Волчий пастырь. Том 2 (СИ) - Извольский Сергей

«Меня убить» – мысленно закончил я его фразу, но как оказалось и тут ошибся.

– …прикрыть внедрение в Корпус твоего убийцы.

Из папки появилась еще одна фотография, также из личного дела. Это был Сорок Первый: тот самый римлянин, который оказался самым слабым звеном в моем взводе. И которого я поднимал и тащил со сломанной ногой, когда он упал без сил во время отбора.

Неожиданно. Я даже эмоций не удержал, взметнув брови и оглядев присутствующих.

– Бездушная была нужна, чтобы отвлечь ментата и контролирующих отбор офицеров от внедрения твоего убийцы в Корпус, – еще раз озвучил столь удивительный факт Лассаль.

– Но как он прошел ментата?

– Это кукловод.

Вот это поворот! – еще раз, чувствую не в последний за сегодня, удивился я.

Кукловод. Подселенец, чужая душа в теле. Кукловод это колдун-ментат, который может переместиться сознанием в чужое тело и там затаиться. Со смертью тела-носителя разум кукловода возвращается в собственное тело – которое, на время подселения, где-то сохраняется. В основном в Местах силы подобных тому, в котором мы беседовали недавно с царицей и до этого тоже… беседовали, так скажем, с Цветаной.

Сам же Сорок Первый даже не знал, что внутри него есть кукловод, который готов в нужный момент перехватить управление телом. Поэтому по идее да, шанс у него внедриться в Корпус был. Как и шанс меня убить.

Бездушная, кукловод… Кому я перешел дорогу? Это же уровень заговора против трона, если такие ресурсы использованы. Для большинства индигетов и бездушные, и кукловоды за всю жизнь остаются лишь теорией, слышанной когда-то в аудиториях образовательных учреждений. А для меня вот сразу комплект подогнали.

Дав мне время осмыслить услышанное, Лассаль продолжил.

– Гомер почувствовал присутствие чужого разума…

При этих словах ментат отсалютовал мне обгрызенной куриной ножкой. Причем сделал это не очень аккуратно, так что несколько капель жира упали на карту. На лес Фегервар, как я машинально обратил внимание.

– … почувствовал присутствие чужого разума, – Лассаль также проследил падение жирных капель. Гомер на наши взгляды даже внимания не обратил. Весь его вид говорил только о том, что у него есть жареная курочка, и больше его мало что сейчас волнует в этом мире.

– Но обрывать нить Гомер не стал, как и показывать, что заметил кукловода. Вместо этого он дал знак мне, и я сразу поднял по тревоге всех индигетов Корпуса в Мессене. Так что по выходу на тропу мясорубки за каждым кандидатом под пелериной невидимости следил минимум один офицер.

Вот оно что, оказывается. Не зря значит я удивлялся тому, что спартанка-инструктор словно шаг в шаг за мной двигается по тропе новичка.

– После вашего выхода на маршрут испытания мне почти сразу было доложено, что кукловод старается подобраться ближе именно к тебе. Судя по всему, кукловод намеревался убить тебя так, чтобы мы не узнали о факте подселения разума. Иначе, полагаю, он попытался бы прикончить тебя еще по дороге в Мессену, когда вы шли в колонне от портала. И из-за желания кукловода остаться неузнанным, наставник Блайд вопреки традициям сломал тебе ногу почти сразу, в самом начале отбора. Чтобы приковать к тебе максимум внимания и заставить кукловода осторожничать.

– Благодарю, старший инструктор мастер-наставник Блайд, – кивнул я Глотке.

– Всегда пожалуйста, господин курсант, – вернул мне кивок старший инструктор.

– После того как ты стал первым в потоке, и на тебя было обращено максимальное внимание, кукловод, как мы и предполагали, затаился. Мы ждали его действий, за ним и за тобой следили круглосуточно и ежесекундно. Но он молчал – а мы боялись спугнуть, поэтому даже провокаций не организовывали. Во время последнего испытания, когда Сорок Первый остался наедине с демоном, мы пленили его, сумев удержать в теле кукловода. Сейчас он в анабиозе, в подвалах Мессены.

– Не допрашивали? – задумчиво уточнил я у Лассаля.

Сразу после моего вопроса генерал граф Александр Горацио Эрнест фон Вайс усмехнулся. Ну да, что-то я снова забылся о своем месте в новой жизни.

– Вы слишком дерзки, курсант, – заговорил фон Вайс. – Слишком дерзки для кандидата в офицеры Корпуса, еще даже не прошедшего посвящение. Такая вольность в общении могла бы быть позволена одному из ваших прославленных предков. К примеру… может сами приведете пример?

– Доминику Веспасиану, думаю.

– Верно, Доминику Веспасиану, – кивнул мне фон Вайс. – Достойный был офицер и человек, мое почтение славе предков. Итак, вернемся к нашему барану….

Генерал-адмирал посмотрел на Лассаля, и тот продолжил:

– Допрашивать кукловода мы пока даже не пытались: Гомер, уж насколько мастер, едва-едва ощутил отблески чужой души.

После этих слов Гомер утвердительно помахал начисто обглоданной ножкой, и потянулся к блюду с разорванной тушкой курицы, у которой оставалась еще одна целая нога.

– Этот колдун явно из высшей лиги, – заговорил уже командующий фон Вайс. – Поэтому с большой долей вероятности при попытке допроса он сможет эвакуироваться в собственное тело. Даже из экранированной пыточной, просто пробьет дыру в нижние планы, это реально. Но пока Сорок Первый в анабиозе, сделать колдун естественно этого не может. У нас время еще есть, так что мы просто будем ждать, вдруг кто проявится. Вернее, не проявится: колдунов такого уровня в Империи мало, и за полгода-год постоянное отсутствие кого-либо подходящего силой на конвентах будет заметно. Мы сейчас даже работаем над сбором внеочередного, надеюсь получится согласовать через министерство. Тогда сразу или найдем нашего героя, или хотя бы составим короткий лист претендентов из отсутствующих. Ладно, с этим, господин курсант Кайден, достойный внук своего деда Доминика Веспасиана, мы закончили. Теперь перейдем к главному.

«То есть это было не главное?» – настроившись на обсуждение причин моего убийства, я в очередной раз за сегодня оказался крайне удивлен.

– Дженнифер Агилар де Лариан.

«Что Дженнифер Агилар де Лариан?» – взглядом поинтересовался я у фон Вайса.

– Мы вынуждены будем отдать ее Дракенсбергу.

«Что, простите?» – вновь крайне удивился я, едва не озвучив вопрос в слух чуть иначе и вообще безо всяких оглядок на субординацию.

Очень было трудно сохранить молчание, но я справился. Ожидая продолжения от командующего Корпусом.

– Дженнифер Агилар из Дома Лариан прибыла в вербовочный пункт вместо того, чтобы отправиться в Скаргейл: Дом Лариан согласовал брак Дженнифер с Дракенсбергом. Она пошла против воли фамилии, отправившись в Корпус.

Глядя в глаза фон Вайсу, я покачал головой. Многие идут против воли фамилии, отправляясь в Корпус. На то он и Корпус, потому что именно здесь собираются идущие своим путем индигеты.

– Корпус – выше этого, – наконец произнес я вслух.

– Ты давно читал аналитические сводки разведуправления?

– Я их вообще не читал.

– Ах да, ты же простой курсант, – хмыкнул фон Вайс. – Сколько портальных станций ты посещал за недавнее время?

– Три.

– Ты видел, что рядом с каждой теперь есть представительство СС?

– Да.

Действительно, видел: у каждой портальной станции, что я посещал, замечал представительство Союза Зерна и Стали. С приметным щитом с мечом-с-колосьями и вензелем «SS». Да, я это видел, но как-то отметив в памяти столь серьезное усиление Союза Зерна и Стали об этом глубоко не думал.

Как оказалось, зря.

– Фридрих уже год проводит политику усиления своих полицейских ведомств и Флота в противовес стражам границы. Корпус все активнее растаскивают по задачам, последние несколько месяцев мы ничего не успеваем. Все, кто сегодня десантировался с Клавдия – отпускники, все только вернулись с боевых и из патрулей по приразломным территориям. Мы уже год теряем людей, теряем влияние, теряем силу. Но усиливая полицию и ослабляя нас, Фридрих еще и заручился поддержкой тамплиеров и торговцев. И в этом противостоянии с Римом мы становимся все слабее. А Дженнифер – весьма удобный повод нас показательно прогнуть. Сейчас дело «Дракенсберг против Корпуса» слушается в Семиградье, но результат предсказать несложно. И апелляцию мы подавать не будем.