Побочная Судьба - Валиса Рома

обвила его шею руками, смотря в рубиновые глаза с чёрными точками у горизонтального зрачка, на серебряное мерцание, отражённое в них. Смотрела и всё сильнее ощущала тоску. Мне чего–то не хватало. Какой–то детали, которую я всё никак не могла найти. Я долго искала её по всей Вселенной, и однажды вроде бы нашла, но она снова ускользнула, и от этого на душе ещё больнее.

– Почему ты на меня так смотришь? – поймав взгляд Оникса, тихо поинтересовалась я.

– И как же?

– Так, словно… увидел что–то невероятное.

– Так разве нет? – улыбнулся он, и мои щёки против воли залились румянцем. – Прокляну себя, если не спрошу: как насчёт встретиться на следующей недели?

– Ты меня зазываешь просто так, или чтобы я твою спину прикрывала? – с улыбкой поинтересовалась я, вдыхая аромат хвои, изморози и цветочного вина. – Так скоро дойдёт и до того, что меня в свои телохранители наймёшь.

– Знаешь, я был бы не против, но не думаю, что Дамес Грандерил лишится столь ценной персоны, как ты.

– Ты мне льстишь.

– Да неужели? – даже рассмеялся Оникс, и от его смеха всё внутри меня так и вздрогнуло, заставив улыбнуться. Интересно, ещё хоть кто–то, кто кроме меня, слышал, как смеётся Крушитель Небес? – Всё, что касается тебя, лишено лести.

– Ах, раз так… обещаю подумать над твоим предложением, – даже подмигнула я, и мы вновь закружились в танце, зная, что нас никто не увидит.

Концерт неумолимо приближался к концу. Наверное, моё нежелание расставаться было взаимным с Ониксом – он доставил меня до границы Империи и Содружества, на прощанье поцеловав в ладонь, отчего я почувствовала себя маленькой влюблённой девочкой. Ну а как не влюбиться в Оникса? Он не сбежал от меня и принял такой, какая я есть. И пусть я после сто раз пожалею об этой связи, сейчас я хватаюсь за неё как утопающий за соломинку.

Оникс нужен мне, будь он хоть Герцогом, хоть будущим правителем Содружества, хоть последним из своей расы. Он меня понимает.

3

Шатаясь и петляя от перепитого шампанского, я тихо напевала себе под нос, стягивая с ног туфли на каблуке:

– Тихий корабль во Вселенной… ик!.. плывёт… идёт он на запад иль восток… ик!.. лишь звёзды понуро мигают в ночи… ох–х–х… что–то там плачут в тиши…

Я споткнулась, чудом удержав равновесие и сдув с лица белые прядки, выбившиеся из причёски.

Изогнутый коридор с окном во всю стену и тёмно–рубиновым ковром был пуст. За стеклом стояла ночь, а виднеющийся отсюда океан был настолько зеркальным, что сливался с небом. Отсюда не было видно Нижнего Мира, не такого красочного и помпезного, как его собрат на другой стороне. Интересно, а я смогу долететь до него? И сколько времени на это потребуется? Час, два, три?

Мотнув головой и прогоняя мысли, я наконец–то дошло до конца коридорчика, вбив в панель код и смотря, как раздвигаются двери. Перед глазами всё раздвоилось, и ввалившись в комнату, я кинула куда–то в сторону туфли, прежде чем замереть и нахмуриться.

Это была не моя комната. От столь странного осознания в груди тут же сжалось сердце.

Комната была заполнена книжными шкафами, стояла удобная круглая кровать, стол из чёрного дерева и висело множество звёздных карт на стенах. А ещё в воздухе ощущался уже едва уловимый, но никак не выветривающийся аромат мёда и коры.

Комната Ориаса. Когда–то на стене висели приколоченные им же самим крылья, но он их забрал. Может, сжёг, а может, утопил.

Дверь позади меня закрылась. Опустив голову, я побрела к кровати. В комнате царил ужасный порядок, так ей несвойственный. Запах тут не менялся, одежды не прибавлялось, а кровать всё так же была заправлена. На неё я и рухнула, прямо лицом в подушку, как делала ни одну ночь. Слёзы вновь прожгли глаза, и наплевав на дорогое платье, я подтянула к груди ноги, дав волю почувствовать себя слабой беспомощной девочкой со слезами на глазах. Запустив руку пол подушку, я нащупала цепочку с двадцатью маленькими медальонами, металлической стрелой и мизинцем Цербера. Как только Ориас ушёл, я сняла с себя это «ожерелье», запихнув под его подушку. К чему оно мне, если меня теперь никто не оберегает?

Мне было почему–то плохо и больно. Каждая мысль об Ориасе ударяла не хуже меча, а понимание, что он больше не вернётся, и вовсе протыкало сердце насквозь. Он просто взял и ушёл. Ни записки, ни намёка куда. А я к нему успела привязаться. Успела смириться с этим вечным попаданием в передряги, к этому голоду, который всё же отпустил меня, к его нахальным зелёным глазам и горячим рукам, которым я отдавалась…

Я не люблю Ориаса.

Как хочется верить, что это правда.

Уснуть удалось лишь под утро, зарывшись носом в подушку. Я даже не запомнила, что мне снилось, проснувшись от лёгких толчков в плечо и аромата фруктов и цветов.

– Мэлисса… – тихо шептал кто–то над ухом.

– М–м? – сонно пробормотала я, накинув на голову одеяло. – Я занята… давайте завтра…

– Мэлисса, – не унимался голос, и его обладатель чуть приподнял одеяло. – Айна на кухне.

– Ага, хорошо… – шепнула я, прежде чем смысл слов дошёл до меня, заставив даже подпрыгнуть и сдёрнуть с себя одеяло. – Что?! Кто её туда пустил?!

Ответом мне был тихий смех, и я обиженно взглянула на его обладательницу, сидящую на краешке кровати.

– Прости, но только так тебя можно разбудить, – улыбнулась мне Лаи Нур–Мал, золотая хиимка из Бароний.

Я пробормотала что–то невнятное – когда дело касалось Айны и кухни, тут не до отдыха. В прошлый раз она чуть не спалила весь дворец, так что к готовке младшая из Грандерилов отныне подходила очень ответственно и осторожно, что не могло не радовать. Но порой случались небольшие… казусы.

Лаи сложила на коленях руки; одета хиимка была в простое лавандово–голубое платье с прозрачной накидкой на плечах. Волосы, казавшиеся теперь золотыми с более светлыми прядями и практически белыми концами, едва прикрывали плечи, но не скрывали длинных заострённых ушей. Лицо Лаи, как и всех хиимов, было прекрасно, но из–за вырезанных узоров (особенно бровей–шрамов) и больших оленьих глаз цвета самого светлого золота, казалось отчего–то печальным. Кожа хиимки так же была золотистой, но не такого насыщенного цвета, как у её