Ангелы по совместительству - Ирина Владимировна Сыромятникова

скрылась за стеной тростника и стало понятно, что Ли Хан держит направление на два дерева-великана, растущие неподалеку. Кстати, давно хотел спросить:

— Как называются эти деревья?

— Вито хале — сосуды духа, — нехотя отозвался белый. — Когда сильный маг-талле умирал, его хоронили, положив в рот плод этого дерева. Предполагалось, что дух волшебника будет защищать окрестные земли от зла. — И после долгой паузы, когда тишина уже стала казаться естественно, добавил: — Пастыри делали то же самое с живыми людьми, многократно ускоряя рост растений. Но природа не признала извращенный ритуал — защиты палачи не получили.

Я по-новому взглянул на высохшие подобия древесных гигантов. Сколько же мы видели таких погребальных деревьев? Точно не сотню и не две.

— Семь тысяч талле были убиты, когда империя вошла в Гартралу, — белый словно бы услышал мой мысленный вопрос.

Гм. Не то, чтобы люди редко убивали друг друга (они этим постоянно занимаются, с немалым увлечением и фантазией), но нас никогда не становилось так много, чтобы массовые убийства становились жизненно необходимыми — нежити справляются с такими вещами лучше и качественней. Какой смысл опустошать страну, чтобы вскоре отвоевывать ее заново, уже у потусторонних тварей? При минимуме ловкости, на самых строптивых подданных можно неплохо заработать. В конце концов, даже краухардцы платят налоги!

— А нафига? — попытался я выразить свое недоумение словами.

— Власть, — ответил белый на не сформулированный вопрос. — На взрослых талле невозможно было наложить подчиняющие печати, поэтому в живых оставляли только детей не старше двенадцати лет, тех, о ком родители не сумели позаботиться. И’Са-Орио’Ту нужны были одаренные.

— А смыться? — у черных-то получилось.

— Не все поверили в серьезность угрозы, кто-то не смог бросить дело всей жизни, кого-то просто обманули.

Я окинул взглядом бескрайнее болото, прикидывая, насколько людным был раньше этот пустынный край, и резюмировал:

— Полный неадекват.

Вшивая империя не получила ни земли, не одаренных, а теперь кому-то придется все это зачищать. На чьи средства, я вас спрашиваю?

Ли Хан обернулся, собираясь что-то возразить, встретил мой измененный магией взгляд, выдохнул, и молча зашагал дальше. В целом от тракта до обещанного святилища оказалось около получаса ходу.

Ну, как святилище: пятачок сухой земли, с камнями (не часть здания, скорее — фундамент ограды). Ли Хан забрался в какой-то замусоренный угол, зажег белую свечу и затих, печально глядя на пламя. Где он ее только раздобыл? Разбойники бы ему такую ценность точно не оставили. Лично у меня окружающее вызывало чувство удовлетворения — наконец-то место, где есть, что взять: характерное напряжение в воздухе — признак действия черномагических проклятий — ощущалось мной совершенно ясно.

Я тщательно выровнял площадку, скинув в болото пару крупных камней, и, вооружившись лейкой с меловой суспензией, принялся расчерчивать хорошо знакомый узор знака, отменяющего действие Бриллиантовой Руны (это такая библиотекарская приблуда, позволяющая сначала сжечь книгу, а потом получить ее обратно совершенно целую). Собственно, это один из трех ритуалов, принадлежности для которых я всегда таскаю с собой: защитный периметр (очень многоцелевая штука), допрос мертвеца (не знаешь сам — спроси у друга), ну и Руна (у меня ей дневник защищен). Малый набор мародера!

Убедившись, что свечи, зеркальца и медные шарики заняли свои места, я активировал проклятье короткой звучной формулой и кувырком ушел в сторону. Штук двадцать древнего вида фолиантов одновременно материализовалось в воздухе и разом грохнулось вниз. Шутка Люмьена, что б ему икалось! Сама по себе Бриллиантовая Руна — полезная вещь, но как отменить ее без такой клоунады, еще никто не придумал.

— Что? Что? — вскинулся белый.

— Сиди-сиди, не отвлекайся! — я полез осматривать свою добычу.

Судя по виду, мне в руки попали какие-то раритеты: тисненая кожа на переплетах, позолоченные срезы, естественно, тексты на непонятном языке. Такие книжки стоят очень дорого, даже если внутри — сборник сопливых стихов. Но главное: армейские эксперты не способны верно оценить стоимость подобных вещей, значит, есть шанс присвоить их в обход общей кассы.

Ли Хан подгреб сбоку и потянул на себя аккуратный томик в нежно-розовом переплете. Я нахмурился. Кто встанет между черным и его имуществом — тот долго не живет!

Глаза Ли Хана подозрительно блестели.

— Пожалуйста… Я очень вас прошу… Подарите мне одну — только одну! — вот эту книжку.

Меня одолел приступ великодушия.

— Забирай! Кстати, а о чем там?

— Это — письма… одного человека.

Только белый способен развести сырость ради такой фигни.

— Если ты понимаешь, что там написано, то и остальные книжки мне прочтешь, по дружески. Верно? — хотя, логичнее было бы скормить его Шороху и получить все знания разом.

Белый, с готовностью, кивнул.

Осталось упаковать добычу — лежавший в сумке моток шпагата для таких целей не годился. Ненадежно! Какой смысл спасти все из огня и тут же утопить? Я стал прикидывать, что из вещей можно распустить на веревки. Ли Хан вздохнул, пошуршал в камышах и принес моток бечевки, на вид напоминающей пеньковую. Причем, создавалось полное впечатление, что волокна просто взяли и сами в нее сплелись.

— Послушай, а ты ведь неслабый волшебник! И чего раньше скромничал?

— Увы, некие внешние обстоятельства не позволяют мне полагаться…

Я подвинулся ближе, Ли Хан по одному движению понял, что сейчас произойдет и выставил вперед руку:

— Тихо, тихо! Сейчас объясню.

Надо же, а он обучаемый!

— Белый источник носит, в каком-то смысле, распределенный характер, — глубокомысленно изрек Ли Хан и покосился на меня с некоторым сомнением, я поощрительно кивнул. — Он представляет собой, как бы, тонкий план бытия, на котором все живое оставляет тень своего существования. Но не просто в виде голой энергии! Тонкий план имеет уровни, отражающие тот или иной аспект возможного будущего, обладающие, в свою очередь, собственной плотностью, интенсивностью и отзывчивостью к воздействию. Начиная ворожить, белый маг не открывает Источник, а сам открывается Источнику, соединяется со всем миром и начинает видеть те вероятности, которые тот скрывает в себе. Мы не привносим в реальность что-то чужеродное, а лишь реализуем заложенный в нее потенциал развития! И вот, складывается ощущение, что в Са-Орио такого потенциала почти нет. Тонкий план иссяк, выродился. Поэтому белые маги здесь лишены большинства своих возможностей.

— Разве такое бывает?

Почему происходят естественные колебания черного источника я знал — взаимное проникновение миров, деятельность того артефакта, который охраняет Шорох — но ни разу, нигде мне не попадались указания на то, что иссякнуть может белый источник. Да вся Ингерника гудела бы от такого известия!

Ли Хан смерил меня тяжелым, совсем не характерным для белых взглядом. Похоже, я его уже до самых