Прелестная беглянка - Барбара Картленд

— Я уже догадался, что вы помогали Клэр Кэттерик, — вставил граф. — Я совсем недавно узнал, что она обручилась с Фредериком Броддингтоном.

— Когда Клэр рассказала мне, что сэр Мортимер ей угрожает, я твердо решила постараться вернуть эти письма, ничего за них не заплатив.

— Но вам трудно было бы снять со счета такую крупную сумму без моего ведома, — заметил граф и потом прибавил: — Не обращайте внимания, продолжайте ваш рассказ.

— Так что вчера вечером, когда я увидела на балу сэра Мортимера, я попросила кое-кого из знакомых представить меня ему. Он захотел потанцевать со мной, и во время танца я сделала вид, что чем-то очень сильно озабочена. Так что, как я и предполагала, он спросил меня, о чем это я думаю. Я рассмеялась и с этаким смущенным видом ответила: «Вы, конечно, решите, что это глупо с моей стороны, но я подумала, как было бы забавно вести дневник и заносить туда все, что я здесь вижу и слышу».

«Дневник дебютантки, — пробормотал он. — Вот хорошая мысль!»

«Я знаю, что это может быть чревато последствиями, но ведь я не собираюсь его публиковать! — хихикнула я. — Ну, по крайней мере до тех пор, пока все эти сведения не устареют вместе со мной!»

«Мне кажется, вы действительно должны этим заняться, — сказал сэр Мортимер. — Заносите туда все свои мысли и не забудьте о сочных сплетнях — лакомстве для последующих поколений, особенно если это сплетни о знаменитостях».

— И у меня было такое чувство, — вставила Петрина, глядя на графа, — что он обдумывал возможность использования моих записей в своих интересах.

Граф ничего не ответил, и Петрина продолжала:

— «Вы думаете, я сумею?» — спросила я сэра Мортимера, удивленно раскрыв глаза.

«Я уверен, мисс Линдон, что это будет умопомрачительный документ, — ответил он. — Записывайте все, о чем подумаете и что услышите на следующей неделе, а затем разрешите мне взглянуть».

«Но я никому не могу показывать свои записи, иначе это все будет выглядеть клеветой, как в тех случаях с принцем-регентом, о которых пишут в газетах».

«Я позабочусь, чтобы вы не попали в затруднительное положение, — ответил он задушевным тоном. Я минуту-две помолчала, и он спросил: — Что же вас опять беспокоит?»

«Я просто не знаю, — сказала я, — где мне хранить свой дневник. Вам, как и мне, хорошо известно, что ящики письменного стола не защищены от любопытных взглядов слуг, а больше спрятать дневник некуда».

«Личный денежный сейф — вот что вам нужно, — посоветовал он. — Вы можете купить такой в магазине Смитсонов на Бонд-стрит, со специальным ключом, дубликат которого сделать нельзя».

«Замечательная мысль! — воскликнула я. — Тогда моя единственная забота — это спрятать ключ, и тогда никто не сможет прочесть, что я написала».

«Никто, кроме меня, — сказал сэр Мортимер. — Вам не следует забывать о моем обещании быть вашим редактором и советником».

«О, как вы добры, как удивительно добры! — отвечала я. — Завтра же займусь этим делом».

«Да, и вы можете купить и тетрадь для дневника у Смитсонов, не только сейф», — сказал он.

«Я завтра же утром туда поеду», — пообещала я...

И Петрина взглянула на графа:

— Не правда ли, это было очень умно с моей стороны? Ведь теперь я знала, где он сам хранит письма Клэр.

— Но каким образом вы догадались, где Мортимер прячет ящик?

— Я была уверена, что он держит его в спальне. Если он считает, что письма от Клэр стоят пять тысяч фунтов, то не станет рисковать, оставляя их в гостиной. И я была также уверена, что они спрятаны в платяном шкафу или на нем. — Петрина улыбнулась и прибавила: — Папа мне однажды говорил, что, когда букмекеры или жокеи выигрывают на скачках, они всегда прячут деньги наверху гардероба в спальнях, куда воры обычно забывают заглянуть.

— И где же вы нашли ящик? — спросил граф.

— Там, где я и предполагала!

— А как вы пробрались в дом?

— Я и здесь проявила смекалку. Поразмыслив, я пришла к выводу, что сэр Мортимер не богат, иначе он не стал бы шантажировать Клэр. А если это так, значит, он не держит много слуг. Так что я смело направилась к полуподвальному помещению и посмотрела, все ли его окна заперты.

Петрина опять улыбнулась.

— И еще одно, что мне было известно от папы. Воры часто проникают в дом именно через полуподвальные окна, потому что слуги, страдая от жары и духоты, чаще всего оставляют окна открытыми на ночь.

— Но вас легко могли поймать!

— Нет, это было не очень опасно, — ответила Петрина. — Там всего два окна. Из одного доносился мужской храп. Я заглянула в другое, полуоткрытое, и удостоверилась, что в комнате никого не было. — Тут Петрина заговорщически понизила голос и сказала: — Я влезла в это окно, пробралась по коридору и ощупью нашла лестницу. Это же маленький дом.

— От каждого вашего слова меня в дрожь бросает! — воскликнул граф. — Ну предположим, что вас поймали бы?

— Вы бы внесли за меня залог, и меня бы выпустили из тюрьмы. Но я надеялась, что вы найдете способ заставить сэра Мортимера не доводить дело до суда.

Ей показалось, что граф рассердился, и она поспешила добавить:

— Я была совершенно уверена, что сэра Мортимера нет дома, ведь он возвращается только под утро. Кроме того, прежде чем влезть в цокольное окно, я удостоверилась, что во всех комнатах свечи были погашены.

Она взглянула на ящик и с торжеством закончила:

— И я нашла то, что искала... Вот он, здесь, перед нами! Давайте откроем!

И, не дожидаясь ответа, она подскочила к ящику. На вид он был очень прочный, и пока граф глубокомысленно изучал его, Петрина схватила со стола золотой нож для распечатывания писем.

— Может быть, попробуем открыть вот этим? — сказала она. — Или я пойду на поиски чего-нибудь более подходящего?

— Нет, в таком виде вам выходить нельзя! — резко заметил граф.

— Очень хорошо, — кротко согласилась Петрина. — Если не получится открыть этим ножом, то можно воспользоваться кочергой.

После долгих попыток, сопровождавшихся потоком брани, граф-таки открыл ящик.

Петрина откинула крышку и негромко вскрикнула: ящик был до отказа заполнен аккуратно перевязанными пачками писем. Здесь были также счета, записки и несколько долговых обязательств, подписанных явно нетрезвой рукой.

Граф опустился в кресло.

— Да, Петрина, это действительно богатый улов!

— Так много писем! — подхватила она. — Интересно, а где здесь письма Клэр? — Она просмотрела довольно много пачек, прежде чем нашла то, что искала. — Вот они! — сказала она с торжеством. — Я сразу могу узнать ее почерк среди всех прочих.

Здесь, по ее расчетам, было писем двенадцать, и некоторые казались довольно пространными.