Хрупкое сердце - Янина Логвин

больше, чем рука на моем животе. И пусть я не против ее там чувствовать, но Жанка откровенно раздражает, цепляясь за меня каждую минуту. Вот уж кого не волнует, что я младшее ее на два года и откровенно динамлю после всего.

Она громко смеется очередной шутке Мальвина: «Смотрите, Снегурочку вызывали? Спорим, у той девчонки есть все шансы выиграть главный приз вечера – внимание Рыжего?», когда, обернувшись, давлюсь собственным смешком, увидев в холле Алису Снежную.

Здесь дымно, полутемно, и полно народа, но это точно она. Мы уже выпили по крепкому коктейлю, но я еще не настолько пьян, чтобы ошибиться. Я бы узнал эту девчонку, где угодно.

Она тоже замечает меня и кивает, а я, как дурак, пялюсь на нее. Не в первый раз. С нерастаявшим снегом на длинных волосах, похожим на блестки, она действительно напоминает героиню зимних сказок.

Вот только, что она здесь делает? Я знаю Снежную со школы, но никогда не видел на подобных тусовках… в отличие от ее качка-парня. Но этот мудак умеет пускать пыль в глаза.

Я вдруг понимаю, что Алиса вряд ли в курсе, что Рыбкин тоже тут, иначе бы они пришли вместе. И Снежная никогда не выглядела достаточно сильной, чтобы вынести подобный сюрприз.

– Черт, – я чертыхаюсь, сдергивая с шеи руку Жанки. – Только Снега тут и не хватало!

– Какой Снег, Русик? – продолжает улыбаться Жанка, растерянно оглянувшись. – Ты же вроде не куришь всякую дрянь, Руслан? – пробует меня обнять, но я уже потерял к ней интерес. Когда Снег рядом, я не могу ни о ком думать.

– Сева? – обращаюсь к Мальвину, отходя от компании. – Развлеки девушку, я отойду. Надо!

– Руслан? – настырно цепляется за локоть Жанка, но с локтя ее руку стряхнуть еще легче, чем с шеи, и она обиженно бросает мне вслед, не способная остановить: – Ну и не подходи ко мне больше!

Я нахожу Алису с подругой на балконе. Они танцуют. Я знаю, что Снежная будет не в восторге, если я подойду, поэтому остаюсь стоять в стороне. Сегодня на ней короткая юбка и голубой пуловер. Светлые волосы красивой волной двигаются по спине в такт музыке, а стройные бедра качаются. Мне нравится на нее смотреть, и я нихрена не могу с этим сделать. Но заставляю себя осмотреться.

Так и знал. Ее качок вовсю зажимается с какой-то брюнеткой в противоположной стороне балкона, явно не подозревая, что его девушка здесь. Тупой идиот! Если он сделает Снегу больно, я сам его убью!

Но я обо всем забываю, когда вижу Алису и ее подругу в обществе популярных парней. Они разговаривают, и это уже сюрприз для меня. Я знаком с последними и отлично знаю, на что те способны, и понимаю, что меня кроет ревность.

Я никогда не сомневался, что Снег в конце концов бросит Рыбу. Но не могу смотреть, как она достается другому.

– Марджанов, привет! Русланчик, потанцуй с нами! – цепляют меня знакомые девчонки, оказавшиеся на пути, и мне требуется время, чтобы не грубо от них отвязаться.

Когда это получается, я обнаруживаю, что подруга Снежной осталась на балконе одна, а Алисы рядом нет. Не удивительно, она всегда избегала холодных мест.

Черт, и качка Рыбкина тоже нет!

Я возвращаюсь в квартиру как раз в момент, когда тот устраивает шоу на входе в одну из комнат, думая, что здесь никому нет до них дела. Этот идиот во всю тискается с другой на глазах у своей девчонки и настолько уверен в том, что она об этом не узнает, что даже не смотрит по сторонам. Осталось только член из штанов достать и разложить подругу, и можно считать, что он уничтожил Снег.

Я нахожу взглядом Алису и понимаю, что на ней нет лица. Она почти слилась с белым фоном гостиной и распахнула глаза, в панике пятясь назад.

Да уж, истерики и сцены – это не про отличницу Снежную. Гораздо лучше изнурять себя учебой, потом работой и доказывать миру, которому плевать на всех, что она его достойна. Что она достойна любви близких, хороших оценок и внимания даже такого кретина, как Рыбкин.

Вот только все эти надежды – чертовые иллюзии, которые однажды всегда разбиваются! Я столько раз пытался ей сказать, что она ошибается, и в жизни всё проще. Хочешь – делаешь, а не хочешь – нет. Это же легко – быть собой!

Но только кто бы меня слушал, и это точно не Снежная.

Алиса пятится и бежит в чужую спальню, потому что иначе ей не избежать встречи с парочкой и некрасивой ссоры, на которую с радостью сбежится вся тусовка. Ну а мне всё равно, кто меня видит. Когда я бросаюсь вслед за Снежной, эти двое так присосались друг к другу, что никого не замечают.

Забежав в спальню, я осматриваюсь, но Алисы нигде нет. И только дверца гардеробной шатается, выдавая, куда спряталась девушка.

Я не думаю, что делаю. Я просто захожу следом за ней. Она испуганно вскрикивает, но я тут же накрываю ее рот рукой, надвигаясь ближе.

– Тихо, Снег, – говорю негромко, – это я.

– Черт! – чертыхаюсь, шагнув за спину Алисы, и быстро прикрываю дверь в гардеробную, потому что придурок Рыбкин со своей курицей вваливаются в комнату вслед за нами.

– Влад, ты уверен, что сюда никто не войдет? – я слышу, как закрывается дверь спальни, отрезая звуки из квартиры.

– Уверен, детка. Мы с тобой настоящие экстремалы!

– Ой, мне это так нравится! А если кто-нибудь догадается?

– Всем плевать, ты еще не поняла?

– А тебе?

– И мне!

– На всех?

– Сейчас – да…

Вот это засада! Но хуже всего даже не их дебильные, страстные вздохи-разговоры, а то, что узкая дверь в гардеробную комнату набрана из поперечных планок по типу жалюзи, и Алиса продолжает видеть постель перед собой и спектакль на ней. И судя по тому, как заведена парочка, спектакль обещает быть грязно-откровенным. На большее эти двое не способны.

Хреновая ситуация! Хуже может быть только если тебя за чем-то подобным застукают родители.

Я продолжаю прикрывать рот Алисы рукой и склоняюсь к ее волосам.

– Хочешь, чтобы я вмешался? – тихо спрашиваю.

– Нет! – она выдыхает почти беззвучно в мою ладонь, но я слышу. И чувствую, как ее пальцы впиваются в мое бедро. «Нет», – дергает подбородком и мне становится ясно, что с шоком она не справляется.

Я убираю волосы с ее плеча и наклоняюсь к уху.

– Закрой глаза! – не прошу, а требую шепотом, задев его