Астероид № 2012 - Виктор Селезнёв

– Интересная вещь. «Сони Бетакам»? – Спросил Егор Уоррена по-английски.

– Да, – кивнул Уоррен. – Профессиональная видеокамера.

– Стоит как хороший автомобиль?

– Ага.

– Супер!

Между тем Джон обратился к мальчику по-английски:

– Егор, мы снимем очень короткий сюжет. В ходе съемки я задам тебе несколько вопросов, на которые прошу отвечать непринужденно. Отвечать так, как ты думаешь. Вопросов будет немного.

– В фильме будет только сюжет со мной?

– Нет, конечно. Мы уже сняли несколько подобных сюжетов с другими детьми из разных стран мира. Потом, когда мы будем делать монтаж, мы объединим и скомпилируем их красиво в одном из разделов нашего фильма.

Марина закончила гримировать мальчика, поправила ему прическу и нацепила на его рубашку миниатюрный радиомикрофон. Таким же образом она нанесла грим на лицо Джона и нацепила ещё один радиомикрофон ему на пиджак.

– Ну что, начнём, – сказал Джон.

Уоррен включил видеокамеру и навел объектив на Джона. Тот стоял напротив стены с красиво оформленными школьными стендами по истории, над которыми висели одним рядом портреты Ивана Грозного, Петра Первого, Кутузова и других видных исторических личностей.

Забавно жестикулируя и глядя в объектив на телезрителя, как на лучшего друга, Джон произнес небольшой монолог по-английски:

– Как мы уже убедились, высокий коэффициент интеллекта не зависит от возраста и национальности. Герой нашего следующего сюжета – тринадцатилетний мальчик из России. Его имя Егор. Его значение IQ равно 176. Он занимается каратэ и шахматами, победитель многих соревнований, призер популярного телешоу «Самый умный». Что же отличает его от большинства других детей? Давайте спросим об этом у него самого. Егор, как бы ты сам ответил на этот вопрос?

Объектив перешел на мальчика. Егор внутренне собрался, хотя ему и не впервой выступать перед телекамерой:

– Хороший вопрос, – улыбнулся он. – В чём отличие? Да внешне я ничем особо не отличаюсь от других ребят. У меня так же две руки и две ноги, необычных наростов на голове не наблюдается.

– А в чём внутреннее отличие? Ведь далеко не все твои сверстники могут похвастаться такими же достижениями…

– Вы знаете, я не любитель хвастаться достижениями. Меня так же, как и вас, интересует природа человеческого интеллекта. Почему кому-то суждено разрабатывать сложные научные приборы, другому – писать картины, а третий – не способен на большее, чем подметать улицы? Как устроен человеческий мозг, что такое сознание, простой ли это биохимический процесс или нечто большее? По большому счету это остается загадкой, и я надеюсь, что исследование, которое проводит ваша группа, поможет ответить на эти сложные вопросы.

– Кем ты хочешь стать в будущем?

– Когда мне было шесть лет, я хотел стать таксистом. Теперь, я подхожу к своим желаниям более рационально. После окончания школы, я хочу поступить в МГИМО, а затем работать в сфере международных отношений. Я оцениваю свой потенциал достаточным для того, чтобы в будущем серьёзно заниматься политикой.

– Почему именно политикой?

– Потому что я очень хочу сделать наш мир лучше, а людей счастливее. Я надеюсь, что эта задача будет мне по плечу. Политика – самая высокая и сложная сфера человеческих отношений.

– А есть ли у тебя тайная, сокровенная мечта? В чём она выражается?

Егор улыбнулся:

– Я хочу полететь в космос.

– Почему?

– Космос – это мечта в чистом виде. С ним связаны мысли Человечества о будущем. Это путь нашего развития. Так же, как испанские колонизаторы когда-то, пятьсот лет назад, переплывали океаны для открытия новых земель, так и люди в будущем будут бороздить бескрайние просторы космоса для открытия других миров и основания первых колоний на других планетах. И я хотел бы быть одним из таких исследователей. Правда, я не знаю, как это можно совместить с моим более приземлённым желанием – заняться политикой. Впрочем, скорее всего, моя мечта так и останется мечтой.

– Почему ты так думаешь?

– Для меня остается загадкой, почему столь стремительный космический рывок, сделанный людьми в шестидесятых-семидесятых годах двадцатого века, затормозился в дальнейшем. Я читал на эту тему различные конспирологические теории и что полеты к другим планетам были признаны слишком затратными и экономически неэффективными. Если это так, то нечего нам и мечтать о полетах в космос. Не при моей жизни начнется колонизация других планет, я так думаю.

– Очень интересная мысль, Егор. А представь на миг, будто бы твоя мечта стала реальностью. И если бы тебе прямо завтра предложили полететь в космос, ты бы согласился?

Егор задумался почти на полминуты, глядя стеклянными глазами в одну точку на поверхности парты, поднял глаза на объектив и кивнул:

– Да.

– А давай смоделируем следующую ситуацию. Представь, что тебя приняли в команду первых космонавтов, которые полетят к одной из ближайших к нам звезд. Полет займет тридцать лет и тебе придется навсегда попрощаться с твоими родными и близкими. Ты бы согласился?

После короткого размышления Егор кивнул:

– Да. Я бы согласился.

– Считаешь ли ты себя готовым для такого полета?

– Абсолютно. Конечно, мне не помешало бы пойти курс спецподготовки для космонавтов, но я считаю, что это мелочи. Главное, что я готов к такому полёту внутренне.

– Не боишься ли ты полета на неизвестную планету?

– Нет.

– Но что, если тебя будут подстерегать там неизвестные опасности?

– Во-первых, я не боюсь опасностей. Во-вторых, у меня достаточно ума, чтобы не рисковать попусту своей жизнью. Я не боюсь и уверен в себе.

Джон выдержал паузу перед следующим вопросом:

– Ты способен убить?

Егор подумал пару секунд:

– Убить другого человека или вообще живое существо? Я противник насилия и убийств.

– Я задал этот вопрос в контексте воображаемого полета на другую планету. Что если ты столкнешься там со смертельной опасностью? Для защиты себя или твоих товарищей ты встанешь перед выбором: убить или быть убитым? Ты сможешь убить для защиты?

– Смогу. И сделаю это без колебаний. Но только в заданном вами контексте: для защиты себя и своих товарищей.

– Есть ли что-то, чего ты боишься? Какие-либо фобии?

– Когда я был маленьким, то боялся ночных бабочек. Но теперь я избавился от этой фобии. Больше я их не боюсь, хотя они мне остаются неприятны.

– Спасибо, Егор.

На этом съемку интервью закончили. Оператор Уоррен прошелся ещё по проходу между партами, снимая сам класс, стенды на стенах и рефераты в шкафах.

– Когда вы сделаете фильм? – поинтересовался Егор.

– Это будет нескоро, – ответил Джон. – Сейчас мы вылетаем в Китай, а затем ещё в несколько стран, где также будем снимать сюжеты?

– С другими такими же ребятами?

– Совершенно верно.

– Но, хотя бы ориентировочно, когда ожидать выход вашего фильма на телеканале «Дискавери»?

– Не раньше, чем через три месяца. К сожалению, это небыстрый процесс.

– Понятно.

Джон посмотрел на мальчика очень внимательно:

– Я хотел бы попросить тебя кое о чём, Егор.

– Конечно, – кивнул он в ответ.

– По возможности, не рассказывай пока никому из твоих одноклассников и родственников о содержании нашего интервью и о вопросах, которые мы тебе задавали.

– Но почему?

Джон скривил улыбку:

– Это конечно не принципиально. Просто это вопрос, так сказать, коммерческой тайны. Между такими как мы журналистскими группами существует конкуренция, борьба за интересный материал. И мы хотели бы быть первыми, кто сделает такой фильм. Наши главные конкуренты – документалисты из «Би-би-си» и нам очень бы не хотелось, чтобы они нас опередили и использовали нашу идею в своем фильме.

– Хорошо, я постараюсь никому об этом не рассказывать. Но вы мне хоть сообщите, когда фильм будет сделан и выйдет на телеканале? Очень не хотелось бы пропустить.

– Обязательно сообщим. Вот, возьми мой блокнот и напиши вот на этой страничке твои контактные данные: телефон, электронный и обычный почтовый адрес. О-кей?

– О-кей. – Егор записал в его блокнот свои координаты.

– Ещё раз спасибо, что уделил нам время, – поблагодарил Джон мальчика.

– И вам также спасибо. Не забудьте сообщить мне, когда выйдет передача.

– Обязательно.

Уоррен упаковал видеокамеру, сложил штатив. Журналисты попрощались с Егором. Он наблюдал из окна школьного коридора, как они вышли из главного входа школы к припаркованному невдалеке красивому джипу, неспешно расположились в нем и поехали в направлении проспекта.

* * *

Черная пешка отправилась за пределы шахматной доски поверженная белым конем и завершила свой путь звучным шлепком об стол. Егор играет белыми. По другую сторону доски сидит Сеня. Вокруг стола, за которым играют Егор и Сеня, столпились подростки. Над подростками возвышается голова Игоря Олеговича, директора шахматного клуба, который также внимательно смотрит за игрой.