Только для влюбленных - Терри Лоренс

— Постоянное трение ведет к озлоблению и отвращению настолько же часто, как и страсть.

— Ты почерпнула это из руководства для вступающих в брак? Не обращай внимания. Вероятно, это оборотная сторона твоего списка. Во всяком случае, полная надежность ведет к жизни застойной и скучной. Если нет вызова — нет и жизни. — Ему ли это не знать. — Так о чем это мы?

— О твоих фантазиях.

— Вот и есть идея! — воскликнул молодой художник, внезапно откинувшись на спину в своем гамаке.

— Где? — Гвен взглянула вверх, куда смотрел и он, на проплывающие облака. Ибо, насколько ей было известно, Дейв многие из своих идей черпал, глядя на причудливую форму облаков.

Ее идеи, в противоположность этому, формировались, по-видимому, на страницах журнала «Космо», тогда, когда он перекидывал ногу через край плетеного гамака. При этом золотые волоски на его бедре сверкали на солнце, оттеняя мускулы, сформированные бегом по пляжу. Гвен воображала его в тех трусах, какие он надел раньше в то утро, ничего иного…

— Я расскажу тебе о моей, если ты расскажешь мне о своей. — Дейв игриво усмехнулся, ее сердце забилось сильнее.

Мисс Стикерт поправила пальцем очки на носу и ей захотелось, чтобы хоть что-нибудь привлекло ее внимание, кроме учебника и скворчащего цыпленка. Гвен почти с аппетитом принялась кусать ноготь на большом пальце.

— Ты не рассердишься, если я скажу, что ты очень привлекательна, когда делаешь это.

Она попробовала на вкус слово «привлекательная» и сделала большой глоток воды, как бы запивая его.

— Никто не питает иллюзий при слове « привлекательная «.

— Тогда перейдем к реальности. Я думаю, нам было бы здорово в постели.

— Я тоже.

Вот к чему приводит кусание ногтей — только откроешь рот, и слова вылетают сами собой.

Дейв перестал раскачивать гамак и спустил ногу с перил. У него напряглись мышцы живота, когда он сел и уперся локтями в колени, его руки вцепились в запотевшую бутылку.

— К чему это нас приводит?

— К тому, с чего мы начали, — вздохнула Гвен. — К дежурству у детишек по имени Шарлотта и Роберт.

— Когда это кончится, они разведутся. Ты сдашь свои испытания, отработаешь свои семидесятичасовые недели. Больше никаких семейных встреч.

Гвен не поняла, почему эта мысль причинила такую боль.

— Вот видишь? У нас даже недостаточно общего для того, чтобы начать отношения, как же мы можем поддерживать их? — Мисс Стикерт одарила его уклончивой извиняющейся улыбкой. — Такова ясная и простая истина, Дейв.

Молодой человек пробормотал свое краткое мнение насчет истины, встал и пошел к дому. Вдруг Дейв резко развернулся, подошел к Гвен, положил ей руку на затылок, его пальцы зарылись в ее волосах, затем не слишком нежным движением он поднял ее на ноги. Их губы почти соприкоснулись.

Пол ушел из-под ног Гвен, она вдруг стала легкой, как облако, а вместо крови по жилам потек горячий сахарный сироп. Фантазия отпала, когда Дейв поднял ее ближе, и его губы охватили ее губы.

— Я не желаю и слышать об этом! — загремел голос Роберта.

Где-то в доме прозвучал резкий ответ Шарлотты.

Дейв отпустил Гвен, обещая себе навсегда запомнить, как вырывалось ее дыхание между разомкнутыми губами, когда он сжимал ее, как расширились ее зрачки, как она стала безмолвной, ошеломленной, непротестующей. Он не хотел поступать, как самец, но она соглашалась. Разочарование Гвен не вызывало сомнений.

— Вот это тоже истина, Гвен, то малое, что произошло между нами. Мы можем нечто построить на этом или можем убежать от случившегося, но не можем притвориться, что поцелуя не было. Больше никогда.

Глава 5

Он повернулся и пошел в дом, задвинув за собой стеклянную дверь и оставив Гвен глядеть на свое собственное отражение.

Ворча, мисс Стикерт вновь уселась на стул, вздохнула. Поджав под себя ноги, она почувствовала, как сетчатое сиденье оставляет на них свои отпечатки, и вытащила ноги. Гвен поставила на стол локти и открыла учебник. Ничего не помогало. Она продолжала глядеть на ту женщину в окне, на ту, которая не пошла на риск, на какой пошла ее сестра. На ту, которая прожила жизнь, уверяя себя, что можно найти приемлимо честолюбивого, здравомыслящего, совершенно подходящего супруга.

Гвен полагала, что могла бы винить своих родителей. Сегодня все это делают. После их развода ее матери хотелось, чтобы девочки выросли хорошими. Из-за легкомыслия Шарлотты организованный здравый смысл Гвен стал для нее жизненно важным.

Отражение мисс Стикерт вздрогнуло при звуках громких голосов внутри дома, так отчетливо вызывавших воспоминания детства. Кто бы мог винить Гвен за то, что став взрослой она решила: эмоция — слишком шаткое основание для замужества?

— На что это ты уставилась так угрюмо? — поинтересовалась Шарлотта, выйдя на веранду.

Вздрогнув, Гвен схватила вилку, чтобы выглядеть занятой делом и ткнула цыпленка так сильно, что он чуть не свалился в горящие угли.

Последовала минута страдальческого молчания, когда Шарлотта жалобно воздела глаза к небесам, стала мерять веранду шагами и скрипеть зубами.

— Хочешь поговорить об этом? — предложила Гвен.

— Думаешь, что я несчастна, — прорыдала сестра, почти обвиняя.

— Ты не можешь быть счастливой.

— Я хочу сказать: ты не одобряешь, что я так несчастна.

— Неужели я должна радоваться?

— Ты смотришь на нас так хмуро, словно хочешь сказать, что взрослым не годится делать из себя дураков.

Если бы под рукой не было вилки и цыпленка, Шарлотта увидела бы, как виноватое выражение разлилось по лицу Гвен.

— Вот уж не знала, что я такая прозаичная.

— Ты всегда принадлежала к типу людей, которые склонны осуждать. Не то, чтобы я делаю осуждающее заявление. Ты просто принимала решение по поводу людей, относила их к той или иной категории.

Это верно. Может быть, поэтому Гвен так сокрушалась, когда люди, которых, как ей казалось, она знала, становились другими. Как, например, Дейв. Он отказывался быть тем беззаботным повесой, каким ей хотелось его видеть, таким, которого можно не принимать всерьез. «Мы не можем притвориться, что этого не было. Больше никогда».

Пригладив непокорную гриву черных волос, Шарлотта безжалостно стянула их резиновой лентой, покрытой парчовой тканью. Пользуясь стеклянной раздвижной дверью, как зеркалом, она хмуро поправила «прическу».

— Я знаю, что он и его братец что-то замышляют.

— Шар, ей-богу, если бы ты была достаточно взрослой, чтобы слушаться маму и папу, тебе жилось бы легче.

— Значит, я действую не правильно, так что ли?

— Существуют конструктивные способы выражения разногласий.