ПТУшник 2 - Иннокентий Белов

— Конечно, смогу. Я еще в школе библиотекарем работал, могу и здесь попробовать, — сразу поднимаю я ставки, чтобы развеять всякие сомнения насчет своей приличной сущности.

Библиотекарь — изначально воспитанный и приличный юноша, да еще комсомолец, о чем меня дополнительно спросили.

— А зачем вам это надо, молодой человек, учиться и работать в женской профессии? — задает вопрос ничего такая преподавательница, блондинка со строгой прической и шикарным бюстом.

— Хочу научиться хорошо готовить, чтобы в армии поваром служить, — говорю я первое пришедшее в голову объяснение.

Комиссия смеется моему объяснению и сразу зачисляет меня в группу к остальным парням, чтобы нам было с кем общаться между собой. Не только девчонок за косички дергать.

Еще я дохожу до ЛОКа, проверяю на всякий случай свои закладки, как это можно сказать про приготовленные пути к отступлению перед превосходящими силами противника в лице милиции и хулиганов с Рижского проспекта.

С ними все нормально, мои хлопоты над дверными ручками и чердачными дверями никто не обнаружил, можно не так сильно опасаться облавы, как стоило бы.

Мои постоянные усилия напрягать память при любой свободной минуте дают свои плоды, я недавно вспомнил четвертую жертву маньяка и то, что в конце июля он убьет ее где-то около аэропорта Краснодара. Вот именно про это убийство я и отправил новые конверты в Шахты и Ростов-на-Дону, хотя, это точно не их зона ответственности.

Рано или поздно я все-таки достану маньяка, хотя, как я могу узнать об этом?

Я эту субботу я выезжаю уже не так рано, на семичасовой электричке, чтобы успеть к началу торговли и поспать побольше.

На старом месте меня уже ждет обрадованный Вагиф, я так же скидываюсь на нашу охрану и раскладываю восемь книг и флакон туалетной воды на хозяйственной сумке.

Хорошо, все же, когда попадаешь в сообщество, где многие уже признали тебя своим, таким же закореннелым нарушителем законов социализма.

Таким же рисковым парнем, готовым поставить свою свободу на кон ради хорошей прибыли.

Сегодня торговля идет так себе, так и товар у меня дорогой весь, продаю за час две книги и туалетную воду, на девяносто рублей, когда вижу, что на толкучке появились конкуренты. Это те мужики, с которыми я еще не познакомился.

Они по очереди подходят ко мне, изучают мой ассортимент, спрашивают цены, не пытаясь притвориться случайными покупателями, тем более, здороваются с тем же Вагифом, как старые знакомые.

Я говорю ценники на книги повыше, чтобы не расстраивать мужиков недобросовестной конкуренцией, однако, слежу за ними пристально, понимая, что они точно не мои друзья. А вот с конкурентами с Рижского проспекта они раньше мило общались, как старые знакомые.

Через десять минут один из них исчезает на пять минут, только, до этого обходит несколько знакомых и спрашивает у них, как я понимаю, наблюдая издалека, какую-то мелочь. Один из мужиков достает ее горсть из кармана, встряхивает ее понятным жестом, после чего конкурент поднимает с его ладони пару монеток.

— Ну, точно, звонить пошел, — понимаю я.

Вопрос только в том, кому он звонит?

Сразу в милицию, в местное отделение или все же сначала моим конкурентам? Появляется мысль пойти за ним следом и я, прихватив свое добро, выхожу из двора и на улице, около ближайшей телефонной кабинки, вижу этого дядьку, ожидающего в очереди.

Он постоянно крутит головой, высматривая сотрудников в форме, как мне хорошо видно, только подойти к нему и послушать у меня точно не получится.

Спалит меня сразу.

Впрочем, дождавшись и дозвонившись куда-то, он ждет, пока абонента позовут к телефону, я пока приближаюсь к нему на пять метров со спины, останавливаясь около прохода во двор.

Чего мне стесняться своего интереса, я могу так же ждать в очереди, как и всякий другой гражданин.

Приближаюсь еще на пару метров и слышу, что вызываемый абонент поднял трубку.

— Сергей, ваш молокосос появился на туче! Стоит рядом с Вагифом! — слышу я слова мужика, которому приходится говорить громко из-за шума проезжающих в это время уборочных машин.

— Хорошо, присмотрим за ним! — опять хорошо расслышал я и мужик кладет трубку, поднимает голову, оборачивается, видит меня в трех метрах от себя. Сначала он немного опешил, нервно дернул головой, потом взял себя в руки и вызывающе уставился на меня.

Мол, чего ты мне сделаешь?

Ну, сделать бы стоило, только, это они между собой приятели, а им я всем чужой. Что тут можно требовать с посторонних для меня мужиков? У них ко мне претензий нет, зато, у приятелей точно есть, за собранные книги или пострадавшего от меня серьезно соседа. Которого они, получается, подставили не по-детски под какого маньяка, избивающего первых встречных огромным колом.

Мужик уходит, не дождавшись от меня никаких враждебных действий или слов, я не хочу плодить лишних врагов на толкучке, да и не по рангу мне самому нападать на взрослого мужика. Пусть и с дрыном в руке, который пока остался стоять около Вагифа.

Так получилось, что я уже немало где наследил и все по серьезному.

Придется свои желания и порывы держать в узде и сначала посмотреть, что предпримут предупрежденные о том, что я появился, конкуренты.

Сразу же вызовут знакомого милиционера или побитого гопника, или все же сначала проверят сами, чьими книгами я сейчас торгую.

И нельзя ли с меня получить отступного?

Поэтому я возвращаюсь на прежнее место, стою там еще десять минут, торгуя без результата. Потом, дождавшись, когда оба конкурента оказались заняты с покупателями, я скользнул за дверь подъезда, шепнув Вагифу, что отойду на минутку.

Там опять же занял наблюдательную позицию на площадке между этажами, ожидая всяких сюрпризов после звонка о моем появлении.

Так, после того памятного дня облавы у меня накопилось двадцать восемь книг, сейчас я продал уже пятнадцать из них, больше половины.

Это — отличный результат, тем более, еще два флакона туалетной воды принесли чистыми сорок пять рублей прибыли.

Так что, за два с половиной торговых дня я продал большую половину книг, теперь можно снова взять передышку в опасной деятельности.

Еще через двадцать минут, я засек по наручным часам, появились оба мужика с Рижского проспекта, похоже, они часть дороги бежали бегом. Вон, встали за пристройкой и пытаются отдышаться, держась за саму пристройку.

Вот они сейчас обломаются, когда поймут, что меня здесь уже нет.

И приятели им не смогут помочь, не заметили они, занятые своей торговлей, куда я делся. Вагифа я предупредил,