Метаморфозы вампиров (сборник) - Колин Уилсон

— Отлично. Мне от вас нужна кое-какая помощь, просто срочно. Давайте спустимся вниз. Он первым двинулся по лестничному пролету.

— Извините, я на секунду. Надо переговорить с ассистентом.

Фаллада толкнул дверь с табличкой «Лаборатория С». Запахло химическими препаратами, особенно йодоформом. Карлсен оторопел, увидев голое тело мужчины средних лет на металлической тележке возле двери. Одетый в белое ассистент сидел, склонившись над микроскопом.

— Я еще раз вернулся, — отвлек его Фаллада. — Скоро, где-то через полчаса, Скотленд-Ярд пришлет еще одно тело. Прошу, брось все, займись с этим. Сразу, как подвезут, зови меня.

— Хорошо, сэр. Фаллада закрыл дверь.

— Прошу сюда, мистер Карлсен. Он первым подошел к кабинету напротив, с табличкой «Г. Фаллада, директор».

— Что это был за человек?

— Мой ассистент, Норман Грей.

— Нет, я о мертвеце.

— А, идиот какой-то, повесился. Может, он и был тот самый насильник из Бексли. Надо будет выяснить. — Фаллада открыл створки бара. — Если предложу виски, ничего, не рановато?

— Не откажусь.

— Прошу, садитесь. — Карлсен уселся в кресло с откидной спинкой возле большого округлого окна.

С такой высоты залитый солнцем мир казался совершенно беспечным. Ясно различалось устье Темзы и Саутенд. С трудом верилось, что на свете может существовать насилие и зло.

На металлической этажерке, в нескольких шагах, с обложки книги взирало лицо Фаллады. Книга называлась «Основоположник сексуальной криминологии». Толстые губы и тяжелые веки придавали портрету неестественно зловещий оттенок; хотя в лице в то же время было что-то комичное (если не сказать — шутовское). Глаза за толстыми стеклами очков озорно поблескивали, словно таили лукавую усмешку.

— Ваше здоровье. — Фаллада поднял стакан; лед при этом глухо брякнул. Фаллада присел на край стола. — Буквально перед вашим приездом я осматривал одно тело, — сказал он.

— Вот как?

— Девушка. Найдена на железнодорожном переезде возле Путни Бридж.

Фаллада вынул руку из кармана и вручил Карлсену сложенную вдвое бумагу: отпечатанный на принтере листок. Сверху, жирным шрифтом, значилось: «Показания Альберта Смитерса. Адрес: Путни, Фоскетт плэйс, 12».

«…Примерно в половине четвертого я обнаружил, что жена забыла положить мне термос с чаем, и отпросился у бригадира сбегать за ним домой. Я пошел коротким путем вдоль линии — там метров пятьсот. Через пятнадцать минут — без десяти четыре — я тем же путем пошел назад. Подходя к мосту, я увидел: на рельсах что-то лежит. Двадцать минут назад этого «чего-то» не было. Подойдя ближе, я увидел молодую женщину, которая лежала лицом вниз. Голова у нее была с внутренней стороны рельс. Я хотел подбежать помочь, и тут услышал, что приближается товарняк из Фарпхэма. Я тогда схватил ее за ноги и стянул с рельс. Сделал я это потому, что думал, она жива, а потрогал пульс, оказалось, она и не дышит…».

Карлсен поднял глаза.

— Как она погибла?

— Задушена.

— Понятно. — Карлсен замолчал.

— Показатель «лямбда» у нее был всего ноль целых четыре тысячных, — заметил Фаллада.

— Да, но… А, собственно, что в этом странного? Мне кажется, любой, кто умирает насильственной смертью…

— Да, разумеется, это могло быть совпадение. — Фаллада посмотрел на часы: — Еще час, и мы будем все знать досконально.

— Каким образом?

— С помощью теста, который у нас здесь разработан.

— Секрет?

— Именно. Только не от вас.

— Спасибо.

— Потому-то я, честно сказать, и просил вас прибыть сегодня. Я хочу кое-что продемонстрировать: вам, пожалуй, не мешает это знать. — Фаллада открыл ящик письменного стола и вынул оттуда небольшую жестяную коробку. Сняв крышку, поставил ее на стол. — Что это, по-вашему?

Карлсен, наклонившись, стал разглядывать. Какие-то малюсенькие красные шарики, размером с булавочную головку.

— Какие-нибудь подслушивающие устройства?

— Надо же, с первой попытки! — Фаллада рассмеялся. — Только с такими, я думаю, вы встречаетесь впервые. — Закрыв жестянку, он сунул ее себе в карман. — Ну что, вперед?

Небольшим коридорчиком они прошли в соседнюю комнату, и Фаллада включил свет. Тоже лаборатория, только размером поменьше. На длинных скамьях стояли клетки и аквариумы. В клетках жили кролики, хомяки и белые крысы. В аквариумах плавали серебристые карасики, угри, покоились осьминоги.

— То, что я собираюсь сейчас вам открыть, не известно никому за стенами этого заведения. Я знаю, что могу положиться на вашу ответственность. — Фаллада остановился перед клеткой с двумя кроликами. — Перед вами самец и самка. У самки сейчас период гона. — Протянув руку, Фаллада щелкнул выключателем. Сверху зеленоватым светом засветился монитор. Фаллада нажал на соседнюю кнопку, и по экрану поползли волнистые черные линии, напоминающие синусоиду прыгающего мяча.

— Это показатель «лямбда» самца. — Фаллада нажал на вторую кнопку; появилась еще одна линия, белая. Ее амплитуда вскоре перекрыла черную.

— Это показатель самки.

— Я не совсем понимаю. Что она показывает?

— Жизненное поле кроликов. Те красненькие шарики — микроскопические измерители «лямбды». Они не только измеряют интенсивность лямбда-поля у животных, но и пускают радиосигнал, который подхватывается и отображается на этом экране. Что, на ваш взгляд, можно сказать об этих двух сигналах?

Карлсен вгляделся в волнистые линии.

— Они, похоже, идут более-менее параллельно…

— Точно. Наблюдается эдакий любопытный контрапункт, вот здесь и здесь. — Фаллада указал, где. — Помните высказывание: «Два сердца бьются, как одно»? Оказывается, это не такое уж пустое двустишье.

— Давайте-ка еще разок, чтобы не было недопонимания, — предложил Карлсен. — Вы вживили эти малюсенькие красные «жучки» кроликам возле сердца, и теперь мы наблюдаем их сердцебиение, так?

— Нет-нет. Не сердцебиение, а пульсацию их жизненной силы. Эти зверьки, если можно так выразиться, живут сейчас душа в душу. Они могут чувствовать настроение друг друга.

— Телепатия?

— Да, в каком-то смысле. Теперь приглядитесь к этой крольчихе. — Он подошел к соседней клетке, где одиноко сидящий зверек с флегматичным видом грыз капустный лист. Фаллада включил над клеткой монитор. Появилась линия, но взлетов у синусоиды было меньше, да и те какие-то вялые. — Эта крольчиха предоставлена сама себе, и ей, вероятно, скучно.