Нечто в воде - Кэтрин Стэдмен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На десерт решаем взять «Мусс из черного шоколада с компоте [17] из дикой вишни, 13 фунтов».
Плюс тридцать бутылок домашнего красного вина, тридцать бутылок белого и двадцать игристого.
Мы начинаем думать, что отлично выкрутились, а после кофе к нам присоединяется метрдотель Жерар. И напоминает, что минимальная сумма заказа составляет шесть тысяч фунтов. Нас наверняка предупреждали об этом еще в прошлом году, когда мы бронировали зал, но мы не слушали, а если и слушали, то не придали значения. Жерар говорит, что ничего страшного, можно просто добавить к заказу послеобеденный кофе и сырную доску на восемьдесят персон. Как раз получится недостающих тысяча триста фунтов. Мы соглашаемся. А что еще делать? Свадьба ведь через три недели.
После чего, сытые и преисполненные раскаяния, спускаемся в метро на станции «Пикадилли». Перед турникетами Марк хватает меня за руку.
– Эрин, мы не можем этого сделать. Правда, даже смешно. Слишком дорого, согласна? Давай отменим все, как только приедем домой, черт с ним, с залогом. Церемонию проведем в Церкви всех душ, а потом отправимся в местный ресторан, например. Или к моим родителям, они могут организовать банкет в загородном стиле, ведь так?
Я смотрю на его руку, крепко сжимающую мою. И совершенно не узнаю его.
– Марк, ты меня пугаешь. Зачем сгущать краски? Свадьба бывает раз в жизни. У нас есть деньги, мы же не влезаем в кредиты, чтобы покрыть расходы. Я лично готова потратить на празднование свои сбережения. На нас. В смысле, не все, а какую-то часть. Иначе зачем вообще было затевать?
Он сердито вздыхает, молча отпускает мою руку, и мы направляемся к метро.
Остаток пути проходит в тишине. Я смотрю на пассажиров. Думаю об их жизни. Сидя рядом с Марком, но не разговаривая с ним, представляю, что мы незнакомы. Я – просто девушка в метро, которая едет куда-то по своим делам. И мне не нужно волноваться о том, что случится дальше и что со мной будет. Мысль успокаивающая, но совершенно пустая. Я хочу быть с Марком. Только нужно избавить его от этого настроения. Мне очень хочется все исправить.
* * *
Как только мы запираем за собой входную дверь, Марк набрасывается на меня с упреками. Он больше не шепчет, как на станции.
Он говорит, что я ничего не понимаю, что я его не слышу. Никогда не видела его таким, словно что-то рвется наружу из глубины его существа.
– Ты вообще не соображаешь, что происходит, да, Эрин? У меня больше нет работы. У нас нет на все это денег. И я не могу найти новую работу, сейчас никто не нанимает. Мой мир не похож на твою киношколу с ее высоким искусством. Я не могу просто так спрыгнуть с корабля и начать зарабатывать чем-то еще! Я – банковский специалист. Вот чем я занимаюсь. Я больше ничего не умею. А если бы и умел, не важно. Я не могу просто взять и открыть собственный банк или создать постмодернистскую банковскую систему на паях с однокашником, мать его! Я – не ты. Мое детство было совсем не таким, как твое. Я всю жизнь потратил на то, чтобы добиться нынешнего положения. Всю свою жизнь. Знаешь, через что я прошел? Люди, которые ходили со мной в школу, работают на автозаправках, Эрин! Понимаешь? Живут в муниципальных квартирах и расставляют товар на полках супермаркетов. Я не вернусь к такой жизни. Я сделаю все, чтобы этого не случилось. Но у меня нет поддержки. У меня нет друзей в издательствах, журналистике и гребаном виноделии. У меня родители-пенсионеры в Ист-Райдинге, и очень скоро обоим понадобятся сиделки. У меня в общем и целом восемьдесят тысяч на счету, а все остальное привязано к этому дому. А теперь мы пытаемся завести ребенка. У меня была нормальная работа. Теперь я ее потерял, и мы в заднице. Потому что меня, в отличие от тебя, никто не содержит, я должен обеспечивать себя сам!
К горлу подкатывает тошнота. Хватит с меня. Надоело!
– Да пошел ты, Марк! Что за чушь? Когда это ты меня содержал? Я тебе что, шлюха?
Да, замечательный выдался денек.
– Нет, Эрин. К несчастью, ты не шлюха. Будь ты шлюхой, уже давно заткнулась бы на хрен.
Мое сердце пропускает удар. Черт! Марк исчез, и передо мной стоит незнакомец. Господи! Я не могу вдохнуть. Боже. Только бы не заплакать. Не плачь, Эрин, пожалуйста. Слезы щиплют глаза.
Марк смотрит на меня, что-то бормочет и отворачивается к окну.
Я молча сажусь на диван.
– Не могу поверить, что ты это сказал, Марк, – шепчу я.
Наверное, лучше оставить тему… Ну уж нет, не собираюсь ее оставлять. К черту! Через три недели я выхожу за него замуж. И если моя жизнь после этого будет вот такой, то я, извините, хочу хотя бы знать – почему?
– Марк…
– Что, Эрин?! Что, по-твоему, мы будем делать после свадьбы? А если появятся дети? Как мы будем жить? Я платил за все благодаря своей работе. И за этот дом тоже.
– Нет, Марк. Нет! За дом мы платим вместе! Я вложила в него все свои накопления, все, что у меня было, – выпаливаю я так же громко, как он.
– Ладно, Эрин. Ты тоже вложила деньги. Однако ты не сможешь оплачивать ипотеку из своих доходов, ведь так? Мы же с тобой живем не в однокомнатной квартирке в Пекхэме, правда? И в одиночку тебе никак не выплатить ипотеку, судя по твоим заработкам. Не хочу тебя расстраивать, Эрин, но ты меня просто не слышишь. Дом придется продать!
Продать? Господи! Выражение моего лица говорит само за себя, и Марк удовлетворенно кивает.
– Спорим, ты об этом даже не задумывалась? Иначе, Эрин, ты беспокоилась бы не меньше моего. Потому что мы тонем.
Господи… Я молчу. Вот дура! Только теперь поняла. Обидно. Я и вправду не задумывалась о том, что все наши планы могут рассыпаться словно карточный домик. Что Марк может вообще не найти работу.
Он прав. Неудивительно, что так разозлился. Все это время он справлялся в одиночку. А я порхала, словно бабочка, с цветка на цветок… И тут вспоминаю слова Каро. Не так все ужасно. Он может заняться чем-то другим.
– Ты можешь найти другую работу, Марк! Какую угодно! У тебя отличное резюме, перед тобой…
– Нет, Эрин, – устало
