Инферно - Дмитрий Рус

Кстати, о захватах частной собственности неписями также никто не слышал. Может, и зря я нервничаю… Просто непривычно видеть такие толпы народа в некогда абсолютно пустынных землях. И ведь нет праздношатающихся, все при деле — стройки, божественные святилища, растущий пещерный город…

Конечно, если я хочу владеть неким аналогом Зоны Отчуждения при Чернобыльской АЭС, то всю эту суету надо быстро сворачивать. Но я рассчитывал замкнуть на Долине жизненные интересы как можно большего количества разумных, дабы стали они на ее защиту добровольно и в первых рядах.

Плюс тихушный, никогда не озвучиваемый вслух план — по факту срыва мира подмять под себя окружающие земли. Ну а что, изолированный анклав — есть, замок, да еще какой — Супер-Нова — есть, дружина растет, поддержка в верхах — самая серьезная. Не королю же Солнце из Ясного города мне присягать, уж лучше я сам побаронствую, так оно спокойней будет. Нам ведь явно предстоит пройти период феодальной раздробленности, со всем его бардаком и беспределом… Лихие девяностые в мире меча и магии — мрак!

После лавинообразного роста численного состава клана и предоставления гномам и иже с ними свободного доступа в Долину Страха таймер до слива портальных координат принялся отсчитывать последние часы.

У каждого есть уязвимая точка: одного можно купить, другого запугать, третьего обмануть. И хоть мы решили сделать проверки на живом полиграфе ежемесячными, больших надежд на сохранение инкогнито я не испытывал.

Ну и хрен с ним! Продержаться бы до штурма, отмахаться, а там хоть трава не расти. Как говорил Петр Великий: «Здесь граду быть!» Вот пусть и у меня холмы украсятся садами да деревеньками, по дорогам заскрипят караваны, а толпы паломников оставят свое полновесное золото в подконтрольных мне трактирах и гостиницах. Эх, мечты, мечты…

Параллельно с основными стройками шел торопливый процесс финишной доводки храма Йаванны. Я, правда, подозревал, что богиня Природы предпочтет каменным стенам собственноручно выращенную магическую рощу. Хотя, в конце концов, храмы больше нужны людям, чем самим небожителям, так что пусть строят. Вон даже Ауле недавно притащил собственноручно кованную розу, наполненную псевдожизнью. Железный цветок рос, тянулся к солнцу и жадно высасывал ману из замаскированного под резную вазу накопителя.

Вообще, вечно хмурое лицо бога постепенно разглаживалось — впереди ждала встреча с женой, да и призвавшая его Темная Сторона удивительно ярко сверкала на солнце. Изучая подноготную мира, Ауле лишь удивленно качал головой:

— Бардак! Слишком молодой мир — нет Света и Тьмы, одна лишь серая муть в стакане. Потребуется время, чтобы грязь осела на дно, привычно разделив реальность напополам. Чистота и свет вверху, осадок и тина внизу. Но вот кто окажется где — непонятно. Например, Светлоликий, со своими мрачными пристрастиями, меня крепко напрягает. Боюсь, не сойдемся мы с ним характерами…

То, что за новую жизнь придется побороться, бога абсолютно не беспокоило. Он и в прошлых реинкарнациях не был паинькой. Именно его руками была выкована цепь, удерживающая олицетворение Тьмы — Мелькора. А у нас и сейчас найдется немало претендентов для такого украшения. Меня, правда, смущали ингредиенты звеньев, использованные прародителем кузнецов: шум кошачьих шагов, женская борода, корни гор, медвежьи жилы, рыбье дыханье и птичья слюна. Ну да ничего, подберем достойную замену…

В очередной раз вынырнув из воспоминаний, я наконец добрался до входа в донжон. На автомате кивнул браво вытянувшимся караульным оркам, занес было ногу через порог, но так и завис на мгновенье. Показалось? Или нет?

Медленно развернулся, пригляделся к матово-черной броне орка. Так и есть: нетвердым детским почерком мелом выведено нехорошее слово из шести букв!

— Кто? — спросил, указывая пальцем на надпись.

Глядя в пространство перед собой, бравый вояка отрапортовал:

— Мелкая друидка, из «ашек». Конопатая такая, с косичками. Сказала, очень сильное колдунство, рунный алфавит, защита от ментальной магии.

М-да… Повыучивали на свою голову!

— Стереть! В следующий раз разрешаю дать по шее, только аккуратно, чтоб голова не отлетела. Ругательство это…

Глаза второго караульного весело сверкнули, он, видать, был не столь доверчивым. Эх, прилипнет ведь дурное погоняло к исписанному орку. А впрочем — на счастье, может, данная каракуля его в срыв уведет, кто знает…

Оставив за спиной рычащие звуки приглушенных орковских проклятий, я бегом взлетел по лестнице на четвертый этаж. На последнем пролете нога не нащупала привычно ожидаемой опоры, и, подавившись крепким словом, я с разгона рухнул на каменные плиты. Ой мля! Полоска жизни просела, в колене что-то явственно хрустнуло.

— Легкая травма! Десятипроцентное снижение подвижности сроком на четверть часа!

Что за невезуха?! Ну ладно народу в бою конечности ломают, спецабилками всякими и хитрыми комбо, но чтоб так пошло, на пороге собственного дома?

Абсолютная память услужливо подсказала, что ступеней раньше было на одну больше, отсюда и авария на маршруте, автопилот не виноват.

— Бэрримор! — рычу я в потолок.

Замок мгновенно откликается, наверняка мониторил ситуацию:

— Сэр, да сэр!

— Отставить американизмы! Куда ступеньку дел, гад?!

Бэрримор на секунду замялся, затем зачастил, оправдываясь:

— Вся для вашего же блага! В последнем выпуске «Замкового вопроса» утверждалось, что наиболее комфортная для человека высота ступеней составляет пятнадцать сантиметров, вот я и отмодерировал…

— Я эльф, твою мать! Предупреждать надо, таблички предупреждающие расставляй, что ли… А то решишь завтра вместо пола устроить вентиляционную шахту, будут нам полеты наяву…

Замок перешел в наступление:

— Между прочим, на экспериментальную модернизацию лестничного пролета я потратил полторы сотни УЕ из личного запаса…

— Люстру бы лучше повесил, не у всех есть ночное зрение… — успокаиваясь, пробурчал я.

Доковыляв до массивных дверей зала, я кивком поблагодарил за мелкий подхалимаж — замок истратил толику энергии и лично распахнул тяжелые створки.

Ага, как всегда, я последний. Народ не напрягался по моему отсутствию, гонял кофе, курил новомодные сигары со встроенным контуром управления табачным дымом. Под потолком порхали сизые птицы, драконы и прочие порождения фантазии курильщиков. Даже Амара подсела на пока еще безвредную привычку и увлеклась созданием трубочного табака с цветочным ароматом и разнообразной линейкой бафов. Дело пока не особо двигалось, но я не сомневался: упрямая эльфа своего добьется, будет на то воля админов или нет.

Сделав уверенное лицо — начальство не опаздывает, а задерживается, — захромал к своему креслу во главе стола.

Веселый гомон и не подумал стихать, отношения в клан-топе простые, без чинов. Покивал на приветствия, аккуратно хлопнул левой по паре протянутых ладоней — использовать правую, с логотипом павшего, не решался. Заодно ответил на невысказанный вопрос, мелькнувший в глазах Кирилла при виде моей хромоногости и просевших хитов:

— С лестницы упал…

Смутился, уловив иронию и недоверие во взгляде:

— Да реально, сам понимаю, что звучит как школьная отмазка… Бэрримор начудил, сменил конфигурацию пролета, дизайнер хренов.

Кирилл по-стасовски заломил бровь:

— Хм, не слышал я раньше о бытовых травмах, надо народ поспрашивать, как бы не оказалось сюрпризом со стороны небесной механики…

Я кивнул, поудобней устраиваясь в эргономичном кресле:

— Вполне может быть. Не удивлюсь даже тому, если как-то среди ночи мне приспичит отлить… Во, прикола ради! Тому, кто принесет ночной горшок сами понимаете с чем, я наполню эту вазу золотом по самые борта!

Народ весело заржал, а рачительный казначей Дурин встрепенулся:

— Требую ограничить размеры горшка, а то знаю я их — прикатят бочку с сомнительным содержимым, выкручивайся потом, меняя данное слово и корежа карму!

— Разумно, — поддержал я. — Дарю халявную идею: можно уже сейчас озаботиться изобретением туалетной бумаги. Золотое дно — ежедневный расходный товар. Это тебе не телевизоры поштучно продавать раз в десятилетие на семью.

При слове «телевизор» присутствующий на собрании Аналитик смутился и принялся торопливо запихивать ногой под стол нечто огромное и лохматое. Приглядевшись, я вздрогнул: сверкая магическими кристаллами вместо глаз, на меня скалилась препарированная башка пещерного медведя. В затылок некогда грозного монстра впивалась вживленными электродами золотая диадема управляющего контура, основанием же для жуткого экспоната служило серебряное блюдо, щедро украшенное рунным алфавитом.

— Что за хрень?!