Ролевик: Хоккеист / "Лёд" - В. Кузнецов

Руа положил на стойку смятую купюру.

— Я обдумаю ваше предложение, мистер Деймион Стоун, — он замер, колеблясь. Этот вопрос мчил его с первых минут беседы. — Мы с вами раньше не встречались?

— Нет, месье Руа. Но вы могли встречать моего брата. Мы с ним близнецы.

— Да? А как его зовут?

— Козмо. Припоминаете?

— К сожалению, нет. До свиданья, мистер Стоун.

— До встречи, месье Руа.

— Ты ведь знаешь, что часы посещения у нас с пяти до семи, да? Странно, вы, рекруты, обычно всегда все делаете по правилам.

Патрик пожал плечами. Амели посмотрела на него осуждающе. Руа распознал это выражение: медсестер в спортивном госпитале учат мимике, понятой рекрутам. А рекрутов учат понимать мимику сестер. Замкнутый круг — покинув стены больницы, рекрут оказывался окружен непроницаемым масками, каждая из которых значила что-то, чего он не мог, не умел понять. С другой стороны, научить рекрута разбираться в людях не входило в список задач реабилитационного курса.

Амели была подругой Нилана, той самой, которая помогла устроить Дженни в госпиталь. У нее были большие карие глаза и коротко, под ежик, подстриженные каштановые волосы. Нос с горбинкой и широкий, с тонким губами рот могли кому-то показаться некрасивыми, но Патрик мог об этом судить только в теории.

— Наверное, она уже спит, — продолжала медсестра. — Вечером здесь и заняться особенно нечем. Как я ее понимаю! Целыми сутками торчать в четырех стенах. На стенку от скуки можно полезть. Больным, им хоть лечение назначают, процедуры…

— Ее тоже ужо показать доктору, — уверенно произнес Патрик. — условия ее жизни в последний месяц были далеки от идеальных.

Амели посмотрела на него через лечо. В этот раз Руа не смог разгадать ее выражения.

— Со страховкой Криса? Представляю: привожу я Дженни к доктору Стренжлаву и, такая, говорю: "Вы не смотрите, на самом деле перед вами двухсотфунтовый хоккейный форвард".

Они вошли в небольшую палату, буквально три шага на четыре. В дальней стенке узкое окно, изголовьем к нему койка, на противоположной стороне — небольшой столик и табурет. Дженни сидела на кровати, подтянув колени к подбородку, и внимательно рассматривала узор трещин на противоположной стене. На ней была розовая больничная пижама, сидящая куда лучше, чем клубный джерси. Хорошо, что юниорский клуб был приписан к этой же больнице. У пижамы были короткие рукава и теперь Патрик увидел, почему левая рука Дженни казалась ему странной на ощупь.

Собственно, руки не было. Был протез, покрытый тусклым, облупившимся хромом, штука на вид сложная, и к тому же снаряженная несколькими сильными талисманами. Девочка инстинктивно старалась прикрыть, спрятать его. Видимо, в прошлом он стоил ей неприятностей.

— Привет, сладкая, — приветливо поздоровалась Амели. — К тебе гости.

Дженни обернулась, махнула вошедшим рукой.

— П-п-привет, Ам. Привет, П-патрик. Слышала, вы п-п-проиграли вчера. Жаль.

— Не переживай. Еще полтора месяца и двадцать матчей.

— Я и не п-пережиаю. Просто т-так сказала. С к-кем теперь играете?

— Нью Джерси Иферноз.

— Серьезная команда?

— Вполне, — Патрик обернулся к Амели. Та понимающе кивнула.

— Ну, я пойду. У меня еще назначения, все такое. Руа, как закончишь, постучи в комнату сестер. Я буду там. Не слишком засиживайтесь.

— П-пока, Ам! — Дженни помахала медсестре рукой. Руа присел на табурет, острожно поддел пальцем небольшой оберег на спинке кровати — три связанных красной ниткой косточки — птичьи, судя по всему.

— Знаешь, т-тут сосем не-п-плохо, — сказала ему Дженни. — Лучше чем в Д-детройте. Но это же не н-надолго, так? Больница не б-б-бывает надолго, я з-знаю.

— Пока не найдем тебе жилье. Джен, — Патрик обернулся к ней. Девочка болтала ногами сидя на краю кровати. — Скажи, того негра, что пытался ворваться в раздевалку тогда, в Детройте — ты его видела раньше?

— Нет. А почему ты сп-п-прашиваешь?

— Я спрашиваю потому, что он сегодня нашел меня здесь, в Монреале. И требовал выдать тебя.

Дженни заметно побледнела. Патрик подождал несколько секунд, ожидая ответа, еочка только растерянно водила по комнате глазами.

— Сегодня в полночь мы уезжаем, — проговорил он негромко. — Я не смогу взять тебя с собой, но уверен, что здесь ты будешь в безопасности. Это закрытое учреждение, проникнуть сюда можно только силой. А на такое они не пойдут. Я вернусь уже послезавтра.

Девочка вдруг резко придвинулась к нему и обняла за шею, прижавшись щекой к груди. Руа замер, не зная как поступить. Так прошло несколько секунд. Потом Дженни отстранилась, отвернувшись к окну.

— Заешь, — тихо сказала она, — иногда мне к-кажется, что для них не существует п-п-препятствий. Ои всегда н-найдут сп-пособ.

— Не в этот раз, — Патрик неожиданно для самого себя протянул руку и осторожно погладил Дженни по голове. Этот простой жест совершенно не укладывался в его сознании, словно сделал это не он сам, а кто-то другой. Эхо другой жизни, ушедшей и утраченной. Он почувствовал как вздрогнула Джен под его рукой.

— Я разберусь, кто это и что им от тебя нужно.

Девочка покачала головой:

— Ты врат-тарь, а не д-детектив, забыл?

— Одно другому не мешает, — вспомнил поговорку Руа. Хорошие слова. Жаль только, сам он не слишком в них верил.

Они попрощались. Амели провела Патрика к выходу.

— Ну все, удачной вам игры. Передавай привет Крису! — остановившись у выхода, улыбнулась сестра. Патрик кивнул:

— Обязательно передам. Амели, я могу тебя попросить?

— Конечно. А о чем?

— Если будут спрашивать о Дженни… посторонние, не из клуба или больницы… не говори им ничего.

— Э-э-э… хорошо, — Амели смутила просьба Руа. — А что вообще с этой девочкой? Из-за чего весь сыр-бор? Она ведь американка, да?

— Да. Я нашел ее в Детройте и ее преследуют. Я пока не понял, кто и зачем, но разберусь.

Амели отвела взгляд, слегка поджав нижнюю губу.

— Знаю. Я вратарь, а не детектив. Мне уже сказали.

Девушка продолжала разглядывать плакат на стене — старую рекламу какого-то препарата, похоже, детоксина. Краски выцвели, бумага пожелтела и сморщилась, но еще можно было разобрать счастливые улыбки молодого семейства: мужа, жены и ребенка. От слогана осталось: "… — это надежная защита от… внешнего мира".

— Будет плохо, если Дженни привяжется к тебе, — тихо сказала Амели.

— Почему?

Сквозь двойные стеклянные двери видно было, как медленно падают с неба снежные хлопья, рыжие в свете уличных огней.

— Десять лет. Я работаю с вами, рекрутами уже не первый год и я знаю: десять лет — это предел через который перешагивают единицы. Как только ты износишься настолько, что перестанешь окупать затраты, тебя отправят в утиль. В лучшем случае, ты окончишь жизнь здесь, в корпусе N8, здешней богадельне для хоккеистов, где ты еще пару лет будешь медленно угасать, прикованный к койке. В худшем — тебя просто вышвырнут на улицу. Там ты закончишься куда быстрее.

Медсестра замолчала, опустив глаза и часто дыша. Наверное, такая откровенность была неприятна ей самой. Руа продолжал смотреть на падающий снег.

— Я умею считать, — произнес он спустя пару секунд. — Через десять лет Дженни будет почти совершеннолетней. Она переживет. И к тому времени я могу отыскать ее родственников. Или своих.

Амели вздохнула, обхватила себя руками за плечи.

— Знаешь, я уже четвертый год работаю с рекрутами. Я повидала их немало, полсотни, наверное. Но ты первый, с кем я вот так могла взять и оговорить. Может у тебя и правда получится… А за Дженни не бойся — не выдам ни чужим, ни своим. Я ведь и работу могу потерять из-за нее.

Она ободряюще улыбнулась. Патрик кивнул в ответ.

— Ну, тебе пора, — Амели вставила ключ в магнитный замок, дважды повернула. Открылась первая створка, пропуская Руа в шлюзовой отсек.

— Возвращайтесь с победой.

Он шагнул, дождался, пока закроется дверь за спиной и с шипением откроется та, что впереди. Хорошо, что это служебный вход, здесь процедура быстрее, чем в приемном покое. И обеззараживание не делают.

— Это вряд ли, — уже самому себе сказал он. — Джастифай должен подкрепить угрозу действием.

Глава V

Into Infernal

Нью-Джерси. Вечный теневой спутник Нью-Йорка, нелюбимый брат, скромный последователь. Какими бы достижениям не хвалился штат, они всегда будут казаться блеклыми на фоне славы соседа. Так и в хоккее: у Нью-Йорка были его "Сейджес" — клуб Оригинальной шестерки, хоть и не самый удачливый, а Джерси только пару лет назад обзавелись собственным клубом, выкупив многолетних аутсайдеров Лиги "Канзас Лоунерс". Приобретение требовало серьезных вложений и не обещало быстрой окупаемости, так что владельцы решились на беспрецедентный шаг: "Нью-Джерси Иферноз" стали первой "командой без худду". В клубе не было рекрутов, не было худду-скульпторов и операторов, она не закупала чары и обереги. Единственным исключением была арена — городские власти Ньюарка не дали бы разрешения на ее использование без предписанного правилами штата колдунов. А если бы и дали, она бы и года не простояла.