Подкидыш для хулигана - Юлия Гауф

— Я приехал, чтобы познакомить вас со своей женой, – чужим, холодным голосом ответил Горин. — Таня, это мой отец. С мамой ты виделась. Как видишь, нам не рады, так что мы…

— Стоять! – рявкнул Герман. — Женился??? Значит так, идите в гостиную, оба. Там и поговорим!

Я поежилась. Если Элина радовалась нам, когда мы даже не успели войти в дом, то Герман, кажется, полная ее противоположность. И известию о свадьбе он сильно не обрадовался.

— Ты своим правду расскажешь? Ну, про нас?

— Да, – ответил мажор шепотом. — Странно, что ты отцу не рассказала.

— Он бы не понял, – отмахнулась я, и мы пошли в гостиную на окрик суетящейся Элины.

Женщина болтала без умолку, бегала из кухни в гостиную, как заводная. Сначала мне показалось, что она, как и все богатые женщины, увлекается пластикой, и потому так молодо выглядит. Но нет. У Элины живая мимика и непоседливый характер, которые ей, несмотря на возраст, идут, и не кажутся смешными. Вот и выглядит женщина максимум на тридцать лет, несмотря на морщинки на лбу и вокруг глаз.

— … а вообще, Алексей, я здорово на тебя обижена. И тебе придется заслужить мое прощение, – вдруг надулась Элина. — Женился, и ни слова не сказал, это как понимать? Я, знаешь ли, планировала изводить невесту совместным выбором платья, разругаться, а затем помириться со сватами, и рыдать на самой церемонии. Ну вот как тебе не стыдно? Хотя, – женщина смягчилась, взглянув на меня, – тебе, я вижу, повезло с женой. Ты, детка, мне уже нравишься.

— Я как раз хотел объяснить вам про свадьбу… – начал Леша, но его перебил отец.

— Объяснить он решил! Вырастили на свою голову! – рявкнул мужчина. — А все ты, Лина, разбаловала говнюка своим сюсюканьем. И кого же ты в дом привел? Почему не познакомил раньше, а? Есть, что скрывать?

— Остынь, отец. Я как раз хотел объяснить…

— И кто у нас молодая жена, раз Леша тебя скрывал? – Герман не захотел слушать сына. — Знаю я таких. В стриптизе работала? В эскорте? А сейчас надела скромное платье, и решила состроить из себя ромашку?

— Герман, прекрати! – возмутилась Элина, и бросила на меня смущенный взгляд: — Извините, котятки. Мы с мужем сейчас выйдем, поговорим, и вернемся к вам.

— Никуда мы не выйдем, – разгневался мужчина, и шарахнул ладонью по столу так, что кипяток из расставленных Элиной чашек чуть не пролился на дорогое дерево. — Привел в дом непонятно кого. За нашего оболтуса лишь дурная бы вышла, а нам зачем дурная? Учти, девочка, денег ты не дождешься.

Я задохнулась от возмущения. Обычно я не теряюсь, когда меня начинают оскорблять. И себя всегда могла отстоять, лишь с хулиганскими выходками Леши я тупила. Мне бы встать, и выплюнуть, что я с Гориным не ради денег, но… это не совсем правда.

— А меня что, просто так любить нельзя? – злым голосом спросил Леша. — Со мной только из-за бабла, а если девушка, то только эскортница?

— Либо дура, – припечатал Герман. — Ну и какой вариант верный, объясни-ка мне, сынок?

Элина защебетала что-то успокаивающее своему мужу, пыталась умаслить его, и извиниться перед нами. А я замерла. Горин сейчас расскажет своей семье, что я с ним за два миллиона, и та же Элина перестанет смотреть на меня благосклонно. Этой женщине, кажется, нравятся все без исключения. Но именно я стану исключением.

— А ты мою жену не оскорбляй, а то я не посмотрю, что ты мой отец, – мажор встал со стула, и навис над столом. — У нас с Таней по любви все. Ей деньги не нужны. Мы и в школе вместе учились, и в универе, и всегда были друг в друга влюблены. А работает она репетитором, уж прости. Забавно, – скривился парень, – родной отец уверен, что меня любить не за что. Супер, спасибо! Уходим, Таня. Зря я вообще решил приехать.

— Ишь, какой, – покачал головой Герман. — Ну, допустим. А ты, Таня, в курсе, что мой сынок тебе с прицепом достался? Или я прав был, и прицеп уже скинут за ненадобностью? Надоело в отца играться? Вот также надоест быть мужем, и недели не пройдет.

Ой-ой.

Леша бывает невыносимым, и почти всегда меня бесит, но я отчего-то чувствовала, что все его закидоны не со зла. Я вообще никогда не видела его в ярости. Хотя, нет. Однажды видела, и мне не понравилось. И сейчас второй раз наблюдаю эту картину – как на лбу бьется жилка, как побледнели его губы. Леша прищурил глаза, и начал:

— Знаешь, папа, да пошел ты на х…

— А давайте не ссориться, – я почти крикнула, чтобы перебить невежливый посыл Германа в то место, где ему не понравится. — Про Марьяну я знаю, конечно, и малышка просто чудо. Сейчас мы с Лешей занимаемся документами, подали на опекунство. И… Леша правду сказал, мы любим друг друга, – выдохнула я, удивляясь, почему и Горин и я наврали своим родственникам про нашу свадьбу. — Простите, что заранее про свадьбу не рассказали, для нас самих все очень неожиданно.

— Но мы это исправим, – поддержала меня Элина, нервно поглядывая на злобных мужиков. — Ведь так, Танюша? Ох, сколько всего нужно устроить, – захлопала она в ладоши, – знакомство с родителями, сам праздник, а после Нового Года можно отправиться в путешествие. Как раз каникулы будут. Только от затеи с Марьяной я бы посоветовала отказаться, – понизила Элина голос. – Девочка найдет новую семью, а вы родите нам с Германом внуков.

— Мама! – повысил Леша голос, но я, сама не знаю почему, обхватила парня за спину, и начала гладить его по плечу.

— Мы решим этот вопрос сами, – улыбнулась я женщине, и ущипнула мажора, который снова хотел затеять скандал. — Насчет знакомства – мой папа очень этого хочет.

— Завтра, – буркнул Леша. — Встретимся в «Армении» в семь. А ты, отец, можешь не приходить.

— Почему же? Я приду, – холодно ответил мужчина. — Ты ведь угощаешь! И на вашем празднике я с радостью погуляю.

Я немного расслабилась, чувствуя, что буря миновала. Но Леша снова побледнел,