Мистик Томас Свит - Козлов Евгений Александрович

Я знаю, что умер еще тогда, когда впервые вышел за пределы родного поместья и ушел на верную смерть. Ныне я также бесцельно брел по лесу, всеми силами пытаясь убежать от самого себя, от той действительности, где у меня не было места, даже воспоминаний там нет. Но теперь у меня есть мечта, и я знаю, она точно исполнится. Тот выстрел он решил всё, он разрушил все мои безумные фантазии, грезы. Все эти годы я не был одинок, ведь со мной ее образ, ее голос, ее несбывшиеся мечты. О как тяжело вспоминать. Окромя воспоминаний у меня ничего больше не осталось.

Сколько прошло с тех пор лет, месяцев, дней и ночей, для волка это неважно. И однажды я ощутил, что скоро должен умереть, от старости, ведь волчья жизнь коротка, и может быть, поэтому я повернул назад, туда, откуда пришел. Наверное, я все-таки обогнал ветер, и, признав поражение, он всячески помогал мне, дуя в спину. Мое тело одряхлело, потеряв много сил, я бежал, и не было в мире быстрее существа.

Я успел. Моя шерсть поседела, глаза уже не сверкали во тьме, а душа человека уже устала бичевать себя, не переставая винить себя во всем, до самого конца. Окончить свой земной путь я вознамерился вблизи того самого замка, дабы в последний раз увидеть то место, где я когда-то встретил Адель, где полюбил ее и где мы мысленно уже были помолвлены. Место, где ее безжалостно убили, и эта сцена до сих пор стоит перед моими глазами.

Конец осени, с дождями, серым небом, редким солнцем и сонной атмосферой. Постепенно я покинул пределы леса, отыскав, наконец, тот недосягаемый край, а ведь он был совсем в другой стороне. И передо мной словно вырос из-под земли величественный готический замок, завораживающий своей таинственностью. Он всегда зрит вежливо и угрюмо. Теперь он казался черной скалой, в которой отныне живут лишь ожившие воспоминания. Как бы то ни было, ступая по сухим и мокрым листьям, я шел к месту, где произошло безумие, произошедшее рядом с входом в замок. Я уже представил, как лягу на то судьбоносное место и покину земной мир, в надежде обрести покой. Но моя смерть оказалась иной, чем я себе представлял.

На том клочке земли теперь стояла скамья, старая и покосившаяся. А на ней сидела женщина, ее волосы уже стали седеть отдельными прядями, согнувшись, она была окутана серым шерстяным одеялом, голова ее чуть наклонена вниз, руки обхватили друг друга на коленях. Для меня не было тайной, кто она. Я сразу узнал в ней Адель, сквозь перемены, время, и собственную ошибку, я узнал. И сквозь всю свою скорбь и печаль, я обрел счастье в один миг, маленький огонек, воспылавший в моем еле бившемся сердце. Мне оставались лишь минуты; несколько последних мгновений.

Подойдя к ней, я положил свою голову на ее руки. Но она не испугалась, безошибочно узнала, кто я. Она, кажется, хотела что-то произнести, но не смогла, вместо этого из ее уст послышались звуки приглушенного рыдания. Мы смотрели друг на друга, и тогда я увидел ее лицо, она практически не изменилась. Она прекрасна. Из наших уставших от слез глаз, текли потоки сверкающих капель, но не было в них той обжигающей соли. Силы стали покидать меня, волчьи конечности ослабли и больше не держались на земле, но я непрестанно смотрел на нее и во взгляде пытался выразить всю любовь, что жила во мне. Затем я прикрыл веки, будто заснул. Мне предстояло умереть, и в этот миг я был счастлив.

2009 – январь 2010гг.

Продавец духов

Мистер Тотсон с самого своего рождения имел непроходимую заложенность носа, отчего его обоняние с годами только ухудшалось. Почти не чувствуя вкус пищи, он всегда и везде вкушал простые блюда, либо деликатесы с немалым количеством специй и приправ. И этот недостаток сказался на его выборе рода занятий, профессии, к которой он прилепился всем своим естеством, но вот незадача, ему уж очень захотелось разбираться в запахах и ароматах, ибо благовония притягивали его внимание, так как были недоступны ему. Отчего желание вскоре вступило в материальное осуществление, где мистер Тотсон, изрядно изучив, сей духовное ремесло, незамедлительно сколотил небольшое состояние, взял ссуду в банке и приобрел крохотное помещение в торговом квартале города. Когда была куплена мебель, встал еще один вопрос – а где раздобыть сам товар? С домами моды он не был знаком, впрочем, и парфюмер из него вышел бы, мягко говоря, посредственный, потому он решил отыскать другой способ заточения духов в склянку. Но тот секрет он никому не раскрыл, дабы его самого рано или поздно не раскрыли.

Дела покатились в гору, а удивлению соседей не было предела. И каждый завистник ропщет на чужую славу, на молниеносный взлет, как правило, осуждает соседа, считая, что успешный человек сыскал венец удачи неким злодейством. Первыми ринулись вездесущие слухи, которые прилепились к колонкам желтой печати, так и к статьям вполне сносных газет. Однако клиентов у мистера Тотсона не убавилось, лишний шум лишь создал любопытство, поэтому покупателями сей лавки, по обыкновению были состоятельные господа и дамы, желающие прибрести в свою внушительную коллекцию некие странные духи.

И именно с такой аристократической внешностью, один богатый господин заглянул в магазинчик. Он был средних лет, в костюме как у музыкантов, подол которого они, как правило, откидывают назад, садясь на стул перед фортепиано, также он был в шляпе, в меру скрывающей строгость и проницательность его взгляда. Джентльмен вел себя сдержанно и учтиво, как подобает истинному графу. К тому дню Томас Свит еще не снискал всеобъемлющей славы и посему пытливый продавец не узнал его, не пронюхал неладное в его визите. А принял как за обыкновенного всегдашнего клиента.

– Вы, продавец духов? – спросил господин.

– Духи моя специфика, хотя я и занимаюсь недолгое время сей эфирным антуражем, всё же смею вас заверить, помогу вам в любой просьбе, даже в самой заковыристой. – заявил продавец.

– Не сомневаюсь. – улыбнувшись сказал Томас Свит. – Я слыхал, алхимия весьма сложный предмет для изучения, многие древние рецепты навсегда утеряны, ныне правит химия, с ее искусственностью и вредностью, ведь многие элементы попросту дурны для человеческого тела. Так скажите мне, каким образом вы познали науку алхимии?

Мистер Тотсон привыкший к излишним расспросам привилегированных господ, не смутился, ибо все они, по его мнению, мнительны и придирчивы. Поэтому вымолвил свою обычную речевую заготовку.

– Алхимия проста, если располагать фантазией и неустрашимостью перед неудачами и лицом закона, поэтому я никого не допускаю к своим опытам. Но вам, достопочтенному графу, я раскрою один секрет. – таинственно понурил голос мистер Тотсон. – Я могу создать уникальные духи, аромат коих будет приводить вас в неописуемый трепет. Вы будете радоваться вдыхая те пары, того экстракта чистейшего счастья. За умеренную цену я готов приготовить для вас чудеснейшие духи.

– И именно за этим я здесь. – лаконично ответил Томас Свит. – В высшем кругу общества наслышаны о ваших дарованиях, говорят даже что графиня М., часто является к вам за очередной порцией духов. Ведь она столь истово ищет хоть малейшее утешение в своей скорби.

– Ах да, граф М. серьезно болен. – декламировал продавец духов.

– Так что мне надобно вам предложить для создания духов.

– Практически ничего. Скажите мне лишь свое полное имя, титул, и род занятий. – вопросил мистер Тотсон.

Томас Свит подошел ближе к прилавку, посмотрел за реакцией продавца, но ничего чувственного не приметил, ибо тот казался невозмутим. Тогда он пером написал на клочке бумаги. – Граф Томас Геральд Свит.

– Чудесно. – сказал продавец взлохмачивая свою серую шевелюру. – А теперь извините, но мне необходимо приниматься за труды.

Продавец духов поклонился и взглядом начал прощаться с посетителем. А тот в свою очередь напоследок задал один довольно простой, но важный вопрос.

– Запах, который я источаю, для вас, как для профессионала, каким вам кажется?