Путаный след - Сергей Давыдов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Соколов положил руку на плечо Сверлилкина и, закашлявшись, глухо проговорил:
— На пределе ведь ты, Михайлыч!
— Ничего, — отмахнулся тот. — Торчу пока!
Соколов заметил, что глаза у Сверлилкина красные, а лицо заострилось.
— Похоже, что не спал три дня?
— Бессонница. Как ночь, так сон долой, — ответил Сверлилкин, останавливая станок. Он еще раз вытер пот со лба, но уже ладонью, отчего по лбу протянулись черные полосы, и, глубоко вздохнув, спросил, видимо решившись:
— Что вы всё расспрашиваете! Спал не спал! МТС не МТС! Вам-то что? Я свое дело делаю, и всё. Не нравлюсь — увольте!
— «Увольте!» — передразнил Соколов. — Здесь знаешь как увольняют, а? Здесь троих уже уволили…
— Ну и меня валяйте, — вскипел Сверлилкин. — Чем так выспрашивать да вынюхивать! Тех отправили и меня валяйте! — крикнул он, меряя Соколова злым взглядом. От ярости он что есть силы рванул ключом гайку, ключ соскочил, и рука Сверлилкина чиркнула по острой фрезе.
Кровь моментально залила всю руку.
— Пошли в конторку! — крикнул Соколов. — Там у меня йод!
— Не надо, — поморщился Сверлилкин. — Без вашего йода как-нибудь. Мм-м, — простонал он; рана, видимо, была глубокой.
— Немедленно в конторку!
— Не надо. У меня в верстаке керосин есть. Мы по-своему лечимся. Принесите, если не трудно, — попросил Сверлилкин, зажимая рану другой рукой.
Соколов побежал к его верстаку, открыл один ящик, другой. Керосина не было.
— Внизу посмотрите! В нижнем ящике!
Соколов открыл нижний ящик. Баночка с керосином была здесь.
— А это что? — ахнул механик Соколов.
Стопка широких железных планок с аккуратно запиленными краями, с отверстиями под болты лежала в ящике Сверлилкина.
— Боже мой, — выдохнул Соколов, чувствуя, как его зазнобило. — Вот оно что…
Совладав с собой, механик положил одну планку в карман, взял керосин, задвинул ящик назад и, подойдя к Сверлилкину и отдавая ему керосин, строго приказал.
— Спал ты или не спал — это действительно не моё дело! Поэтому сегодня домой не пойдешь. Будем заниматься самоходкой. Если потребуется — всю ночь!
И механик Соколов пошел к себе в конторку. Там он развернул по одному все порошки и, ссыпав их вместе в одну бумажку, налил в стакан воды и принял порошки все сразу.
Глава VII
ТАЙНА МЕХАНИКА СОКОЛОВА
Дождь не перестал и поздно вечером, когда Соколов и Сверлилкин стянули с самоходки тяжелый от воды, негнувшийся брезент и забрались через люк внутрь. Соколов нащупал выключатель, зажег освещение и уселся в железное кресло водителя.
— Закрой люк и садись вон гуда. Вместо наводчика. Злишься на меня?
Сверлилкин не ответил. Он закрыл люк и сел, куда ему указали. Исподлобья поглядел на механика, соображая, что раз тот не переоделся в комбинезон, значит, работать не собирается. Придется одному вкалывать. Неизвестно, что надо делать, может, до утра тут проторчишь, а там Митька ждать будет. Сегодня собирались две мины ставить, и Митька свою уже унес из погреба и перепрятал где-то в лесу. Договорились, что встретятся у развилки в кустах.
— Поговорим, Михалыч?
— Давайте задание. Сделаю и спать пойду.
— Торопишься? У тебя же бессонница!
Сверлилкин снова промолчал. До смерти надоели ему эти вопросы и подначки механика! А тот полез за портсигаром и снова принялся спрашивать:
— У кого ты так работать научился? Позавидуешь.
— Мою работу с другой не спутаешь, — гордо ответил Сверлилкин.
— Вот-вот, — с усмешкой отозвался механик. — Именно не спутаешь. Я сегодня одно твое издельице на столе у коменданта обнаружил. Как взглянул, так сразу засёк, чья работа.
— Путаете вы что-то. — Ну что за человек, ловит, ловит все время!
— Сам сказал: твою работу не спутаешь!
— Ничего я коменданту не изготовлял. Вы это бросьте!
— Нет?
— Нет!
Соколов пожал плечами и вынул из кармана стальную планку с отверстиями по краям. Повертел и стал поглаживать по аккуратно заточенным фаскам. Сверлилкин сразу узнал её и встревожился. Но старался не подавать вида.
— Культурная работа! По закону природы, которая, как известно, не любит острых углов. Ну, что скажешь?
— Не вижу отсюда. Дайте посмотреть. — «Дай мне её сюда, я тебя ей и прикончу, гад, сыщик чёртов», — зло подумал Сверлилкин, вставая, чтобы взять планку.
— Сиди, сиди. Ну, что тебе говорят! Не дергайся и не смотри так! Меня убивать не следует. Я тебе свой, а не немец!
Эта проницательность Соколова всегда ставила Сверлилкина в тупик, а сейчас он почувствовал, как всё в нем закипает от бешенства. Еле сдерживая ярость, он сказал:
— Какой вы мне свой! — а сам подумал: «Таких своих хоронить приятно под легкую музыку! Ну подожди у меня, я тебе мину прилажу куда-нибудь, дай только срок!»
Соколов продолжал смотреть на него в упор, словно собираясь сообщить что-то важное. Не отрывая взгляда от лица Сверлилкина, он достал ещё сигарету, прикурил её от первой и, глубоко затянувшись, сказал, как бы про себя:
— Значит, не твоя работа. Та-ак. Сиди говорю! Не признаешься — и не надо. А вот здесь отверстие для чего? Для детонатора?
Сверлилкин мигом прикинул, как добраться до механика. Отвлечь внимание, а потом рывком, как в разведке. Он ему рот затыкать не станет, нечего его, гада, в живых оставлять! Другого выхода нет. Все ясно: пронюхал про мины! Давно надо было ему заряд в стол засунуть, и дело с концом. Чего было ждать! Ну ничего, не таких брали! Проще, чем сверло заточить!
— Ты где жил в Ленинграде? — вдруг быстро спросил Соколов.
— В Гавани. В Скобском дворце, — машинально ответил Сверлилкин и тут же прикусил губу. Чёрт! Как это у него вырвалось.
— На Балтийском заводе работал?
— Не помню.
— Что, что? Слушай, давай кончим в прятки играть. Времени у нас с тобой на это не осталось!
Молчать, пожалуй, не стоит. Лучше говорить с ним, а самому выбирать момент. Перестанет же он когда-нибудь так глядеть.
— Значит, ты опасаешься, что я тебя выдам? Но я ведь давно мог это сделать!
— Откуда я знаю, — сказал Сверлилкин, чувствуя, как напряглись все мышцы. — Откуда я знаю, почему вы не выдаете, — добавил он, незаметно отводя ноги под сиденье, чтобы рывок получился сильнее.
— Потому что я коммунист, — вдруг сказал Соколов. — Стой! — заорал он. — Назад! — и судорожно вытащив из бокового кармана пиджака небольшой черный револьвер, щёлкнул предохранителем. Но Сверлилкин уже прыгнул и, понимая, что опоздал с прыжком, всё же не повернул назад, а дотянулся руками до горла механика.