Заrадки старой Персии - Торкаман Эбрахими

Ценные дары из сатрапий, несомненно, сохранялись и, возможно, выставлялись для обозрения в Персеполе и других крупных городах. Что же касается животных, то их, возможно, взяли из зверинца, находившегося в заповеднике Персеполя. Есть все основания полагать, что огороженные царские охотничьи заповедники сасанидских царей были основаны еще во времена Ахеменидов. В «Киропедии» Ксенофонта Кир сообщает об охоте на огороженной территории парка и сравнивает ее с охотой на гораздо более привлекательной, открытой местности.

Возможно, перед Новым годом воинам из двадцати сатрапий было приказано переодеваться в свою традиционную одежду и в сопровождении животных нести различные ценные предметы, которые им выдавали. До, а может быть, и после одного из празднеств они должны были предстать перед скульпторами, работающими на ападане.

Конечно, мы никогда не узнаем, располагались ли они прямо перед панелью, на которой высечены их образы, или скульпторы делали с них зарисовки или же лепили из глины.

Художественный стиль и техника исполнения

Анализу стиля и технике выполнения рельефов обычно Уделяется гораздо меньше внимания, чем попытке определить принадлежность группы данников. Рассмотрим вкратце работы, посвященные ахеменидскому искусству, нашедшему отражение в рельефах Персеполя, придавая при этом особое значение греческому влиянию.

Специалисты по классическому греческому искусству считают, что для рельефов лестниц ападаны характерны черты греческой культуры, но они объясняются не греческим влиянием на персидских ремесленников, а тем, что в Персеполе работали греческие скульпторы. Так, Гизела Рихтер, специалист по древнегреческой скульптуре, пишет: «Греки работали непосредственно для «царя царей». Занимая подчиненное положение, они должны были следовать строгим правилам, требовавшим стереотипных форм и не позволявшим ни малейшего отклонения от них. Все предопределялось заранее — тема, расположение фигур, композиция, типы, костюмы».

Г. Рихтер в этом высказывании опирается на Э. Херцфельда, который писал: «Это искусство стандартизовано, строгие правила не допускают ни малейших отклонений». На самом же деле взгляды Херцфельда и Рихтер прямо противоположны. Ведь Херцфельд утверждал: «Вся иранская драпировка — это всего лишь попытка отличить персидские костюмы от мидийских и других».

Как известно, предположение о присутствии в Персеполе ионийских и лидийских каменотесов никем не доказано. Такие специалисты, как Гизела Рихтер, утверждают, что именно эти скульпторы и высекали одежду на фигурах рельефов. Исследователи отмечают, что изображение тканей одежды, уложенной складками с зигзагообразными краями, в которую одеты персы, отражает стиль, использовавшийся греческими скульпторами примерно в 525 г. до н. э. То, что при этом применяли зубчатый резец, вошедший в моду в Греции примерно в 525 г. до н. э., считалось доказательством не только связи с греками по стилю, но и по технике исполнения.

Существуют, впрочем, и другие точки зрения, согласно которым, рельефы не могли быть выполнены греками. Они основаны на следующих четырех положениях. Во-первых, если чужеземных скульпторов так контролировали и выполнение рельефов так строго регламентировалось, как утверждают специалисты по классическому искусству, вряд ли здесь могло быть допущено иноземное влияние.

Во-вторых, если бы скульпторы были греками, строение тела они передали бы точнее.

В-третьих, греческие скульпторы строже придерживались бы правил изображения голов фигур, а именно — необходимости размещать их по одной горизонтальной линии.

В-четвертых, одежды со сложенными краями совсем не греческого происхождения. Это типично персидский костюм, выполненный скульпторами, которые были хорошо с ним знакомы.

Последний довод исследуется в статье Анны Роуз по ахеменидскому костюму.

Обычно считается, что персидское платье представляло собой прямоугольный кусок материала с разрезом посередине. Оно надевалось через голову и повязывалось кушаком или поясом Когда Анна Роуз воспроизвела это платье сама, то обнаружила, что ткань не падает складками и одежда совершенно не похожа на ту, что изображена на рельефах. С помощью модельера был изготовлен костюм, в точности повторяющий по внешнему виду персидский, изображенный на рельефах ападаны. Он состоял из двух частей: юбки из узких кусков ткани, по бокам слегка перекрывающих друг друга, свободно ниспадающих складками; куска материи — накидки, заткнутой в юбку. Под локтями были вшиты куски, образующие складки.

Считается, что эту одежду носили во время важных церемоний, поскольку она совсем не подходила для повседневной жизни. Когда царя изображали на печатях в такой одежде во время охоты или боя, то накидка лежала отброшенной на плечах, а юбка была заткнута за пояс.

Подобное изображение «истинного» персидского костюма не вызывало сомнения, и другой исследователь, Бернард Гольдман, не только согласился с его существованием, но и пытался найти какие-то прототипы. Их стали искать в костюмах, изображенных на луристанских бронзовых изделиях. Последние были отлиты еще до возвышения индийцев и персов. Изучались и другие художественные изображения, такие, как хеттские. Основываясь на этом материале, очень легко, по-видимому, согласиться с тем, что персидская одежда была распространена на обширной территории. Следует отметить, что юбки в течение долгого времени оставались предметом одежды мужчины в классическом мире.

Когда Александр завоевывал Азию, ему советовали носить штаны подобно тем народам, с которыми он сталкивался, но он отказался от такого «женоподобного» костюма. Однако по рельефам ападаны нам доподлинно известно, что прилегающий кафтан и штаны мидийцев были распространены и в других странах.

Удивителен контраст между строгим, статичным изображением групп данников и более свободным — высокопоставленных вельмож. При изучении рельефов с данниками становится очевидным, что никакого общения как между отдельными данниками, так и между ними и их персидской или индийской охраной не было.

Кроме того, очень немногие группы оригинальны с точки зрения композиции и расположения фигур. Группы 13-я и 15-я вообще почти ничем не отличаются друг от друга, а остальные по расположению отдельных элементов, в основном, похожи. Их невозможно сравнивать с рельефами греческих храмов, для которых характерно большое разнообразие.

Отдельные элементы костюмов, снаряжения, головных уборов и обуви свидетельствуют также о некоторой повторяемости и однообразии в изображении самой дани. Мы находим здесь слишком много похожих животных, сосудов и предметов одежды. Только данники 2, 18 и 23-й групп несут предметы, выгодно отличающиеся от прочих удачным композиционным решением.

Наиболее гармонична 18-я группа (ионийцы на восточной стене). Идентичное изображение на северной стене менее удовлетворительно, так как содержит на одну фигуру больше, из-за чего вся композиция кажется несколько перегруженной. В ряде групп на восточном фасаде лестницы меньше фигур, чем в соответствующих на северном. Нет никакого сомнения в том, что создатели рельефов на восточной лестнице считали необходимым упорядочить расположение фигур на северной. Об этом свидетельствует и более позднее создание восточной лестницы.

Изображение 2-й группы также очень удачно: рычащая львица и два данника, прижимающих к себе ее детенышей. Эта композиция, по-видимому, отражает непосредственное наблюдение скульптора.

Следует отметить подчас большое несоответствие в размерах человеческих фигур и животных. Поскольку мужские фигуры (женские совершенно отсутствуют на рельефах Персеполя) полностью заполняли панель, большинство животных приходилось изображать гораздо меньше их натуральной величины. Конечно же, лошадь не должна была быть ростом с зебу, но 6-я группа оказалась настолько перегруженной людьми, что лошадей пришлось размещать в весьма ограниченном пространстве, значительно уменьшив в размере и нарушив тем самым пропорции.

Возможно, скульпторы и посетители осознавали эту несоразмерность в изображении людей и животных. Следует отметить, что для рельефов ассирийских дворцов характерны более удачные пропорции.

Человеческие фигуры изображались, исходя из условностей, принятых в древнем мире. Закон изокефалии, согласно которому, в изображении группы людей их головы должны быть на одном уровне, соблюдался только частично. Подавляющее большинство фигур дается в профиль. В тех случаях, когда скульптор делает попытку изобразить фигуру в повороте, становится видимым ее второе плечо.