Дьявол в Огайо (ЛП) - Полатин Дарья

Мой пульс участился. Я была в ужасе от того, представляя, что еще Мэй может сказать, и с чем это будет ассоциироваться, а самое главное, как это повлияет на меня. Она скажет им, что родом из города, связанного с культом? Подумают ли люди, что я каким-то образом причастна к этому?

— А где ты выросла? — спросила Мисс Рэмзи, стараясь говорить небрежно.

Мэй глубоко вздохнула:

— Тисдейл, — ответила она.

С другого конца комнаты донеслось хихиканье.

— Тисдейл?

У Джейсона Кесслера была ухмылка на лице. Он был одет в свою личную форму для тренировок.

— Там живут поклоняющиеся дьяволу.

Люди повернулись к нему.

— Мой отец юрист, — гордо объяснял Джейсон классу, который внимательно слушал его. — У него был случай — владелец магазина подал в суд на фермеров за то, что они не доставили оплаченный заказ. Эти фермеры из Тисдэйла. Когда мой отец расспрашивал их, они ссылались на то, что пшеница не растет из-за того, что что их жертву не приняли или что-то в этом духе, совершенное безумие. Они поклоняются дьяволу.

Хихиканье, которое больше походило на нервный смех, раздавалось из разных уголков класса.

— Ладно, Джейсон, довольно.

Мисс Рэмзи попыталась вернуть разговор к рассматриваемому вопросу. Она прочистила горло большим количеством содовой.

— Итак, Мэй, считаешь ли ты какие-нибудь социальные компоненты универсальными?

Мэй на мгновение задумалась, а потом повернулась ко мне:

— Да. Джулс объясняла мне их.

Весь класс уставился на меня. Это правда, я пыталась объяснить Мэй все. Интернет. Социальные сети. Упакованные продукты. Я хотела внимания в школе, но не внимания, связанного со Странной Новенькой. Я на полном серьезе хотела быть невидимкой.

— Так это правда? — вернулся Джейсон к тому, с чего начал. — Вы поклонники дьявола?

— Джейсон, довольно, — вмешалась Мисс Рэмзи, но я могла бы с полной уверенностью заявить, что она хотела узнать об этом не меньше, чем все остальные.

— Что такого, я просто задал вопрос, — фальшиво усмехнулся Джейсон. — Разве мы не должны развивать пытливый ум? – с вызовом спросил он.

Мисс Рэмзи с беспокойством посмотрела на Мэй. Она не знала, что делать.

Мэй пошла дальше и ответила на вопрос, явно надеясь, что это оградит ее дальнейших расспросов.

— Люди… верят в то, что хотят, — просто заявила она.

— Ты веришь в Сатану? Ты поклоняешься дьяволу? – вставил Джейсон.

Мэй сидела неподвижно. В классе было тихо, чего никогда не случалось. Даже Мисс Рэмзи смотрела на Мэй, потрясенная. Наконец, Мэй ответила:

— Нет, я не верю, — сказала она. Затем она решительно добавила, обращаясь к Джейсону:

—Никогда не верила.

Лицо Мэй склонилось к столу, и она что-то прошептала, будто заклинание:

— Они не могут заставить меня, они не могут заставить меня, они не могут заставить меня, они не могут заставить меня…

Я съежилась в своем кресле. Никто не знал, что сказать, даже Мисс Рэмзи.

К счастью, прозвенел звонок. Все с облегчением зашумели и начали покидать класс, стараясь обходить Мэй стороной.

Встав в очередь за обедом, я взяла малюсенький гамбургер с индейкой и булочку с салатом. Но я не смогла устоять перед картошкой фри: иногда была нужна вкусная еда, и сейчас было как раз то самое «иногда». Я взяла со стола специй несколько белых бумажных контейнеров кетчупа. Я знала, что он напичкан химикатами, но по какой-то причине я любила этот сладкий красный соус.

Мэй следовала за мной. Раньше я просто не знала, как с ней разговаривать, но после случившегося на уроке, я уже точно не знала, что ей сказать. Мэй пыталась сблизиться со мной, возможно, потому, что я была единственным человеком, которого она знала, но я старалась сохранить максимальную дистанцию между нами. Однако каждый раз, когда я оборачивалась, она была там, еще ближе, как в той жуткой игре: «Красный свет, зеленый свет».

Когда я отошла от стола с соусами, я заметила, что за столом для волейболисток оставалось место, но нападающая с правого фланга подошла и заняла место. Черт!

Я подумывала о том, чтобы ворваться в аудиторию, где у Айзека проходили дебаты, но мне не хотелось быть рядом с подобной обстановкой. Я обернулась и увидела Мэй, которая двигалась в очереди за обедом, наблюдая за мной. Она быстро отвела взгляд, делая вид, что не смотрит на меня, и заплатила деньгами, которые дала ей мама.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я озиралась по сторонам, пытаясь решить, где сесть. Других вариантов не было. Можно было бы выйти на улицу, но шел дождь. Лучше сидеть одной, или мне просто сдаться и сесть с Мэй? Ведь люди уже ассоциировали меня с ней…

— А-а-а-а-а!!!

Я развернулась. Джейсон Кесслер, шатаясь, шел по столовой, из его сетчатой майки сочилась красная жидкость.

— Она пыталась убить меня! Дьяволица пыталась убить меня!

Он показывал на Мэй, которая замерла в оцепенении, держа поднос с обедом. Джейсон хватался за шею окровавленными руками.

— Я умира-а-аю, — завыл он, и упал на пол. Люди повытягивали шеи, чтобы лучше видеть, заскрипели стулья.

— Я умира-а-аю!!

Вся столовая уставилась на Мэй. Ее лицо было бледным. Она действительно пыталась причинить ему боль?

Внезапно Джейсон поднялся с пола и обратился к таращащейся толпе.

— Спасибо, спасибо, — сказал он, кланяясь, и красный кетчуп, который он намазал на себя, закапал на пол.

Поняв, что сделал Джейсон, все в комнате засмеялись. На лице Джейсона появилась гигантская глупая ухмылка.

Работница столовой с сеткой на волосах подошла и начала убирать весь этот беспредел.

Щеки Мэй быстро побледнели, а потом почти так же быстро стали красными, как кетчуп на майке Джейсона. Люди смеялись, показывая пальцами на Мэй. Она потянула за свитер. Под нижним краем я заметила белую повязку. Должно быть, это моя мама помогла сменить ее прошлой ночью, потому что они провели много времени в моей комнате за закрытой дверью.

Мэй подняла глаза и посмотрела на меня, умоляя сделать что-нибудь.

Я чувствовала себя ужасно. Я понятия не имела, что делать. Могу ли я чем-нибудь помочь в этой ситуации? И хочу ли я что-то делать?

—Ах ты, маленький засранец! — раздался в столовой властный голос.

Лариса Делиберо, второкурсница-черлидерша и специалистка по минету, подошла к Джейсону. Я слышала, что летом они с Джейсоном некоторое время встречались, но расстались прямо перед началом занятий при обстоятельствах, которые мне были неизвестны. Догадываюсь, все закончилось не очень хорошо.

Лариса толкнула Джейсона под руку и закричала:

— Ты такой придурок!

Джейсон не переставал хихикать, когда Лариса пыталась переключить все внимание толпы на себя. Он вернулся к группе своих друзей, в то время как вся комната теперь наблюдала за Ларисой и Мэй.

Мэй стояла как статуя. Джейсон выдал ее, а теперь еще и Лариса собиралась унизить ее. Я стояла в нескольких футах от нее. И уже подумывала, не помочь ли ей, но будто остолбенела. Несмотря на то, что я пересмотрела множество классических фильмов, в которых другие предпринимали доблестные действия, ради спасения людей, ничто не подготовит к тому, что на самом деле сказать или сделать, в случае, когда подобная ситуация случится на самом деле.

Лариса скрестила руки на своей обтягивающей футболке и внимательно смотрела на Мэй. Которая стиснула зубы, словно пыталась сдержать слезы.

Все в кафетерии уставились на них. Лариса была одной из самых популярных девочек в школе. В ее власти было дать новенькой мгновенное признание, или короновать изгнанницей до конца школьных дней.

Наконец Лариса заговорила:

— У тебя блестящие волосы, — оценила она Мэй. — Что ты с ними делаешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— О, — удивленно произнесла Мэй. — Я смазала их маслом.

— Маслом?

Лицо Ларисы сморщилось от отвращения.

Мэй по наивности утвердительно кивнула, вес социальных последствий этой сделки был ей неизвестен. Лариса оглянулась на группу своих друзей за столом, которые сморщили носы в знак солидарности со своим лидером.