Все красное (пер. В.Селиванова) - Irena-Barbara-Ioanna Chmielewska

Одновременно с нами пришел Торстен.

– Проклятье, и он ведь останется, – шепнула мне Зося. – Салат, сыр и паштет можно есть наверняка – их мы привезли из Копенгагена. Салями тоже. И кофе из этой банки. Но с остальным что делать?

– Подсовывать ему только паштет и салат, – решительно заявила я. – Нельзя подставлять его под удар. Датчане тактичны и берут то, что им дают. Убрать подальше банку с солеными огурцами – я их первыми отравила бы для Алиции…

В эту секунду Бобусь как по заказу сказал:

– Алиция, что я вижу? У тебя есть соленые огурцы? Ну ты же не будешь скрягой – угостишь своих приятелей?

Алиция просто захлебнулась от бешенства. Я вполне могла ее понять. От таких шуток возмутился бы даже трухлявый пень!

– Дай ему огурцы, – мрачно шепнула я Зосе. Она посмотрела на меня, на Бобуся и заколебалась.

– Ну, Бобусь, перестань, – проворковала Белая Глиста. – Может, Алиция бережет эти огурцы для себя! Тут так трудно с огурцами!

Глаза Зоси сверкнули. Она начала яростно вынимать огурцы из банки. Выбирала верхние, старательно окуная их в рассол.

Алиция несколько странно проявляла чувство юмора, время от времени разражаясь сатанинским смехом. Торстен внимательно на всех посматривал и иногда что-то записывал. Павел подпирал стенку, периодически меня место так, чтобы не терять из виду Белую Глисту, и был, по-моему, невменяем. Бобусь гулял по комнате, щедро одаривая нас блеском своего интеллекта.

– Боже мой, что творится на письменном столе! Как можно так хранить бумаги! Я бы тебе быстро навел порядок. Рассортировать, сложить, выкинуть, полчаса – и готово! Завтра займусь этим.

Я подумала, что на этот раз убийца может стать нашим союзником.

– Датские тебе будет особенно легко сортировать! – сказала Алиция, задыхаясь от ехидства.

– Нужно уметь пользоваться словарем. Для этого достаточно и капли ума.

– Нужно еще иметь эту каплю, – шепнула Зося.

– У вас есть польско-датский словарь? – удивилась я, как могла, невинно.

– У меня есть все словари, – снизошел Бобусь. – Культурный человек должен уметь справляться с любым языком.

– Еще нужно быть культурным человеком, – свирепо пробормотала Зося себе под нос.

– Но ведь тут, пожалуй, нет кулинарных рецептов, – с доброжелательной печалью сказала я. – Здесь в основном документы совсем другого содержания.

Бобусь казался несколько озадаченным. Накрывающая на стол Алиция замерла, в экстазе ожидая продолжения: она знала, к чему я клоню.

– То есть? – высокомерно спросил Бобусь.

– Ведь польско-датского словаря не существует. Есть только идиотские разговорники для туристов, в которых в основном речь идет о еде. Вам будет довольно трудно ими пользоваться…

Из Алиции вырвалось нечто среднее между кашлем и блаженным воркованием. Бобусь фыркнул и махнул рукой.

– Можно пользоваться английско-датским или немецко-датским словарем, – обиженно изрек он.

– Ага, – радостно подтвердила Алиция. – Нужно только знать английский или немецкий. Ужин готов, прошу к столу…

Вечер обещал быть прелестным. Дело в том, что Бобусь так и не сумел овладеть ни одним чужим языком. Несмотря на многолетнюю жизнь в Англии, какой-то скрытый дефект ума не позволил ему толком выучить даже английский. Он это старательно скрывал и упорно пытался производить впечатление полиглота.

Перед нами стояла важная задача – охрана Торстена. Алиция, Зося, Павел и я напряженно смотрели ему в рот, а также на его тарелку. Готовая на все Алиция решительно выдернула у него из рук банку апельсинового джема. Торстен несколько обалдел, бросил на Павла странный взгляд и попытался было открыть рот, но джемом завладела Белая Глиста. Время от времени мы поглядывали на Бобуся и Белую Глисту, ожидая увидеть первые симптомы отравления, но они чувствовали себя превосходно. Бобусь о чем-то болтал, а Белая Глиста кокетничала с Алицией. После ужина они вышли в сад все в том же замечательном состоянии. Мы были возмущены!

– Может быть, он не воспользовался случаем? Что же нам, каждый день уходить из дома?

– Таких даже змеиный яд не возьмет, – с горечью сказала Зося.

Алиция вдруг вспомнила про масло в автомобиле.

– Завтра утром поменяешь, – предложила я.

– Утром я должна ехать в Виборг. Придется очень рано вставать. Попробую сегодня – станции техобслуживания ночью не работают.

В дверях коридорчика появился Павел. (После ухода Белой Глисты он стряхнул наваждение и ушел в свою комнату.) Вид у него был перепуганный.

– Только без паники, – шепотом сказал он. – В моей комнате вроде бы кто-то лежит.

– Кто лежит? – удивленно спросила Алиция.

– Не знаю. Видны только ноги.

– Ты свихнулся?

– Павел, если это шутка… – дрожащим голосом начала Зося, но закончить не успела. Отпихивая Павла и налетая друг на друга, мы бросились в его комнату. Какие еще ноги могли лежать в этом доме?!

На небольшом участке свободного от мебели пола, между фисгармонией и кроватью Павла действительно лежали ноги в рабочих брюках. Остальное терялось под столиком для швейной машинки, накрытым тканью в желтый цветочек. Из-под ткани выглядывало что-то красное. Вид был достаточно устрашающий.

– Боже мой! – шепнула Зося.

– Это просто невыносимо! – возмутилась Алиция. – Я по горло сыта ногами. Где остальное?!

– Под столом, – объяснил Павел. – Я вот думаю: может, это не настоящее?…

– Настоящее или не настоящее, нужно его вытащить! Не лежать же ему там вечно!

– Не трогай! – остановила я наклонившуюся к ногам Алицию. – Может, оно живое? Вдруг позвоночник? Потянешь – и все!

– А что делать?

– Вызывай «Скорую», врача, полицию, какого черта ты ждешь? – крикнула Зося. – Иоанна права, убийца идиот, может, у него опять не вышло?!

– А если это не настоящее?…

Минут пять мы нервно и бестолково обсуждали, искусственные эти ноги или настоящие, и надо ли к искусственным ногам вызывать врача. Наконец Алиция решилась, присела на корточки и потрогала.

– Ноги, – сообщила она. – То есть похожи на настоящие.

«Скорая» приехала через четверть часа. Врач залез под стол с лампой в руке, с минуту там оставался, а когда вылез, попросил помочь осторожно вытащить тело из-под стола.

– Жива, – сказал он удовлетворенно.

– Фру Хансен! – застонала Алиция при виде верхней части.

– Ну, это уж слишком! – возмутилась Зося. – Рехнуться можно! Вместо Бобуся и Белой Глисты эта невинная женщина! Что это за свинья такая! Выродок! И как он мог ее с тобой спутать?!

Врач сделал перевязку и поручил нам точно запомнить положение тела и место, куда попали пули: в фру Хансен стреляли. Видимо, врач уже сдружился с г-ном Мульгором и пытался облегчить ему работу. Алиция металась между кухней и коридором, терзаясь беспокойством о фру Хансен и сомнениями, ехать ли менять масло до приезда полиции или после.

Торстен разрешил эту проблему, предложив свои услуги. Алиция с облегчением отдала ему ключи.

Врач решил дождаться полиции, уверяя, что фру Хансен это не повредит, а г-ну Мульгору наверняка поможет. Мы не протестовали.

Через пару минут приехал г-н Мульгор. Он выслушал нас, осмотрел место происшествия и переговорил с врачом.

– Убийца стоял тут, а непредвиденная особа – вот тут.

Он вышел в коридорчик и заглянул в комнату, как бы выступая в роли фру Хансен.

– Убийца нервный. Стрелял два раза.

– Он все делает два раза, – заметил Павел. – Два раза разбивал голову, два раза травил…

Г-н Мульгор с интересом посмотрел на Павла и продолжил:

– Особа падала тут, а убийца валял останки в комнату.

– А какого рожна запихнул ее под стол? – полюбопытствовал Павел.

– А куда он должен был ее запихнуть? Под кровать? Нет тут свободного места для целого человека…

– Видимо, она действительно застукала его во время поисков, – сказала Алиция.

– Интересно, она его узнала?… Ну ладно, а что ваш человек? Опять ничего не видел?

Г-н Мульгор таинственно усмехнулся и пригласил нас в комнату. Там он объяснил, что его человек делал снимки. Сидя в зарослях довольно далеко от дома, он фотографировал все, что оказывалось в поле его зрения. Снимки проявят, увеличат и завтра покажут.

– Наконец-то разумная мысль, – похвалила Алиция.

Бобусь и Белая Глиста, видимо, обратили внимание на необычное движение в доме… Они зашли из сада как раз в ту минуту, когда выносили фру Хансен. За носилками несли материю, служившую ей подстилкой. Зрелище было захватывающее: пропитанные кровью лоскуты походили на клочья изуродованного в катастрофе человека.

Бобусь не сумел, как подобает настоящему мужчине, овладеть собой и дико взвизгнул. Звук этот пришелся на момент полной тишины и был так пронзителен, что все подскочили. Белая Глиста с душераздирающим стоном вцепилась в руку Бобуся. Г-н Мульгор посмотрел на них с интересом.