Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Советская классическая проза » Том 7. Пьесы, рассказы, сказки 1941-1966 - Константин Георгиевич Паустовский

Том 7. Пьесы, рассказы, сказки 1941-1966 - Константин Георгиевич Паустовский

Читать онлайн Том 7. Пьесы, рассказы, сказки 1941-1966 - Константин Георгиевич Паустовский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 158
Перейти на страницу:
щеколду подымет и утащит.

Леденцов (Анисье). Ты бы все-таки козу вывела, привязала к крылечку. Чегой-то она все принюхивается.

Анисья. А я, милый, не отрекаюсь. Я выведу. (Выходит с козой.)

В лавку входит Паня.

Паня. Кузьма Леонтьич, крючков у вас нету? Рыболовных?

Леденцов (ставит на прилавок коробочку с крючками). Пять копеек штука.

Паня (выбирает крючки). Мне самых мелких.

Анисья возвращается в лавку.

Анисья. И еще говорят, какая-то женщина по деревням ходит. Будто молодая… (Вытирает кончиком платка рот, готовится к интересному разговору.) Будто молодая, статная и такой милоты, как глянет…

Леденцов. Сколько вы мне за день нанесете в магазин этих самых происшествий! Не переслушаешь! Одна Анисья как начнет молотить – голова вспухнет.

Входит Варюша. Она вся в снегу, озябшая, похудевшая. Останавливается около двери, робко здоровается.

Анисья. Что люди говорят, то и я. Мне врать ни к чему. Седьмой уж десяток пошел.

Леденцов. Любит народ басни рассказывать. (Варюше.) Ну, как дедушка? Как Никита?

Варюша (печально). Кашляет. Совсем хворенький сделался. Вот-вот помрет. И махорка у него вся вышла. Говорит, если бы затянуться разок-другой, так сразу бы полегчало. Я за махоркой и прибежала.

Анисья. Это за двадцать-то за километров! Через ночь! Из лесу! Вовсе отчаянная девица.

Леденцов. Есть у меня остаток. Махорочки. Стаканов пять. (Варюше.) Жалко деда небось?

Варюша (тихо, сквозь слезы). Жалко.

Анисья. Как не жалко, когда у нее ни отца, ни матери. Один Никита об ней и печалится.

Леденцов (Варюше). Тряпочку какую-нибудь принесла?

Варюша. Да вот мешочек. (Подставляет мешочек.)

Леденцов (отсыпает махорку). Вся! До последней крошки.

Анисья (Варюше). Ты навар деду вскипяти. Покрепче. Налей водицы в чугунок, всыпь туда сушеного брусничного листа…

За дверью – топот, шум, крик: «Пошла, проклятущая!»

Никак коза с кем-то схватилась!.. (Семенит к двери, но не успевает дойти.)

Дверь распахивается. В лавку входит сержант Кутыркин – крепкий, обветренный человек, с вещевым мешком за спиной.

Кутыркин (гневно). Это чья коза на крылечке привязана?

Анисья (отступает, кланяется). А что, батюшка?

Кутыркин. Твоя коза?

Анисья молчит.

Конюх. Ее коза. Такая ведьма коза, не приведи господи!

Анисья (кланяется Кутыркину), Прости, батюшка!

Леденцов. Безобразие!

Кутыркин. Понятно, безобразие. Главное, с тылу ударила. Кабы я не поспел за столбик схватиться, сшибла бы с ног. И шинель порвала. (Показывает прорванную шинель.)

Анисья. Я тебе, родимый, зашью. Ты остынь, не серчай.

Кутыркин. Остынешь тут с вами! Этой шинели цены нету. Я в ней всю войну прошагал, до Берлина дошел, – ее пуля ни разу не тронула. А от козы пострадала. Добро бы, коза была как коза, а то одни кострецы торчат и вся морда от чернильного карандаша пегая.

Анисья. Это я ее метила, родимый. Ну, давай шинель. Я зашью. Коза у меня, верно, лихая. Игривая.

Кутыркин (снимает шинель). Главное, жует чего-то. Меня ударила, а пищу изо рта не выпускает. Я глянул – селедка! Залом. Сроду не слыхал, чтобы козы селедками питались.

Анисья. Да тебе помстилось. Селедки она не брала.

Паня. Я тоже видел. Она с хвоста ее жевала.

Леденцов. А я смотрю, то-то она все на селедку зырк и зырк! (Прикидывает на счетах.) С тебя, Анисья, еще семьдесят пять копеек. Сейчас отдашь? Или погодить?

Анисья. Погоди уж, батюшка.

Конюх. Да-а, недешево та коза стоит!

Леденцов. И чтобы больше я не видел козы в сельпо. Кажный день с ней скандалы.

Кутыркин (дает Анисье шинель.) Вот, зашей.

Анисья. Ой, батюшки! А ниток-то нету.

Кутыркин (снимает фуражку, достает из-за подкладки иголку с намотанной ниткой). Боец по уставу без иголки и нитки существовать не может. Бери.

Анисья садится на ящик, начинает чинить шинель.

Леденцов (Кутыркину). Откуда к нам пожаловали? Личности вашей не припоминаю.

Конюх. Я и то дивлюсь, кто такой? Наши с войны давно воротились.

Кутыркин. Я человек прохожий.

Анисья (вздыхает). И с чего это столько прохожих людей развелось! То женщина ходит, то солдат навернулся. Ходят-ходят, будто свет им мал.

Паня (с восхищением смотрит на гимнастерку Кутыркина с несколькими медалями). Восемь медалей! Да как звенят!

Варюша. Как колокольчики!

Кутыркин. Я человек дальний. Вы меня знать не можете.

Леденцов. Чайку похлебать не желаете?

Кутыркин. Выпью, пожалуй. (Садится, пьет чай, рассказывает.) В гражданское состояние я перешел. Да… А в армии служил я сапером. Мое было дело понтонные мосты наводить. А вот теперь, значит, пробираюсь домой. Шагаю. До нашей деревни от железной дороги – сто километров.

Конюх. Натрудил небось ноги?

Кутыркин. Малость натрудил.

Конюх. Отдохнуть следует.

Кутыркин. Вот я и соображаю: может, пожить здесь у вас денька три-четыре. Местность у вас пересеченная, приятная. Воды и леса много.

Леденцов. Поживите у нас на здоровье.

Анисья (Кутыркину). А семейство у тебя большое?

Кутыркин. Один я, вот и все семейство.

Анисья. Сирота, значит. Вроде как вот она, Варюша.

Кутыркин (смотрит на Варюшу). Выходит, так.

Конюх. Говоришь, сапер?

Кутыркин. Сапер.

Конюх. Паром наладить можешь?

Кутыркин. Сказано тебе, что я есть сапер? Сказано! А чего сапер должен знать? Перво-наперво паводку мостов, потом постройку паромов и прочих переправ. Через водные рубежи. Понятно?

Конюх. Понятно.

Кутыркин. Паром у вас в неисправности? Анисья. На нем плавать – остатние нервы погубишь.

Кутыркин. Ну так без меня ничего у вас и не получится. (Конюху.) Вот попью чайку, и мы пойдем с тобой, браток, к председателю колхоза. Там все и уладим. Паром я вам починю и подамся к своим местам. У меня характер плохой. Чтобы сиднем сидеть, этого я не могу. Меня все куда-то тянет, будто я чего позабыл. Сосет вот тут и сосет. (Леденцову.) Махорочки мне продадите? Курить хочется – прямо скулы свело. Свою я с утра докурил.

Леденцов. Малость опоздали. Последнюю махорку девочка эта купила.

Кутыркин (Варюше). Может, продашь?

Варюша. Дед Никита не велит продавать. Это ему от кашля. Он больной.

Кутыркин. Эх ты, цветок-лепесток в валенках! Больно серьезная.

Варюша (протягивает Кутыркину мешочек с махоркой, ласково улыбается). А ты так возьми сколько надо. Покури.

Кутыркин отсыпает в карман добрую горсть махорки, торопливо скручивает цигарку, затягивается, потом берет Варюшу за подбородок и смотрит, посмеиваясь, в глаза. Из задней комнаты выходит Нюрка, останавливается около дверей, исподлобья глядит на Варюшу.

Кутыркин. Эх ты, анютины глазки с косичками! Чем же мне тебя отдарить? (Анисье.) Дай-ка на минуту шинель. (Роется в карманах шинели.) Разве вот этим? (Достает из кармана стальное колечко.) Все в махре! (Сдувает с колечка крошки табака, вытирает его о шинель и надевает Варюше на средний палец.) Носи на здоровье. Этот стальной перстенек совершенно чудесный. (Улыбается.) Ежели ты будешь носить его на среднем пальце, принесет он здоровье. И тебе и деду Никите. А наденешь вот на этот, на указательный, – спасешься от неминучей опасности. А, к

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 158
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Том 7. Пьесы, рассказы, сказки 1941-1966 - Константин Георгиевич Паустовский торрент бесплатно.
Комментарии