Крылья ворона - Элейн Каннингем

— Никто из ваших жриц не сумел освободить их? Или жрецов? — добавила она, запоздало вспоминая, что у эльфов с поверхности жречество не ограничивается исключительно женским полом.

Кзорш покачал головой.

— Это порождение темной магии, чуждой богам морских эльфов. Оно может быть уничтожено лишь тем же, что породило его.

Желудок Лириэль словно ухнул в глубокую яму. Тьма была ее родиной. Кто лучше нее сумеет раскрыть тайну гобелена? И все же перспектива погрузиться в эту омерзительную магию леденила ее душу, равно как и тот выбор, который при этом подразумевался.

Она бросила взгляд на Фиодора. Тот легонько кивнул в знак того, что понимает ее. Если у нее достаточно силы, чтобы сотворить добро, то обязана ли она делать это, даже если для этого придется вступить в сговор со злом? Лириэль осмелилась было надеяться, что необходимость таких решений осталась позади, на Руафиме. Выражение доверчивого ожидания на лице Кзорша говорило, что нет.

— Я займусь этим, — коротко сказала она. — Тебе лучше уйти. Айбн смотрит сюда, и что-то мне подсказывает, что он мысленно рисует красную мишень на твоей спине.

— Во-первых, есть кое-что, о чем ты должна знать, — возразил Кзорш со спокойной настойчивостью. — Регентша Эскайрла повсюду ищет тебя. Моря кишат ее шпионами и посыльными.

— Вот как. Значит, ты легко отыщешь способ передать ей вот это. — Лириэль вскинула руку в непристойном жесте.

Морской эльф чуть улыбнулся.

— Трудновато повторить это перепончатой рукой, да это, может, и к лучшему. Пожалуй, я не буду оповещать посланцев иллитида о твоем или своем местонахождении. Я просто пришел сюда, чтобы предупредить тебя.

— И, наверно, напомнить мне о моем обещании? — лукаво предположила она.

— Разве я нанес бы тебе такое оскорбление? — запротестовал Кзорш. — Ты сказала, что найдешь другого мага, чтобы учить меня. Для меня это все равно что уже сделано.

Лириэль фыркнула и кинула косой взгляд на Фиодора.

— Плоховато он знает дроу, верно?

— Он знает тебя, — ответил Фиодор, одобрительно кивнув морскому эльфу. Дроу закатила глаза.

— Я подыщу кого-нибудь в Гавани Черепа и пошлю тебе весточку с Эстафетой, — предложила она, упоминая эффективную подводную систему сообщений, разносящую вести по северным морям.

— Было бы лучше как можно дольше сохранять твое появление в тайне, даже после твоего прибытия в Гавань Черепа, — посоветовал Кзорш. — Что бы там ни говорил ваш капитан, я собираюсь оставаться с кораблем, пока ты не доберешься до порта. В этих неспокойных водах тебе пригодятся мои глаза и мой голос.

— Твой голос, — задумчиво повторил Фиодор, переводя взгляд с дроу на морского эльфа. — Если весть о поездке, Лириэль широко распространится, весьма вероятно, что большинство здешних обитателей тоже прослышат о путешествующем по морю маге-дроу и с подозрением отнесутся к ее делам. Ей может понадобиться кто-нибудь, кто сказал бы слово в ее защиту. Кзорш подтвердил это гримасой и кивком.

— Мой народ уже слышал. Многие сильно обеспокоены.

— А морские эльфы, которых мы освободили из тюрем Эскайрла? — напомнила Лириэль. — Кое-кто из них сражался на Руафиме. Они будут говорить в мою пользу!

— Они будут говорить о жрице дроу, даже больше чем жрице, — разумно возразил Фиодор. — Не видела ты себя парящей над битвой, с черным огнем, бьющим из твоих рук и пылающим в твоих глазах. Те же, кто это видел, легко могут поверить, что у них есть основания бояться тебя.

Воспоминания нахлынули на дроу волной отчаяния. Она быстро овладела собой и отбросила их прочь вместе с эмоциями. Воздев глаза к небу, она вскинула руки в наигранной досаде.

— Вот так продай душу темным силам для блага добрых людей, и вот она, благодарность, — беспечно бросила она. — О да, я понимаю всю прелесть жизни ради служения другим.

Кзорш, казалось, был шокирован, а вдвойне сильнее — когда Фиодор захихикал. Воин хлопнул морского эльфа по плечу.

— Это она только так говорит, — заверил его Фиодор. — Все будет хорошо.

Эльф неуверенно кивнул. Он перескочил через фальшборт и ушел под воду без звука, без всплеска. Фиодор проводил его взглядом, и выражение голубых, как зимнее небо, глаз рашеми противоречило его успокаивающим словам.

Все будет хорошо, повторила про себя Лириэль. Она никогда не слышала этого выражения за годы жизни в Мензоберранзане, но людям оно, похоже, ужасно нравилось. Кое-кто из них даже верил, что так и будет.

Безрадостное выражение лица Фиодора показывало, что он на этот счет не заблуждается.

Она обхватила его руками за шею и позволила прижать себя поближе, заново удивляясь тому утешению, которое обретала в этом простом объятии. Прежде чем он зарылся лицом в ее волосы, Лириэль заметила его обеспокоенное выражение. Похоже, догадалась она, он озабочен тем, что слова, сказанные им Кзоршу, прозвучали клятвой, которую он не в силах сдержать. Мало что еще могло так огорчить ее друга. Обещания дроу подобны тонким галетам из пшеничной муки, составляющим основную часть рациона мореплавателя: легко пекутся, легко рассыпаются. Для Фиодора обещание нерушимо, как восход солнца.

Лириэль пришло на ум, и далеко не в первый раз, что у людей невероятно сложная жизнь.

Глава 2

ВОЛК ВСЕГДА ВОЛК

Дроу и рашеми долго стояли обнявшись. Наконец Фиодор отстранился и попытался улыбнуться.

— Надо подумать об остальных. Долгое плавание достаточно тяжело для мужчины и без таких вот напоминаний о том, чего он лишен.

Белые брови Лириэль приподнялись.

— Если ты настолько великодушен, что хочешь предложить им поделиться своим богатством, забудь об этом. Мне вполне хватает тебя одного.

— Эти слова я слышал от многих честных девушек, — необдуманно ляпнул Фиодор.

— Правда? И сколько раз?

Он вопросительно посмотрел на дроу.

Она пожала плечами.

— Просто любопытно, сколько женщин мне придется убить, когда мы доберемся до Рашемена. У Фиодора отвисла челюсть.

— Вороненок, я же просто пошутил! — пролепетал он.

Дроу издала кудахчущий смешок.

— Ты действительно подумал, что я всерьез?

— Иногда трудно понять, — осторожно отозвался рашеми.

Она поразмыслила и согласилась.

— Думаю, что да.

Они замолчали, деля друг с другом лунный свет, если не собственные мысли. Немного погодя девушка взглянула на Фиодора сбоку и шутливо ткнула его под ребра.

— У тебя опять это твое лицо сказителя, — заметила она, имея в виду отстраненное, задумчивое выражение, появлявшееся у него, когда он собирался рассказать одну из историй. Немногочисленные сказители ее народа существовали лишь для того, чтобы превозносить победы правящих матрон и их воинов. Сама мысль о том, что в древних легендах можно находить наставления и мудрость, была для нее странно притягательной. Конечно, она никогда в этом не призналась бы.