Принц, ты попал! Твоя Золушка - Ирина Сергеевна Алексеева

голосом, ни движением. Узнать меня он, конечно, не сможет. Очень сомневаюсь, что взгляд на грязную горничную в мятом платье вызовет в голове наследного Артаура воспоминание о незнакомке с бала, однако чем Тьма не шутит. Передо мной боевой маг, ему не обязательно видеть мое лицо, достаточно ауры. Отведя взгляд, я судорожно соображала, как бы улизнуть. Вся моя смелость и злость исчезли под пристальным взглядом синих, как сумеречное небо, глаз. Остался лишь панический страх, что мой обман будет раскрыт. И пусть я вовсе не горничная, а дочь барона Кристоффа, это не поможет мне избежать сурового наказания. А если еще убийство вскроется… И очень надеюсь, Его Высочество не любитель потискать служанок, иначе все может закончиться крайне плачевно. В лучшем случае я лишусь невинности, а в худшем, и эта тенденция меня уже пугает, королевство лишится наследника.

— Покажи, — голос принца заставил меня вздрогнуть. Может, послышалось? Нет, не похоже, потому что Его Высочество двумя стремительными шагами преодолел разделяющее нас расстояние.

— Ваше Высочество? — для достоверности бы еще начать заикаться, но я не настолько хорошая актриса. Хватит и моего тихого, дрожащего голоса. Не дождавшись чего-то более внятного, Кристиан Артаур подхватил меня на руки и усадил на траву так быстро, что я не успела даже пикнуть. Усевшись рядом, он схватил меня за ногу и уложил ее к себе на колени, безошибочно определив, где именно находился порез. Я лишь сдавленно охнула, когда увидела эту картину: моя босая мокрая ступня на безупречной ладони наследного принца.

Похоже, королевского наследника это ничуть не смутило. Тихий щелчок пальцами, и над головой принца взмыл магический светлячок, осветив берег озера. Осмотрев мою ногу, Его Высочество взглянул на меня с сожалением.

— Будет больно, — предупредил он. Я кивнула, все еще находясь в ступоре от происходящего. Тьма милосердная, кто бы мог подумать? Ступню обожгло болью, когда он пальцами соединил края раны, но я стиснула зубы и не издала ни звука. Терпимо. По сравнению с тем, что мне устраивала мачеха, это комариный укус. Ладонь принца внезапно показалась нестерпимо горячей, и в следующую секунду в ногу хлынуло тепло, кожу закололо. Я от неожиданности вздрогнула, но принц держал крепко, не оставив и шанса вырваться на свободу. Странно, я думала, боевые маги не умеют исцелять. У них несколько иная задача — убивать много и быстро.

— Голова не кружится? — наследный Артаур посмотрел мне в глаза. Вид у него был донельзя хмурый и сосредоточенный.

Я прислушалась к себе и отрицательно качнула головой. Хмыкнув, принц вытащил из-за ворота амулет с матовым синим камнем и провел им над раной. Ногу обдало холодом, но этим все и ограничилось. Его Высочество помрачнел еще больше.

— Странно, — пробормотал он тихо, и я вновь почувствовала поток исцеляющей магии. На висках принца выступила испарина, глаза заблестели, а я начала всерьез беспокоиться. Может, целительство — не его сильная сторона? Боль в ноге усилилась, и я поерзала, пытаясь устроить ее удобнее. Взгляд наследника, направленный на меня, стал откровенно подозрительным.

— Что-то мешает ране закрыться, — он убрал амулет обратно за ворот рубашки. — И я готов поклясться, что это яд, но драконит не реагирует.

Я похолодела. В ушах зашумело, перед глазами замелькали черные точки. Объятия Смерти. Похоже, малышка Софи успела влить отраву в вино, а в кармане у нее остался пустой пузырек. Меня начало колотить, и это не укрылось от внимательного взгляда принца. Но это все теперь не важно.

— Объятия Смерти, — с трудом шевеля губами, пролепетала я. Теперь уже можно.

— Даже так? — брови Его Высочества изогнулись в изумлении. Еще раз внимательно осмотрев рану, он коснулся ее пальцем. Я дернулась, но скорее инстинктивно. Это должно было быть больно. Но не было. Я как будто разделилась и смотрела со стороны на эту странную, нереальную картину. Палец наследного Артаура окрасился моей кровью, и тот, не долго думая, сунул его в рот. Зажмурился, что-то промычал, и все это под моим пристальным, полным ужаса взглядом. Но постепенно в сознание пробилось воспоминание, как он рассказывал о годах, проведенных на магической практике. Он истинный боевик, и вряд ли его можно напугать небольшим порезом. Но яд…

— Действительно, — заключил он. — Объятия Смерти не определяется драконитом, но вкус и запах ни с чем не спутаешь. Где, говоришь, он был?

Я точно помню, что ничего не говорила.

— Вино из рафы.

— Умно, — одобрил принц. — Запах рафы перебивает все остальные, а сладкий яд в сладком вине почувствовать почти невозможно.

— Что теперь делать? — я изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал. Было до одурения страшно, но не за себя. Это что же получается, Его Высочество только что добровольно принял смертельный яд? Я его отравила? За такое меня сначала четвертуют, потом повесят, а что останется — сожгут. И это в лучшем случае.

— Симптомы появятся через двое суток. Если за это время ты выпьешь отвар могильника, ничего с тобой не случится, — Артаур заметно расслабился. Цапнув снова мою ногу, он коснулся пореза кончиками пальцев, и на этот раз это ощущалось как что-то ледяное, пробирающееся под кожу. Боль исчезла совсем, как будто ее и не было. Остались лишь холодные королевские пальцы на моей лодыжке.

— Так просто? — я постаралась отвлечься от странных ощущений, охвативших меня. До этого ко мне прикасался лишь Эрик, но это было как-то невинно и без всякого умысла. От близости принца у меня дыхание перехватило, и сердце заколотилось обезумевшей птичкой.

— Не просто, — Его Высочество строго посмотрел на меня. — Кто в здравом уме и по своей воле возьмет и выпьет отвар могильника?

Оценив размер моих округлившихся глаз, он кивнул. Более горькой и вонючей травки в Алоране нет.

— На то и расчет. Когда появятся симптомы, делать что-то будет уже слишком поздно. Останется только написать завещание, дела свои закончить и готовиться к неминуемой встрече со смертью.

— Простите, Ваше Высочество, — тихо покаялась я.

— За что? — в синих глазах отразилось искреннее недоумение.

— За то, что вам, возможно, тоже придется принять отвар могильника.

— А, это, — усмехнулся он. — Я пью его каждое утро.

И заговорщики, похоже, об этом не подозревали. А теперь я знаю этот секрет. Значит ли это, что принц не выпустит меня живой из этого сада?

— Я никому не расскажу, — поспешно заверила я наследника.

— Даже если расскажешь, — беззлобно отмахнулся он. — Тебе никто не поверит.

Я бы с этим поспорила. Это служанке не поверят, а дочери барона — очень может быть, но принцу об этом знать не нужно.

Судя