Ведьмак: Скользящий (ЛП) - Джозеф Дилейни

Затем последним усилием воли я потянулся своим разумом и загасил тринадцать факелов, которые освещали подземный банкетный зал. Тьма мгновенно накрыла нас, но с помощью моих глаз мага, я мог до сих пор видеть: для меня комната была освещена серебряным спектром света. Итак, я мог избежать ближнего боя благополучно миновав врагов.

Я почти добрался до двери, когда почувствовал угрозу позади меня. Это был убийца Шайкса. Он быстро оправился и, в отличие от других воинов, сопротивлялся моей магии. Теперь он мчался ко мне, крутя лезвие в левой руке и боевой топор в правой. Он был сосредоточен на том чтобы убить меня всеми фибрами своей души.

Если бы это было возможно я бы остановил его минимальным усилием. В бою, как правило, имеется много вариантов, чтобы остановить нападение. Но при такой свирепости его штурма и решимости положить конец моей жизни -  я имел только один шанс, и я был вынужден использовать его, чтобы спасти себя.

Я нырнул под его первое лезвие, но я знал, что не смогу избежать второго: оно по дуге направлялось к моей голове, угрожая отделить ее от шеи. Итак, я пронзил сердце убийцы моим мечом. Эффект был мгновенным – топор выпал из его онемевших пальцев, достигнув земли немного раньше мертвого тела.

Благодаря этой победе я спас свою жизнь, но я изменил ее навсегда. Убивая Верховного Мага я выставил себя вне закона в глазах Триумвирата; но убивая убийцу Шайкса я направил гнев его братства себе на голову. Они будут стремиться отомстить и охотиться на меня даже на краю света, пока не убьют меня.

Я побежал во двор, не слишком быстро. Несса и Сьюзен вывели трех лошадей из конюшни. Несса неуверенно сжимала нож, пытаясь отогнать четырех пурра, которые окружали ее. Сьюзен истерически кричала.

Но тогда я заметил пятую рабыню. Она прижимала свою руку, которая истекала кровью. Итак, Несса продемонстрировала некоторую смелость и по крайней мере один раз нанесла ей удар! Еще несколько мгновений и все было бы кончено. Я побежал к ним и остальные пурра вскрикнули и побежали обратно к конюшне.

Я быстро взглянул на трех пегих кобыл, все они были мне незнакомы, в башню мы приехали не на них. С одной стороны, они были хороши, поскольку они были подкованы по обычаю Кобалос. С другой – плохи, очень плохи. Все были оседланы, но не было никакой провизии. Не было зерна для лошадей. Все они несли по две традиционные сумки ошер, которые могли быть использованы в качестве экстренного питания для них. Оно было сделано из овса со специальными химическими добавками, которые могли поддерживать животное в течении долгого путешествия. Конечно, после этого лошадь умрет и, следовательно, ошер используют только в качестве крайнего средства. Но какой выбор оставила мне Несса.

Проклиная все, я вскочил на спину ближайшего коня и закинул бессознательное тело ребенка за луку.

- Слава Богу! - воскликнула Несса, но даже сейчас воины могли бежать чтобы опустить ворота для того, чтобы предотвратить наш побег со двора. Я указал на ворота и направил мою лошадь к ним. Несса старалась посадить ее все еще рыдающую сестру на лошадь, затем быстро оседлала другую. За секунды мы промчались через распахнутые ворота и помчались галопом по мощеной тропе в вихрь снежинок.

Какое-то время мы ехали молча, за исключением рыданий Сьюзен, а я думал о последствия того, что я только что сделал.

- Почему мы едем на север? - наконец, прокричала Несса.

Я не потрудился ответить. Единственный шанс выжить для меня – направляться на север. И это была слабая надежда. Для меня оставалось два варианта. Первый стать беглецом, убегать от моих врагов так долго, сколько смогу. Другой – отправиться прямо к источнику опасности и противостоять ей, к Валкарки.

Глава 9. На север к Валкарки

Я направил нас на север в сторону своего лучшего шанса на выживание. За два часа мы достигли руин фермы. Она была очень старой и была захвачена, когда климат изменился, более чем два тысячелетия назад. В то время мой народ раздвинул свои границы далеко на юг, встретив маленькое сопротивление со стороны мелких, слабых королевств разделенных людей.

Теперь все, что осталось от нее две мощных каменных стены с подветренной стороны крутого склона.

Когда я приблизился к руинам то почувствовал нечто невидимое и недоброжелательное. Я остановился, побуждая Нессу спросить:

- Почему мы остановились? Мы должны войти внутрь!

Но я проигнорировал ее и поднял хвост, чтобы отыскать источник своего беспокойства. Когда я сделал это, мне на голову посыпался душ из мелких камней и песка.

В эту секунду я нашел его. Это был бичон, дух способный манипулировать материей. Некоторые из них были очень опасны и могли швырнуть большие валуны с высокой точностью, чтобы раздавить жертву, но этот казался относительно слабым. Я толкнул его разумом, и он отступил в темный угол. Затем я прошептал ему так, что пурра позади не смогли услышать мои слова:

- Скоро мы уйдем отсюда и тогда ты снова сможешь считать это место своим домом. Веди себя так, чтобы мне не пришлось изгонять тебя отсюда навсегда. Не двигайся и оставайся скрытым от нас. Принимаешь ли ты мое предложение?

Ни камешка не упало возле меня, итак я воспринял молчание бичона, как принятие моего предложения. Я сразу же нашел хорошее применение старой древесине, которая валялась рядом. Сначала я сконструировал навес, чтобы обеспечить приют от метели. Некоторую из оставшейся древесины я зажег силой воли – огонь, чтобы обеспечить животворящее тепло.

В своих теплых одеждах пурра, две старшие девушки были достаточно хорошо защищены, но когда я спасал младшую, она были приготовлена для лезвия и почти полностью раздета. Мое использование боска погрузило ее в глубокую кому, но было опасно держать ее в этом состоянии слишком долго. Таким образом я был вынужден разбудить ее, она сразу же начала дрожать и слабо плакать, и я знал, что долго она не протянет.

Я чувствую себя комфортно даже в самых холодных температурах, так что я мог обойтись без своего длинного черного пальто. Тем не менее я носил эту одежду не для тепла; она была признаком моего призвания и статуса хайзда мага, ее тринадцать пуговиц представляли тринадцать истин, которые я выучил за много лет. Я не хотел снимать его, но я знал, что ребенок скоро умрет без тепла, и я чувствовал себе связанным моим договором со стариком Роулером. Так, что я снял его и завернул в нее ребенка, протянул его Нессе, которая присела с ним рядом с огнем, прошептал ей мягко на ухо.

- Маленькая Несса, -  спросил я тихо, - где наши седельные сумки? Где еда, которая сохранит нам жизнь?