Бойся чужаков - Ник Кайм

— И теперь ты это знаешь, — нарушил тишину Ну'меан, не желая ждать ни секунды.

К криокамере тянулись трубы, закачивая растворы и газы, необходимые для того, чтобы поддерживать существо в состоянии анабиоза. Как и у всех остальных, у него имелась консоль, управляющая работой камеры. Маленькое гнездо, гостеприимно окруженное латунным кольцом, позволяло вводить добавки в смесь жидкого азота и жидкости, которые сохраняли жизнь обитателю камеры.

Претор положил руку на плечо Ну'меана.

— Подготовь его к тому, что должно быть сделано. Мы будем охранять вход. Если те, кто проник на корабль, недалеко… — он не договорил то, что подразумевал. Затем отдал Огненным Драконам приказ выйти и оставить Эмека и Ну'меана наедине с замороженным чужаком.

Тсу'ган удалился с неохотой, желая знать, почему этот единственный чужак так важен и почему они попросту не вогнали цепные кулаки в стекло и не убили его без всяких ненужных церемоний.

— Смерть чужаку, — тихо сплюнул он, уходя.

— Нервно-паралитический яд убьет мозг этого существа, — объяснил Ну'меан. — Смертоносный и быстродействующий, но его можно ввести только через латунное гнездо, — он указал на кольцо на консоли.

— Я думал, что моя миссия — оживить одного из наших потерянных братьев, — сказал Эмек, не понимая неуместность этой фразы и разглядывая неподвижное, чуждое тело эльдар. Он немного знал об этой расе и узнал в нем провидца, что-то вроде эльдарского колдуна. — Это существо насылало на нас свои психические эманации с тех пор, как мы высадились на «Протей».

— Да, — ответил Ну'меан с необычным спокойствием. Теперь, когда конец был так близок, он наконец успокоился. — Из-за воздействия варпа он привязан к кораблю — ибо это он, мужчина. Претор чуял его, как и я, но я не говорил об этом. Криопроцесс — единственная вещь, сдерживающая эту тварь. Без него, даже при малейшем его нарушении, эльдар бы свободно обрушил на нас свое колдовство. Я потерял почти три тысячи людей на этом корабле, чтобы пленить это существо. Жестокая судьба ввергла нас в варп-шторм, как раз когда его пытались освободить сородичи-ксеносы. Я никак не мог помочь мужчинам и женщинам на этом корабле. Я также потерял боевых братьев. Мой приказ прекратить эвакуацию обрек их всех.

Даже теперь, когда минуло много лет, все эти жизни… все те, кого Саламандры поклялись защищать, — это остро ощущалось Ну'меаном. Возможно, провидец больше и не был военнопленным, но он по-прежнему был врагом.

Эмек заметно напрягся.

— Что надо сделать, чтобы убить его?

Ну'меан начал процедуру открытия порта для принятия сосуда. Он снял боевой шлем, чтобы лучше видеть и управлять консолью.

— Это займет лишь мгновение. Подготовь сосуд, — сказал он.

Эмек извлек его из перчатки и подготовил шприц на конце.

— Готов, господин.

— Уже почти… — начал Ну'меан, когда энергия, питавшая криокамеру, полностью отключилась.

Снаружи погас свет.

Едва развернувшись, чтобы войти обратно в помещение, Претор увидел, как апотекарий отшатывается от криокамеры, и вспышка дуговой молнии сбивает его с ног. Она вырвалась из стазисной камеры. Крик эхом отразился по всей комнате, и Эмек завертелся на месте и упал на пол.

Еще одна молния хлестнула, подобно плети, и по поверхности камеры прокатились бушующие волны психической энергии. Ну'меан пошатнулся, когда в него врезался разряд, но остался на ногах, защищаемый крестом терминатора.

— Назад!

Не желая подвергать новым испытаниям силу личного оберега, Ну'меан схватил Эмека за лодыжку и поволок его по полу.

— Штурмболтеры! — взвыл Претор.

Тсу'ган вступил внутрь и выпустил очередь. Взрывчатые снаряды остановились в нескольких сантиметрах от замерзшей крионической камеры и без всякого вреда детонировали в воздухе. Взрывы отразились наружу, как будто наткнувшись на какое-то миниатюрное пустотное поле, и рассеялись, обратившись в ничто.

Ну'меан увернулся от очередного разряда молнии, практически вышвырнув Эмека через порог и бросившись из камеры следом. Переборка захлопнулась позади, и Претор тут же ее запечатал. По крайней мере, двери все еще работали, по-видимому, регулируемые другой частью внутренней энергетической сети корабля.

Несмотря на то, что камера была запечатана, а энергия все еще была отключена, Тсу'ган чувствовал, что видения возвращаются. Хотя логика твердила, что они нереальны, чувства восставали против этого. Они говорили ему, что он ощущает запах меди, видит, как тени сливаются, порождая врагов в длинном коридоре впереди, чувствует горький привкус серы, обжигающий небо.

— Будьте крепки разумом, братья, — сказал Претор. Ну'меан осматривал Эмека.

— Апотекарий тяжело ранен, — сказал он, и на него снова нахлынули застарелая вина и чувство беспомощности.

Большая трещина разделяла надвое нагрудник апотекария. Ее переполняла кровь. Был и след ожога — длинный черный рваный зигзаг, пятнающий броню, будто сам был раной. Часть шлема Эмека откололась. Глаз, затянутый алым, моргал, источая кровавые слезы.

— Я ранен… — прохрипел он. Попытался посмотреть по сторонам, но не смог. Кровь клокотала в горле, и он слышал медленное биение второго сердца, пытавшегося справиться с травмой.

Тсу'ган смотрел на него, чувствуя, что гнев, который он испытывал в отношении апотекария, исчез, и его заменила тревога. Он был ему братом, и теперь, когда Тсу'ган смотрел в лицо его возможной смерти, он понимал, что низко вел себя с апотекарием. Это было поведение, недостойное Саламандры с Вулкана. Возможно, Эмек и был когда-то связан с Игнеаном, но он не был тем, кого ненавидел Тсу'ган.

— Он умирает, — произнес Тсу'ган.

Ну'меан проигнорировал его.

— Надо восстановить питание в криокамере, — сказал он Претору. — Я не оставлю дело незавершенным.

Претор кивнул. Огненные Драконы столпились в коридоре. Они сформировали защитный периметр, следуя отработанной тренировками методике. Что Саламандры умели делать — и умели делать хорошо — так это держать оборону.

— Стойте здесь, — сказал он, — и будьте готовы снова выдвигаться по моему сигналу. Планы корабля у меня. Я со своим отрядом доберусь до энергетического центра корабля, — он многозначительно нахмурился. — Затем я найду того, кто отрубил питание, и сделаю с ним то же самое. Крови будет много.

— Во имя Вулкана, брат, — сказал Ну'меан, когда они пошли прочь.

— Нам понадобится его воля на это, — ответил Претор, с лязгом двигаясь по коридору. Немногим далее в сторону уходило ответвление, ведущее с медицинской палубы в глубины холодного сердца «Протея».

Тсу'ган внимательно вглядывался в тени. Эта часть «Протея» была по большей части неповрежденной и несколько жутковатой, как будто вся жизнь в ее пустых коридорах попросту исчезла. Ни борьбы, ни повреждений, просто пустота.

— Не вижу признаков заселения крадами, — сообщил брат Во'кар. Он шел в паре с Тсу'ганом, и они вместе двигались к энергетическому центру под предводительством Претора.

— Будьте наготове, — посоветовал сержант. Позади них, в темноте, Храйдор водил штурмовой пушкой по сторонам. Последний член отряда, брат Инвиктез, шел в полушаге впереди него.

— Здесь мы встретим не ксеносов, — заключил Претор.

На расстоянии от криокамеры стало легче. Хронометр говорил Огненным Драконам, что они покинули отряд Ну'меана ровно тридцать три минуты назад. Тсу'ган достаточно точно рассчитал, что за это время они ушли примерно на несколько сотен метров. Но, несмотря на дистанцию, он все еще чувствовал те же ощущения, явившиеся из прошлого и давившие на его решимость.

Впереди мелькнула тень, но прежде чем он нацелил штурмболтер, она как будто растворилась в дыму. В рециркулируемом воздухе висел густой запах меди. Был ли он создан психическим воздействием или реален — Тсу'ган не мог сказать. Он видел, как Претор вглядывается в темноту, также видя призраков в самых темных углах и сознательно отводя взгляд.

Показатели пульса и дыхания Храйдора, отображающиеся на тактическом дисплее Тсу'гана, были повышены. Претор тоже это видел.

— Держитесь, братья, — он не обращался к кому-то в отдельности, но Тсу'ган знал, для кого он говорит это на самом деле. — Наши умы — враги нам. Полагайтесь на инстинкты. Воспользуйтесь своей обычной ментальной тренировкой, чтобы найти равновесие. Мы родились, откованные Вулканом. Мы прошли сквозь врата огня и испытание кузни. Наша отвага несгибаема, ибо мы — Огненные Драконы. Помните об этом.

Серия утвердительных клятв была ответом брату-сержанту, однако все чувствовали напряженность атмосферы, как будто под кожей ползала змея. Храйдор отозвался последним.

Пока что они не встретили сопротивления. Планы указывали, что энергетический центр не так уж далеко.