Отцы-святогорцы и святогорские истории - Паисий Святогорец

Из‑за стояния на молитве у него на ногах лопались вены и текла кровь через носки в обувь, а из обуви — на пол. Поскольку у него была еще и одышка, то, чтобы не упасть, он сидел в углу, укутанный в старые одеяла. Конечно, отцы навещали его, но получалось, что приходили то все сразу, то не было никого, потому что каждый думал, что придет кто‑то другой, и в конце концов два монаха оставались без помощи. В такие дни, без сомнения, они в большей степени должны были чувствовать Божественное утешение, потому что не имели человеческого. И вот еще почему: оба они имели великую любовь, поскольку каждый из них заботился о другом, а потому о них обоих заботились Христос и Божия Матерь и подавали им Божественное утешение.

Отца Филарета и его послушника отца Варфоломея, который был почти парализован, приглашали к себе жить не только отцы из монастырей, но и из кел–лий. Те, однако, не принимали этих приглашений. Помысел говорит мне, что они в своей келлии пережили множество Божественных состояний, и потому не хотели разлучаться с этим освященным местом. К тому же по благородству своей души не желали становиться обузой для других.

Однажды, подходя к келлии старца Филарета, я почувствовал какое‑то неизреченное благоухание. Отворив двери, я ощутил еще более сильное благоухание. Что же предстало там моим глазам? Несчастный старец лежал в стесненном положении и не мог ни подняться, ни вздохнуть. Я поднял его, и он постепенно отдышался. Он показал мне знаками, чтобы я его укутал. У него было мало крови, и он сильно мерз. По человеческим понятиям келлия и сам старец должны были смердеть от жидкости, которая непрестанно сочилась из его ног, и тем не менее все вокруг благоухало, потому что благоухала его душа.

Увидев, в каком состоянии он находится, я попросил отца Варфоломея разрешить мне остаться в их келлии и помочь им, однако тот не согласился. Он велел мне прийти в другой день, и я был вынужден возвратиться в свою келлию.

Но что произошло со мной той ночью! Что я увидел, когда совершал по четкам полунощницу!.. Вижу я отца Филарета с сияющим лицом, на вид приблизительно двенадцати лет, восходящего на Небо и окруженного неземным светом. Из этого я заключил, что его чистая душа упокоилась в Господе. Это произошло 1 июня 1975 года. Умер он в возрасте восьмидесяти трех лет. Да будут с нами его молитвы. Аминь.

Отца Варфоломея приютили братия из монастыря Ставроникита. Да воздаст им Господь за их добрые дела! Тем более, что отец Варфоломей был достоин их усердной заботы, ибо еще мальчиком, в возрасте пятнадцати лет, он ради духовного подвига приехал из Румынии в удел Божией Матери, тогда как другие дети его возраста еще играли у себя на родине.

На протяжении многих лет отец Варфоломей исполнял послушание в больнице для прокаженных, которая располагалась на территории Иверского монастыря.

Божия Матерь"Иверская", Которая заботится даже о прокаженных, да позаботится о спасении и моей прокаженной души. Аминь.

Старец Ефрем"окаянный"

Напротив келлии старца Ипатия (Валашские келлии), над Катунаками, можно увидеть пещеру, которая, как рассказывают старцы, во времена турецкого ига была вертепом разбойников (имеются в виду клефты, которые во время турецкого ига скрывались в горах, нападали на турок и грабили их; позже они приняли активное участие в освободительной борьбе греческого народа за независимость — перев.). Эту пещеру старец Ефрем превратил в Божественную Вифлеемскую пещеру, освятив ее своей святой жизнью.

Старец Ефрем был родом из Фессалии. У него была незлобивая и смиренная душа и мужественный и подвижнический дух.

Отец Иерофей и отец Макарий из Керасьи говорили, что старец Ефрем похож на древних монахов Нитрии и Фиваиды. То же самое говорили о нем благочестивые старцы из скита святого Василия, а также его соседи–сподвижники. Все почитали его за добродетели и особенно за великое смирение и незаметность. Сам он называл себя окаянным. Из одного–двух случаев, которые я хочу здесь упомянуть, многое смогут понять имеющие доброе произволение и подвизающиеся незаметно для других.

Поскольку отцы, жившие в тех местах, имели обычай спускаться вниз и покупать что‑нибудь (еду и т. д.) или же брать благословение в монастырях (сухари, овощи или фрукты), то и отец Ефрем ночью тайно спускался из своей келлии и наполнял котомку пустыми консервными банками, которые выбрасывали в ущелье, а днем поднимался в свою пещеру. Так он создавал видимость, что носит к себе продукты. Дойдя до пещеры, он разбрасывал пустые консервные банки у входа, чтобы посетители думали, что он чревоугодник, тогда как на самом деле он строго постился. Из‑за непосильных подвигов и высокой влажности внутри пещеры он заболел туберкулезом. По этой причине он был вынужден построить поодаль от пещеры, на солнечном месте, маленькую каменную келлию, в которой сам едва помещался.

Там он продолжал жить по своему прежнему уставу: тайно носил из ущелий пустые консервные банки и разбрасывал их у входа. Все, которые их видели, не зная об истинном положении вещей, говорили:"Что он здесь делает? Одни банки кругом!"

Все благословения, которые время от времени приносили ему отцы, он с радостью принимал, однако ночью относил их и оставлял возле келлии тех отцов, которые имели нужду или болели.

Сам он имел великое самоотречение и полностью предал себя Промыслу Божию. Однажды, когда из‑за сильного снегопада он оказался запертым в своей пещере, Благий Господь послал ему еду посредством некоего человека, который, оставив котомку с благословениями, исчез на глазах у старца Ефрема! Старец прославил Бога и прожил всю зиму, питаясь этим благословением Божиим.

Несмотря на все добродетели, которые я описал выше, старец Ефрем имел великое самоукорение. Некоторые, к сожалению, верили тому, что он говорил, обвиняя самого себя.

Так смиренно и незаметно ради любви Христовой совершал он свой суровый подвиг и в 1962 году упокоился в Господе. Да будут с нами его молитвы. Аминь.

Старец Константин Христа ради юродивый

Незлобивый и молчаливый Христа ради юродивый старец Константин (Ангелис) родился 10 февраля 1898 года в Додонской Календце, что в Эпире. Его отца звали Ставрос, а мать — Анфула. Нам неизвестны подробности первых лет его монашеской жизни, но мы знаем, что он начинал свою монашескую жизнь в монастыре Дионисия. На протяжении многих лет замечали, что он время от времени появляется в районе Карей и останавливается там в одной заброшенной келлии Кутлумушского монастыря. (Раньше это был скит Филадельфов, посвященный святому Георгию.)

Там, в углу полуразрушенного дома, где крыша протекала меньше и где не так сильно дуло через выбитые окна и двери, прямо на полу он набросал каких‑то ветхих одеял, сидя среди которых был похож на орла в гнезде.

По внешнему виду о старце Константине нельзя было сказать, кто он такой, потому что только скуфья да борода указывали на то, что он монах. Он всегда носил старую шинель, на поясе туго перетянутую веревкой. В ней он был больше похож на мирянина. Однако внутренне он был облечен в благодать ангельского образа, которая отражалась и на его лице. Видевшие старца издали думали, что это какой‑то несчастный нищий человек или сумасшедший. Но, подойдя ближе, можно было рассмотреть его светлое лицо, и тогда становилось ясно, что этот благословенный человек скрывает в себе какую‑то тайну и нельзя считать его безумным. Напротив, безумными казались те, которые говорили о старце Константине, что он сумасшедший.

Отец Костас (так его звали), живя в описанных выше условиях и совершенно не заботясь о самом себе, а также никогда не моясь, несмотря на это был совершенно чистым, так как жил жизнью птицы небесной.

С людьми он говорил редко, а с Богом — посредством непрестанной молитвы — постоянно. Часто его ум был восхищаем горе. Когда он приходил в себя, делал какие‑то движения руками, чтобы ввести в заблуждение окружающих, и, не сказав ни слова, уходил прочь. Для мирских людей такое его поведение было, конечно, соблазнительным. Даже когда он говорил им что‑нибудь пророчески, его слова казались им бессмыслицей.

Когда, бывало, рядом с ним разговаривали, старец Константин не следил за ходом разговора, потому что молился и его ум пребывал в Боге, и снова его принимали за"блаженного". Нужно было много раз настойчиво переспрашивать отца Константина, чтобы получить ответ, но и тогда можно было услышать лишь два–три неразборчивых, но пророческих слова.

Однажды к нему пришел юноша, желавший стать монахом, но всюду встречавший одни препятствия, воздвигавшиеся по зависти лукавым. Еще издали завидев его, старец Константин говорит ему:"Иоанн, почитай про святого Иоанна Дамаскина. Посмотри, что он претерпел!"