу считаться фермером, но нельзя забывать и о производстве сверхлегких! — сказал он с улыбкой, но улыбка не подействовала на нее. Она только и думала что о Брайене и об этом мужчине, вовлекшем ее в тот же самый круг.

Никогда не забыть ей, как Брайен накинулся на нее из-за того, что тоник оказался теплым. Позже, когда все ушли, он напился до посинения, и она легла с Джо, моля Бога, чтобы Брайен оставил ее в покое. Это было началом кошмара, который закончился с его смертью, а теперь Мэтт напомнил ей о прошлом, и оно нахлынуло на нее.

Этому не бывать снова, подумала она. Не нужен ей еще один мужчина из этого мира.

Хотя следует отдать ему должное — он человек необычный.

— Джорджия?

Она не могла смотреть на него, не хотела, чтобы он увидел чувства, которые, как она знала, написаны у нее на лице.

— Я в порядке, — ответила она отстраненным тоном. — Гм, мы собирались взглянуть на партер.

— Нам надо поговорить, — мягко заметил он.

— Нет. Не о чем говорить, Мэтт, я займусь твоим садом, и только. Я не могу позволить себе сблизиться с тобой, а тем более просто переспать.

— Разве я просил тебя об этом? Она покачала головой.

— Словами — нет, но язык твоего тела было легко понять.

— Так же, как и твоего.

Ответа не последовало. Она беспокойно перебрала бумаги, взяла свой стакан, отпила и поставила его обратно.

— Мэтт...

— Джорджия...

Они заговорили вместе, и он усмехнулся.

— Я хотел извиниться. Не за то, что поцеловал тебя, потому что я нисколько не сожалею об этом, а за то, что ты неловко почувствовала себя. Я не хотел причинить тебе боль.

Она тоже не сожалела о поцелуе, но о том, кто он и чем является — да. Она не возражала бы, если бы он был наемным рабочим, рядовым мужчиной, который встает утром, идет на работу, а вечером возвращается домой...

— Пошли со мной на ферму. Я должен съездить на другой конец поместья и забрать кое-что из конторы. Пойдем... возьмем «Дискавери» и проедемся прямиком по полям. Это поможет тебе прочувствовать атмосферу всего места.

Она хотела возразить, но он, конечно, был прав. Ей действительно нужно прочувствовать окрестности, если она будет заниматься реставрацией, и, кроме того, что бы ни говорил ее язык, сердце не обманешь. Ей хотелось быть рядом с ним, провести остаток дня в его обществе.

— Поцелуев больше не будет? — вызывающе бросила она, и он усмехнулся неловко, что смягчило напряжение в его глазах и заставило ее примириться с ним.

— Поцелуев больше не будет, — пообещал он, и в его голосе послышалось сожаление.

— Хорошо, — услышала она себя и с удивлением подумала: не свихнулась ли она, или это Мэтт смягчил ее своим смирением?

Мэтт украдкой посматривал на нее, когда они подпрыгивали в машине по краю поля, и не мог поверить своему счастью. Она так хороша...

А ее всю поездку терзали воспоминания о Брайене Бекетте, мерзавце, который женился на ней, а потом растоптал ее достоинство.

Мэтт тоже волновался всю дорогу. Уж не бил ли он ее? У него сжались кулаки на руле, и он испытал мгновенное сильное и нехристианское чувство благодарности Небесам за то, что этот человек умер. Надутый идиот, ослепленный собственным богатством.

Мэтт ненавидел таких. Сити калечило многих, превращая из милых, обычных людей в беснующихся типов, одержимых манией величия. Он не мог представить, что Брайен всегда был таким ужасным, иначе Джорджия, конечно же, не вышла бы за него замуж. Она показалась ему очень решительной, знающей, чего хочет и чего не хочет.

Сейчас, увы, он был в самом начале именно последнего списка.

— Это лен? — спросила она, указывая на поле за долиной, слегка окрашенное в голубой цвет.

Мэтт переключил внимание на то, чем должен был заниматься.

— Да, начинает цвести. Хорош, не правда ли?

Он заставил себя сконцентрироваться и стал показывать ей местные достопримечательности: аллею старинных дубов, которые обрамляли прежнюю дорогу на ферму, разрушенную мельницу на холме, которая производила муку для поместья, лесок, где все еще водились олени, которые любили попастись в пшенице и сводили с ума управляющего.