Золото мертвых. Дворянин - Юрий Корчевский

– Ах ты, собака! Не посмотрю, что боярин! Так-то ты волю государя исполняешь? Так за дело радеешь? К тебе человек сам пришёл, а ты?!

Пётр выхватил трость из руки одного из графов и стал ею бить дьяка. Тот молчал, только руками прикрывался.

Получив несколько ударов, дьяк взмолился:

– Сам посуди, государь: человек для приказа новый, какие пушки льёт – неведомо. Испробовать надо!

– И для этого два месяца потребны?

Пётр ударил дьяка ещё пару раз для острастки и отбросил трость.

– Завтра чтобы пушки в Преображенском были! А ты пушкарей, порох и припасы обеспечь. И чтобы сам был – проверю. День даю для испытаний!

Государь со свитой вышел.

Дьяк упал в кресло, достал платок и утёр окровавленный нос.

– Из-за тебя всё! – прогундосил он, обращаясь к Андрею.

– А поворачиваться шибче надо! – парировал тот. – Я месяц с Хлынова обоз вёл, а он испытывать два месяца собрался! – Андрей был зол на дьяка.

– Ты бы сказал прежде, что инженер, что обучен да что с государем знаком…

– А что, от этого мои пушки лучше станут?

Дьяк не ответил. Он приложил платок к распухшему носу, шмыгнул им.

– Слышал, что государь сказал? – не унимался Андрей. – Завтра с утра тебе в Преображенском быть.

– Буду.

Андрей вышел за дверь и перевёл дух. Кабы не приход царя, всё могло бы повернуться по-другому.

Сразу из приказа он прямиком отправился на постоялый двор.

– Собирайтесь, надо в Преображенское ехать, там утром испытания будут.

Обоз выехал из Москвы.

Преображенское было километрах в пятнадцати, надо успеть добраться, собрать пушки, водрузить их на лафеты и поставить на колёса.

Дорога была уже знакома Андрею. Ехали поспешая, но всё равно прибыли уже к вечеру. До ночи они успели собрать пушки на постоялом дворе и осмотреть при свете факелов все детали.

Люди устали и после ночного ужина отправились спать.

Отдохнуть удалось пять часов, в шесть утра – подъём.

Собрались быстро и, позавтракав, поехали на поле за околицей, где, по словам хозяина постоялого двора, периодически проводили стрельбы.

Вскоре прибыл обоз с припасами, а следом приехал в карете дьяк Пушечного приказа.

– Начинаем, – милостиво кивнул дьяк. – Пусть твои люди отойдут.

Заряжали пушки и стреляли бомбардиры приказа. Сначала все три орудия испытали нормальным зарядом, потом – полуторным, а в завершение – двойным.

Андрей волновался, как и его люди, но вида старался не показывать.

Испытания пушки успешно выдержали.

Малые пушки приняли беспрекословно, а у большой дьяк упёрся:

– Почему колёса большие? Нет таких в уставе.

– Они лучше, – попытался убедить его Андрей. – Пушки по полю боя передвигать легче, бомбардирам удобнее.

В это время один из бомбардиров закричал:

– Государь едет!

Все забегали – а ну как непорядок узреет?

Когда карета подъехала, успели выстроиться в шеренгу.

Пётр вышел:

– Слышу – стрельба идёт, приехал посмотреть. А это что такое? – он остановился у большой пушки.

– Ваше величество, большие колёса скоро во всех армиях появятся, и в первую очередь во Франции, – выступил вперёд Андрей.

– Объясни.

– На больших колёсах пушку легче перекатывать, ну, скажем, за наступающей пехотой идти, огнём орудий её поддерживать.

– Занятно. Лошадей сюда!

К царю тут же подвели двух лошадей в упряжке и с передком.

– Прицепите и возите. Только гнать во всю силу и буераков не избегать.

Пушку прицепили, и лошади сорвались с места.

Царь с интересом следил за возкой.

Пушка подскакивала на ухабах, и Андрей даже испугался – не перевернётся ли? К нему бочком подвинулся дьяк. Он отдувался, как будто сам возил эту пушку.

– Зачем ты её привёз? Сам осрамишься и меня на позор выставишь!

– За пушку не бойся. Её уже так возили, и ничего не отвалилось.

После нескольких кругов Пётр махнул рукой, и взмыленные лошади с ездовым подъехали.

– Отцепляй! – скомандовал дьяк.

Пётр обошёл пушку, осмотрел, попробовал подёргать за медные литые спицы колёс.

– Ну-ка, бомбардиры, подсобите!

Царь и вместе с ним трое из пушечной обслуги взялись за лафет и покатили пушку. Дьяк спохватился, подбежал и попытался помочь.

– Прочь! – отогнал его Пётр.

Вернулся царь довольный:

– Умно придумано! На самом деле перекатывать легче, случись надобность такая в бою.

Дьяк расцвёл, заулыбался, как будто пушки были его, а на Андрея.

– Можешь клейма ставить и пушки принимать, – повернулся Пётр к дьяку.

– Калькуляция есть? – спросил он у Андрея.

Смета на пушки была, и в ней всё было расписано – сколько и по какой цене меди ушло, сколько плавка стоила, сам лафет, труд рабочих, перевозка.

Пётр пробежал глазами лист бумаги:

– А маржа где?

Маржа была прибылью.

– Не написал ещё, государь! – вытянулся перед ним Андрей.

– Тут у тебя итог стоит: пятьдесят три рубли, один алтын и две копейки.

– Именно так, государь.

– Ежели по пятьдесят пять рублёв возьму, отдашь пушки?

– Отдам, Пётр Алексеевич!

– Беру! Деньги отдашь, – повернулся Пётр к дьяку и тут же продолжил с Андреем: – Сколько пушек поставить можешь?

– В цейхгаузе у меня на момент отъезда оставалось тридцать малых пушек и шесть больших. Полагаю, сейчас уже больше.

Пётр шагнул вперёд, обнял Андрея и поцеловал его:

– Ай, молодца! Вот удружил так удружил! И все такой же выделки?

– Ни одно орудие не подведёт, государь! – заверил его Андрей.

– Все вези! Угодил ты мне, как будто знал, что армии нужно. Реформировать армию буду. Нам теперь сотни, а может быть, и тысячи пушек потребны будут. Малые пушки на галеры поставим, большие – в канонирские команды, в полках.

Пётр воодушевился, глаза радостно блестели: производство пушек в Туле разворачивалось медленно, и неожиданный приезд Андрея воспринимался им как счастливая находка.

– Только вот что скажу…

Андрей весь обратился в слух.

– Пушки твои хороши, спору нет. Только ни имени мастера, ни имени владельца мануфактуры – ничего нет.

– Государь, всё отлить можно. Только на это лишняя медь пойдёт, и пушки тяжелее станут. Цена возрастёт.

– Тогда пусть мастера твои чеканом набьют твою фамилию, чтобы знал бомбардир, из чьего орудия стреляет, кому обязан.

– Это можно.

– Ну вот и договорились! Как всю партию пушек сдашь, пусть дьяк мне сообщит.

Дьяк поклонился.

Пётр со свитой уехал, и все перевели дух. Пушки государю понравились, гроза миновала.

Андрей подошёл к дьяку:

– Мыслю я, с деньгами задержки не будет?

– Завтра в приказ приходи, сегодня уже поздно.

– Договорились!

Андрей с обозом направился в Москву, на постоялый двор. Подводы были пустыми, и обоз шёл легко.

На сердце у Андрея было радостно. Первую, пусть и небольшую, партию пушек он сдал, причём пушки были хорошего качества и государю понравились.

На другой день с утра он уже был в приказе. Подписав бумаги, получил деньги – увесистый мешочек. В Москве его больше ничего не держало, и обоз отправился в обратный путь.

Едва вернувшись, Андрей тут же стал искать суда. На подводах везти долго, а если ещё учесть, что эта партия пушек большая, то и подвод нужно много. Да и когда затраты посчитал, убедился – на кораблях выгоднее. Хочешь – не хочешь, а приходилось быть экономистом, считать деньги.

Он нанял три речных ушкуя. Суда маленькие, но именно такие пройдут по их небольшой реке.

Погрузкой пушек занимались все рабочие, кто не был занят на выплавке и не стоял у печей.

Когда пушки были размещены на судах, Андрей отобрал четырёх рукастых мастеров: в Москве пушки мало было выгрузить, их ещё дособрать надо было, установив на лафеты.

Впервые за полгода Андрей отдыхал. Ушкуи плыли по реке, а он сидел на носу, обозревая берега. Даже странно было и непривычно: не надо было никуда бежать, не надо решать какие-то вопросы, которые по десять раз на дню неизбежно возникали на производстве, – сиди и наслаждайся. Чистый воздух, журчание воды под форштевнем, незатейливая, но сытная езда, покой – чего ещё нужно человеку? Настоящий отпуск.

За две недели пути он отъелся, отмяк душой и только сейчас осознал, в каком напряжении был последние полгода. Всё-таки производство – не торговля, особенно если это производство с непрерывным циклом. Голова забот полна: успеют ли рудники сырьё поставить, удастся ли плавка, как пройдёт сверловка, вовремя ли подвезут уголь? Слава богу, удалось наладить сбыт. Пушечный приказ пушки взял и будет брать впредь – ведь орудия армии потребны в больших количествах.

На этот раз задержки в Москве не было. Андрей известил дьяка о партии пушек, и день они перевозили на нанятых подводах пушки и лафеты. Умаялись все до изнеможения, поскольку медные стволы были многопудовые, да и не один десяток.

А с утра начались испытания, которые длились два дня. Принимали пушки дотошно, испытывали стрельбой усиленными зарядами и возкой за парой лошадей.