Предлесье (СИ) - Гром Макс

— Что с вами случилось? — Спросила Ксения, оторвавшись от распределения лекарств по ящикам.

— Подрались два идиота. — Ответил Алес, перековеркав половину сказанного, и положил Илью на койку.

Вадим уложил Рустама на противоположную кровать.

— Всё лицо болит. — Пожаловался друг.

— А нефиг на таких здоровяков лезть. — Сел рядышком Вадим.

— Ну, пожалел бы. Больно ведь.

— Потерпишь.

— У этого небольшое сотрясение, ушибы по всему телу, переломов вроде нет. Жить, в общем будет. — Огласила диагноз Ильи Ксения и подошла к Рустаму.

— Снимай майку. — Потребовала женщина.

Сам Рустам такое сложное дело проделать не смог и Ксения сама стянула с него майку.

На теле бывшего водителя, коллекция из ссадин и синяков была обширной, как список книг, хранящихся в библиотеке имени Ленина.

Медсестра не спеша осматривала каждую ранку, нажимала на особо жутко выглядящие экземпляры, чтобы понят, есть там перелом или нет.

— Как жизнь? — Спросил у женщины Вадим.

— Терпимая. — Ответила та.

— Ты Арину не видела? — Ещё спросил Вадим.

— Нет. Пахан её при себе держит. Из комнаты не выпускает.

— А ты можешь попробовать, что-нибудь о ней узнать?

— Попробовать всегда можно. Только у меня прав здесь не больше чем у тебя.

— Спасибо. — Сказал Вадим.

— Придётся этих олухов подержать здесь пару часов, чтобы обработать раны. — Сказала Ксения охранникам.

Побитых оставили, а Вадима и Алеса увели.

Бригада уже занялась отчисткой выгребных ям, когда их вернули в стан своих. По округе разносилась ужасная вонь, над ямами летали тучи мух, а люди вёдрами черпали дерьмо.

Вадим принял грязное ведро, от уставшего товарища, и тоже принялся черпать.

Благоухания продуктов жизнедеятельности человека, были невыносимы. Члены бригады, снимали футболки и майки, да наматывали их себе на лица. Так запах, конечно, всё равно чувствовался, но уже не настолько сильно.

Одного человека вырвало, скрутило, трое перемазались с ног до головы.

Под конец работы, люди были вынуждены залезать в ямы. К счастью, для такого мероприятия, им выдали болотные сапоги.

Всё говно, работники сливали в прицеп-цистерну. Дело это могло быть, куда проще, если бы у того был исправен насос.

В камеру бригаду вернули под конец вечера. До этого всех отмыли и покормили.

Рустама и Илью привели позже. Они отрабатывали просранное время. Отмывали полы в столовке.

— Браво хлопаки, хорошо сыграли. — Сказал им Алес.

— Да это не сложно было. Я ведь от чистого сердца. — Сказал Илья, и глянул на Рустамчика не очень добрым взглядом.

— Миша? — Алес кивнул рыжему парню.

Миша достал из-за спины шебаршащий свёрток. Слой из целлофанового пакета и ещё один слой из грязной тряпки, скрывали опасные вещи. Заточки. Пять не шибко мастерки сделанных лезвий. Ну и ещё, кусок туалетной бумаги. На той, был написан текст.

— Читай. — Алес передал Вадиму записку.

— «Всё готово. Народ ждёт. Все кто с нами, при оружии. Но мы не знаем, как открыть камеры. Может, вы чего придумаете». Это всё. Больше ничего не написали.

— Курва…. У кого какие идеи? — Спросил Алес.

Бригада начала думать. Как открыть дверь? С этой стороны её не открыть, даже есть ключ будет, его просто совать некуда. Взрывчатка? К ней чернорабочих и на пушечный выстрел не подпустят. Она на оружейном складе лежит, за стальной дверью и семью замками. Да и даже слабый взрыв поубивает всех в камере, так что взрывчатка по куче причин не подходит. Значит ключ и только ключ, ну может отмычка на крайний случай, но опять же, изнутри дверь не открыть.

Вне камер тоже ничего не выйдет. Днём рабочих распределят по разным местам, разделят силы, а бригады по одной быстро прибьют. Так ещё и охрана в то время почти вся бодрствует, при оружии ходит. Поздняя ночь, самое удобное время для бунта, когда многие зеки спят, однако для такого варианта необходимо отпереть двери камер.

— Надо уговорить кого-нибудь открыть нам. — Предложил Вадим.

— Есть людзе на примете? — Спросил Алес у всех.

И снова бригада подумала.

— Выбор у нас один, попросить у кого-нибудь из зеков, но кто из них станет помогать? — Сказал Рустам.

— Никто. — Твёрдо ответил Илья. — Ключи только у охранников, а это ребята крутые, верные пахану. Зекам рангами пониже ключи ни за что не выдадут.

— Может тогда диверсия? — Предложил рыжий.

А и правда, зачем кого-то уговорить, когда можно заставить открыть дверь.

— Диверсия. Добры идея. — Согласился поляк. — Но надо что-то, одповедня… подходящее.

— На этот раз драку не устроишь. — Сказал Рустам. — Изобьют и опять запрут. Поджог может?

Алес кивнул. При поджоге зеки сами работничков из камеры выгонят, и, не ожидая подвоха, получат заточки под брюхо.

— Но тогда нужно найти, чем поджигать. Горючей жидкости немного. Где её нам достать? — сказал мужик с кривым носом.

— Можно на стройке как-нибудь горючки добыть. Там техники до жопы, и топливо целые канистры. Ну, или опять подерёмся, а потом у медички медицинского спирта достанем. — Высказал свои идеи Илья.

— Лучше уживаць оба варианта. — Сказал Алес. — Для страховки.

— Тогда и спичи, или зажигалку раздобыть не помешало бы. — Сказал Вадим.

— Это дело точно всё у зеков. Оно у них цениться. Я сам слышал. — Сообщил рыжий.

— Не только. — Возразил Марк. — У Бориса Климентьевича…. Ну у старика, радиста пахана, зажигалка есть. Он же со всякой электроникой работает, радиооборудованием, да вообще всё пахану чинит. У него в ящике их целая прорва.

— То есть ты предлагаешь, взять огонь у одного из самых недосягаемых людей в колонии? Умно. — Сострил Илья.

— А что ты ещё предлагаешь? Камушки на улице подобрать? — Спросил Рустам.

— Всё лучше, чем переться за зажигалкой в логово пахана! Да и вообще, хули ты выкобениваешься? После твоего проёба с автобусом, ты должен молчать в тряпочку! — На этот раз, не по сценарию начал спор Илья.

— Перестать! — остановил толком не начатую ругань Алес. — Щас, мы должны быть пшияцель… друзья. Без этого нам конец. Запальничкен добудем, у старика.

— И как? — Всё никак не мог погасить свой пыл Илья.

— Ксюша, достанет. Она колет хлопцу лек, а тот работает у старика. Радуйся Марк, твой хлопец, наш ключ. — Сказал Алес, и на этом закончились обсуждения плана.

***

На следующее утро, работники выходили из камеры сонные и шатающиеся. Всю ночь за окном гремели пулемёты. Южные посты отбивались от чудовищ.

Рай не для всех стремительно готовился обрушиться в преисподнюю. Люди должны были сидеть тихо, как мышки, закрыться от внешнего мира стеной. Второй пункт они выполнили, но про первый забыли. Шум строительных работ, вечно доносящаяся из жилья зеков музыка и громкие голоса, привлекали монстров.

Порой они просто проходили мимо, огрызаясь, разведывая. При следующем их появлении, людям не слабо доставалось.

Зеки роптали, разносили по колонии бациллы страха, но пока держались. У них вышло свезти достаточно боеприпасов, чтобы начать войну, и теперь, время до их смерти, отчитывалось не минутами и секундами, а оставшимися патронами. И их дефицит чувствовался уже. Две недели всего прошло, а большая часть охраны уже, ходит только с холодным оружием кустарного производства. Огнестрел, только командиры отрядов носят, такие как Радар, да и то исключительно пистолеты. Всё что покруче, на постах и под замком, на крайняк. А единственные, кто ходит по колонии, красуясь автоматами на постоянной основе, это свита пахана. Серьёзные ребята, все кевларов увешанные. С намалёванными на броне, белой краской, знаками различия, копиями наколок, что покоятся у хозяина брони под одеждой.

На площадке, собралась половина колонии. Там посреди толпы деревянный столб стоял, а на нём, распятое чудище, кишки свои показывало.

Хер его знает, что это было. Вроде собака, но крупная почти как легковой автомобиль, с башкой и хвостом, схожими со змеиными, и чертами по всему телу, не похожими ни на что из этого мира. Так ещё и голая, не скрывающая всю свою мерзость хотя бы короткой шерстью.