Люди меча - Александр Прозоров

— Юля замуж вышла! — тут же выпалила Зинаида. — Как Зализа с Москвы вернулся, так она сразу за Варлама Батова и выскочила! Они там все вместе с братьями куда-то к Осколу поехали.

— Ах вот почему опричник про Батовых спрашивал, — сообразил Росин. — Они аккурат мимо моего поместья ехали. А я и не знал.

— А детей, пока тебя не было, народилось, — продолжил за ней Картышев, — аж тридцать две души. Некоторые молодцы аж по паре успели настругать. Так что, Костя, растем, как на дрожжах. Скоро город здесь будет. Мы его Шатуном в честь клуба назовем.

— Это дело хорошее, — кивнул гость, грустно заглянув в рюмку: у него с женой пока ничего с этим делом не получалось.

— Да, чего-то мы засиделись, — спохватился Игорь. — Наливайте, мужики.

Они дружно опустошили рюмки, на этот раз забыв сказать тост.

— Ну, а хозяйство как, растет?

— Я прошлой весной пороховую мельницу поставил! — тут же похвастался Архин. — То есть, мы поставили. Скотины у нас развелось изрядно, говна хватает, так что селитра своя…

— Да ну тебя, Миша, — поморщилась Зинаида. — Вечно ты к столу какую-нибудь пакость ляпнешь! Помолчал бы лучше…

— А я чего? — возмутился Архин. — Я про мельницу.

— Я ведь подарки привез, — улыбнулся Росин. — Барабаны железные, специально для растирания тряпья кованные. С зубьями, с теркой, все как полагается. А то вы, небось, все еще мельничьими жерновами пользуетесь?

— Точно-точно! — радостно подпрыгнул Миша. — Мне жернова железные нужны! А то в порох песок попадает. Мякоть ведь не просеешь, шарахнуть может.

— Это мы еще посмотрим, кому нужнее, — осадил его Картышев. — С твоего пороха даже Стрелецкий приказ нос воротит, как их Зализа не подмазывал. А на бумагу Соловецкий монастырь даже гонца специального прислал, чтобы заказать.

— Так не берут-то как раз потому, что с песком получается! — опять вскочил Архин. — А коли железные приспособить, зелье пойдет самый класс!

— Чего вы ссоритесь? — пожал плечами Росин. — Коли нужно, я жене отпишу, чтобы еще несколько штук дала. Привезти, надеюсь, сами сможете? А то дела у меня тут намечаются…

— Ну ты деловой стал, буржуинский рабовладелец, — покачал головой Картышев, поднимая рюмку. — Ладно, давай выпьем, чтобы машины наши крутились и реки не мелели!

Растекаясь по жилам, водка быстро привела людей в благодушное настроение, и на дальнем конце стола уже начали вспыхивать споры о чем-то своем — там уже и забыли о причине общего сборища за праздничным столом.

— Какие у тебя дела-то могут быть в нашей глуши, монархист? — поинтересовался Игорь, хрустя маринованным огурцом. — Скажешь, али тайна страшная?

— Какая тайна, через пару месяцев все равно узнаете, — пожал плечами Росин. — Кажется, к зиме война новая начнется.

— С кем?

— А с кем здесь воевать? — даже оторопел от такого вопроса Костя. — С ливонцами, ес-с-сес-с-с-но… Тьфу, буква в зубах застряла.

— Ливонская, что ли, уже начинается?

— Похоже на то, — кивнул Росин. — Только вы не бойтесь. Исполчать никого царь не собирается. Ближние его бояре охотников только окликнуть хотят, и все. Вас никто не тронет.

— Х-ха! — передернул плечами Игорь. — Давай-ка еще по одной, и я тебе кое-что расскажу.

— Давай.

Они выпили, и Картышев подсел к гостю поближе.

— Понимаешь, Костя. Жил я в свое время в двадцатом веке. Ну, да все мы в нем жили. Тоска была страшная. То есть, пока в танковых служил, соскучиться не давали, ты знаешь, но как демобилизовали, так жизнь натурально кактусиная началась. Пенсией раз в месяц поливали, чтобы не засох, да в охране на стройке маленько зряплаты капало. И сидишь в своей комнатушке, да телевизор смотришь, и все веселье. Вот тогда я к тебе в клуб и пришел. Хоть иногда оторваться, мечом и топором помахать, древним ратником себя вообразить. Понятно излагаю?

— Вполне.

— Ну, дальше сам знаешь. Как нас сюда крякнуло, веселье началось по полной программе. Накушались желанного «ретро» по самое «не хочу». Вот. Ну, посидели, отдохнули. Три года я окромя стекла и печи ни хрена не видел. Так вот, Костя. Что-то я себя все больше и больше ощущаю кактусом… Ты меня понимаешь?

— Наверное, да…

— И я так думаю, за этим столом я такой не один. Потому, как в «Черного шатуна» любители телевизора не записывались. Так что давай. Костя, еще по одной, и дай мне слово, что своим дружбанам ты шепнешь, что десятка два добровольцев из деревни Каушта к ним в ватагу записаться отнюдь не прочь.

— Два десятка? — не поверил своим ушам Костя. — Ты уверен? А как же хозяйство все: стекловарня, лесопилка, бумажная мельница, пороховая?

— А что? — пожал плечами Картышев, наливая себе, гостю и подставившему рюмку Мише Архину. — Мы же уже оставляли всю эту тряхомудию на половину ребят, и ничего, справлялись. Или забыл? Или думаешь, что у нас тут все разрослось до небес? Фиг! Зализа, гад, людей на работы брать не дает. Боится, смерды его к нам перебегут, и он без крепостных останется. Вот так. А новгородцев тоже сюда не зазвать, у них в городе деньги хорошие крутятся, не чета нашим. Выпьем?

Он опрокинул рюмку, крякнул, потянулся к копченому мясу, жадно зажевал.

— Я вот чего не понимаю, Костя, почему нам всю жизнь про безработицу говорили? У нас, сколько себя помню, все время рук рабочих не хватает. Так, Миша?

Архин кивнул.

— А в поход на ливонцев пойдешь?

— Конечно пойду! Тоскливо тут больно. Скука, кровь в жилах застоялась. Три года одних жерновов и мельничных крыльев! Нет, ребята, покой — это хорошо. Но чтобы понять его прелесть нужно хоть время от времени покувыркаться в горниле ада! Костя, если ты не возьмешь нас с собой, считай, что мы никогда не были знакомы, а я стану твоим кровным врагом!

— Миша, а ты не загибаешь? — покачал головой Росин. — Там, вообще-то, пули летать будут. И стрелы.

— Костя, — Игорь опять потянулся за бутылкой, — ты даже представить себе не можешь, какой это кайф, когда ты промчишься под этими пулями, и останешься жив! Я клянусь тебе, Костя! Когда тебе в лоб высадили очередь из крупнокалиберного пулемета, а ты не получил ни царапины, то после этого даже просто лежать на койке и смотреть в потолок — это и то кайф почище свежей бабы. Правда, надолго его не хватает и через неделю нужно искать или бабу, или снова лезть под пулемет. Блин, водка кончается… Ну что, по последней, или на ледник кого пошлем?

— Ага, — кивнул Росин. — У вас кончились свежие бабы и теперь требуется пулемет?

— Дурак ты, Костя, и шутки у тебя дурацкие. Ч-черт, Миша, посмотри во в том флаконе, там еще чего-нибудь осталось? Ага, хорошо… Как думаешь, Костя, как проще срубить денег, работая на огороде, или ограбив инкассатора? Ну, ответь!