Девичий виноград = Дерево, увитое плющом - Мэри Стюарт

Бэйтс произнес так неожиданно, что я вздрогнула. «Ты изменилась. Может, я и неправ. Не думал, что так будет, не до такой степени, но теперь вижу».

«Что вы видите?»

«Не знаю. Не то, что ты просто старше. Ты другая, мисс Аннабел, и не обижайся. — Добрые голубые глаза. — Похоже, тяжелая у тебя там была жизнь».

У него это прозвучало так, будто воды Атлантики то же самое, что воды Стикса, а земли за ней скрываются в вечной тьме. Я улыбнулась. «Похоже, была».

«Замуж не вышла?»

«Нет. Слишком была занята, зарабатывала на жизнь».

«Ясно. Вот оно что. Лучше было остаться здесь, девочка, тут твое место».

Я подумала о Коне, о руинах в лесах Форреста… «Вы так думаете? — Я рассмеялась, хотя вовсе не было смешно. — В любом случае, я опять здесь. Вернулась на свое место и, думаю, у меня хватит ума больше с него не слезать».

«Так и сделай. — Судя по интонации, это была вовсе не пустая фраза. Он внимательно смотрел, глаза блестели, выражали какое-то сильное чувство. — Ну, не буду задерживать разговорами. Они тебя, небось, уже высматривают. Но ты уж живи здесь, близко к деду, и не бросай нас больше». Он кивнул, свистом подозвал колли и пошел по дороге, не оборачиваясь.

Я повернула к Вайтскару.

Овин отбрасывал к воротам густую тень. Только за двадцать шагов я увидела мужчину, который неподвижно ждал моего приближения. Кон.

Если Бэйтс был препятствием вроде забора, то здесь предстояло перепрыгнуть через ров с водой. Наверняка, надо слегка смутиться. Девушка после восьмилетней разлуки встречается с мужчиной, от которого убежала.

Он выпрямился с типичной ленивой грацией и широко улыбнулся без малейших признаков смущения. Рука поднялась к планке ворот. «Аннабел! — Распахнул ворота театральным жестом. — Добро пожаловать домой!»

Я ответила неуверенно: «Привет. — При этом я пыталась увидеть, не слишком оглядываясь вокруг, есть ли поблизости кто-то, кто нас слышит. Решила не рисковать и продолжила, чувствуя себя очень глупо: — Приятно вернуться обратно»,

«Ты раньше, чем мы ожидали. Собирался встретить тебя на машине. А где багаж?»

«Оставила в каменоломне. Кто-нибудь сможет забрать попозже?»

«Сам схожу. Знаешь, на самом деле нужно было встретить тебя в Ньюкасле».

«Нет, я… Мне хотелось идти одной. Спасибо, все равно». К ярости я обнаружила, что говорю, как школьница. Если кто-то наблюдал, он бы сказал, что в нашем свидании есть что-то неестественное. Я так и не встретилась с Коном глазами. Он закрыл ворота, но я не шевелилась, стояла на месте и тупо продолжала говорить про багаж. «Конечно, ты знаешь, что основная часть багажа — в Ливерпуле. Его могут прислать…»

«Конечно». Мне показалось, что он вот-вот рассмеется, и я решила на него посмотреть. Взбеситься можно, ему, правда, было смешно. Прежде, чем я успела что-нибудь сказать по этому поводу, он взял мои руки в свои и восхищенно улыбнулся. Голос звучал тепло и, каждый бы согласился, искренне. «Это прекрасно… видеть тебя снова спустя все это время. Мы никогда не думали… — Секунду он изображал борьбу с захлестывающими эмоциями, потом продолжил: — Такой волнующий момент, дорогая!»

«Это ты мне говоришь!» — подумала я, и, хотя не произнесла ничего вслух, он прочел эту фразу в моих глазах без особого труда. Еще раз улыбнулся, притянул к себе и поцеловал. Должно быть, он почувствовал мои удивление и сопротивление, потому что быстро прошептал на ухо: «В эту сторону выходят окна, Мери, дорогая. Думаю, при таких обстоятельствах следовало ее поцеловать. Совершенно по-братски и из дружеских чувств, разумеется».

Он все еще держал меня за руки, я ответила ему так же тихо сквозь зубы: «А ты не думаешь, дорогой кузен Кон-вор, что она могла бы даже ударить тебя по физиономии, сильно? Совершенно по-сестрински и из дружеских чувств, Разумеется. — Он затрясся от смеха, и я отобрала у него свои руки. — Значит, за нами кто-нибудь смотрит? Они нас слышат?»

«Не знаю».

«Ну, правда?..»

«Ш-ш-ш, не так громко. Точно ничего никогда знать нельзя. — Он стоял спиной к дому и смотрел на меня. — Ты действительно так кипишь от гнева по этому поводу?»

«Конечно, да!»

«Событие в некотором роде ударило мне в голову. Прости».

«Все в порядке». Неожиданно показалось, что мы перепрыгнули через препятствие и легко вышли на прямую. Я расслабилась, прислонилась к воротам. Мы улыбались друг другу с некоторым пониманием. Внешнему наблюдателю сцена показалась бы совершенно нормальной. Даже от дома, должно быть, было видно, как раскраснелись мои щеки, а Кон стоял в такой позе, что можно было предположить смущение и неуверенность, не видя его глаз. Д сказала: «Ты должен знать, что я изображаю возвращение домой не для того, чтобы немедленно упасть к твоим ногам. Не дури, Кон Винслоу».

Он усмехнулся. «Нет. Это было бы слишком сильным желанием, это я понимаю».

«Об этом нужно было думать, прежде, чем целоваться. Неужели ты действительно намереваешься однажды отвести меня к алтарю? — Наступила напряженная тишина. Я с некоторым удовлетворением подумала, что удалось сбить с него спесь. Наклонила голову набок и улыбнулась. — Да, это странно, что вы с Лизой об этом не подумали. Очень может быть, что дедушка решит, что лучше поздно, чем никогда. А я, на этот раз, может, и приму твое предложение».

«Да ты дьяволица… — Первое искреннее чувство за время разговора. — Кто бы мог подумать?.. А что, если я поддержу твой блеф, девочка дорогая? Замечательное окончание маленькой игры, и даже странно, что я не подумал об этом раньше. Ради всех святых, я способен придумать массу намного худших вариантов судьбы, чем подъем с тобой по ступеням алтаря! — Он засмеялся, глядя на выражение моего лица.. — Видишь? Слишком много блефовать не надо, а то могу поддержать шутку».

«А ты не остри, Кон, а то обрежешься. Я всегда могу опять с тобой поругаться, не так ли? А на этот раз дедушка может выгнать из дома тебя, а не меня».

«Прекрасно, — согласился Кон с легкостью. — Поморочили друг другу головы и перестали. — Яркие глаза под длинными ресницами. Очевидно, что, как бы игра ни пошла, он получит от нее удовольствие по максимуму. Если его когда-то и задела трагедия восьмилетней давности, теперь она его не волновала. — Будем играть по-твоему. Я собираюсь за собой следить, правда. Не хотел тебя расстраивать».

«Это — единственно возможный вариант».

Он все еще стоял спиной к окнам, и это было хорошо. Очень возбужденное лицо. «Какие бы ни были условия, а ты можешь их ставить, это чертовски приятное партнерство, Мери Грей! Ты замечательная девушка! Знаешь, у нас с тобой очень много общего».

Я сказала сухо: «Ну что же, спасибо. Всю жизнь об этом мечтала».