Почему они такие разные? Как понять и сформировать характер вашего ребенка - Елена Корнеева

Образ жизни в не меньшей степени определяет и поведение детей и подростков. Разные внешние обстоятельства порождают и у них своеобразные способы удовлетворения потребностей в новых впечатлениях, активности, общении, приобретении социального статуса.

Типичные ситуации

Перебрались мы в областной центр примерно год назад. В поселке совсем туго с работой было.

А здесь муж сразу устроился на работу в фирму, я в аспирантуру поступила. Квартиру купили. Но дети плачут, на все каникулы просят отправлять их обратно к бабушке и дедушке. Там у каждого своя компания была. С утра до ночи где-то носились. А здесь сидят на диване у телевизора. Спрашиваем: «Неужели хороших ребят в школе нет? Не надо быть такими зазнайками!» А они только плечами пожимают.

До пяти лет Игорь дома сидел с бабушкой. Ну, сами понимаете, возраст, последний внук, остальные уже взрослые почти. Лдаптировался он в саду нормально, нравится ему. С ребятами-то веселее. Но как он изменился: раньше тихий был, смирный, сидел, конструировал что-нибудь. Но теперь же это какой-то ураган. Только что на ушах не ходит! И не утихомиришь никак. Орет, носится, галдит. В выходные бы отдохнуть, а у нас Содом и Гоморра. Ждем – не дождемся понедельника, чтобы снова в сад отправить.

Обратимся к приведенным примерам.

Отрыв от привычного образа жизни привел к столкновению ребят с новыми жизненными стереотипами их же сверстников, но проводящих свое время как-то иначе. Чужеродность и непонятность этих стереотипов обусловливают у детей внутренний протест, возможную агрессивность, которые родители принимают за зазнайство. Ребята эти интуитивно стараются держаться вместе, хотя разница в возрасте раньше приводила к тому, что у каждого была своя компания. Их сплоченность, привязанность друг к другу вызваны скорее не взаимной симпатией, а общностью воспоминаний и сходством ощущений от переживаемого в настоящий момент. Грустное ностальгическое настроение, тоска по утраченному есть не что иное, как реакция на ломку привычного жизненного стереотипа.

Представьте, что вам пришлось сутки провести на вокзале или в аэропорту. Вас также охватит тоска. Вы также будете неприкаянно слоняться без дела, хотя работники этих учреждений не будут испытывать ничего похожего. Они, находясь в тех же условиях, что и вы, будут полны сил и энергии, ведь вокзальная жизнь привычна и понятна им. А что касается семьи, перебравшейся в областной центр, то, если бы в ней был один ребенок, он скорее адаптировался бы к новой жизни, перестроив свои представления и освоив новые стереотипные формы поведения. В данной же ситуации дети держатся друг за друга как за спасительную соломинку и свято верят в то, что старая жизнь была лучше нынешней.

Во втором случае изменение образа жизни ребенка связано с достаточно поздним поступлением в детский сад. До того им занималась в основном бабушка, которая успела воспитать уже не одного внука. Позиция самого младшего в большом семейном клане, скорее всего, привела к тому, что ребенок привык находиться на особом положении, предполагающем вседозволенность, наличие привилегий, всеобщую любовь и обожание. Родители видели ребенка лишь вечерами, когда он, набегавшись и наигравшись, удовлетворив свое любопытство, проводит остаток дня за настольными играми. Неслучайно в рассказе прозвучала фраза о бабушкином преклонном возрасте. Она, как человек пожилой, при всей своей любви к внуку уже не могла удовлетворять его потребность в активной познавательной деятельности, шумных играх в мяч, резвости и проказах, нормальных для возраста мальчика.

И вот ребенок после разгульной домашней жизни, когда его привычки спать допоздна, есть, что захочешь, делать, что душа пожелает, уже сформировались, попадает в детское учреждение, где на первом месте – режим, на втором – групповые занятия, проводимые по расписанию. Здесь одна воспитательница на двадцать пять-тридцать ребятишек. Ее задача – организовать совместную игровую деятельность детей, а не потакать своевольным выходкам каждого. А поскольку именно в возрасте от четырех до пяти лет у дошкольников наиболее сильно выражена потребность в одобрении взрослых, то, скорее всего, в саду мальчик ведет себя в соответствии с предъявляемыми требованиями. Но следование новым стереотипам (быть аккуратным, вежливым, сдержанным, делать, что говорят, ладить с детьми, не вызывать нареканий) привело к тому, что поведение ребенка дома резко изменилось. От былого спокойствия не осталось и следа. Поскольку дома меньше сдерживающих факторов, ведь здесь он по-прежнему на особом положении, то Игорь кричит и бесится, позволяет себе шумные проказы и выходки. Его поведение дома и в детском саду, по сути, противоположно. Старая позиция в новых социальных условиях привела к изменению характера ребенка.

Жизненные стереотипы порождают социально-типичные формы поведения и черты характера людей. Наличие типичных черт не отрицает нашу индивидуальность, но делает нас членами одной социальной общности, группы. Группа эта может быть достаточно большой или малой, но она обязательно имеет свои нормы. Реализуемые раз за разом ее членами, они обретают характер стереотипов.

Почему же тогда участники одной ситуации, члены одной группы не становятся точной копией друг друга? Да потому, что сила одних и тех же потребностей не равна у разных индивидов. Да и природные предпосылки играют не последнюю роль. Но, тем не менее, можно с уверенностью сказать, что определенные жизненные стереотипы порождают своеобразные типы характеров, как бы производят людей с определенным психическим складом. Ломка же стереотипов неизбежно отражается на характерологических особенностях детей, как, впрочем, и людей постарше.

Родительский пример и подражание

Одной из загадок воспитания является специфичность воздействия на ребенка примера близких людей и, прежде всего, родителей. Почему-то хорошее прививается с большим трудом, а плохое – как будто само липнет.

Типичные ситуации

Дочь с зятем живут отдельно от нас. Но внуки часто приезжают погостить или просто навестить. Их у нас двое – Танечка и Петруша. По характеру оба в отца. Бровь эдак одну поднимут: «Бабушка, ты что такое говоришь?!» И лодыри такие же. Уж лишнего не переложат. Верно говорят: не из роду, а в род.

Вот пишут, личным примером надо воспитывать. Мы с отцом с весны до поздней осени каждые выходные на даче трудимся, спины не разгибаем. А дочь наша лентяйкой растет. То ей к Вере надо, то с Катей договорилась. На огороде ничего не делает, так хоть дома бы порядок навела, похозяйничала. Мы в воскресенье вечером возвращаемся усталые, я за пылесос и тряпку берусь, отец в магазин за хлебом бежит. А она даже посуду за собой не помоет. Составит всю аккуратненько в мойку, так и стоит до меня.

Нелечке седьмой год пошел. Любимое занятие – рядиться. Все мои платья, блузки, платки достанет из шкафа и наряжается. Я не помню, чтобы такой была.

Ну что от ребенка ждать, когда родители алкоголики. Ходит по двору, матерится целыми днями или по помойкам шастает, бутылки собирает. Жалко, конечно, мальчишку. Но своим наказываю, чтоб от него подальше держались.

Специальные наставления, обучение часто дают осечку, зато дети прекрасно копируют то, что мы и не замечаем за собой.

Прежде всего дети копируют характерную для взрослых манеру поведения и обращения друг с другом. Наши непроизвольные жесты, ужимки подмечаются и воспроизводятся малышами, поскольку именно на выражение лица и пантомимику обращено внимание ребенка, слабо владеющего речью. Подрастая, дети начинают перенимать интонации и выражения, которые часто бывают в ходу в нашем общении вне зависимости от ситуации. Наблюдая за играми дошкольников, легко можно заметить, что они обращаются к игрушечным персонажам так, как мы обращаемся к ним, и проявляют свою радость, неудовольствие или злость, сопровождая их теми же самыми возгласами, которые слышат из наших уст.

Словесное оформление эмоциональных переживаний ребята заимствуют и друг у друга. Аналогичные чувства, состояния влекут за собой заимствованные повторы одних и тех же фраз. Так в детско-подростковой среде распространяются выражения типа клево, мировая пукалка, во, прикол, ну, блин, опа на и т. п. Зато когда возмущенная мама восклицает: «Выбрось немедленно эту гадость!», заимствований не происходит, ведь вместо брезгливости и негодования они испытывают восторг, смешанный с острым интересом. И в ответ мы слышим: «Мам, ну ты посмотри, какая красивая гусеница (лягушка и др.)!»

Однако нравственные принципы усваиваются детьми с гораздо большим трудом. Восточная мудрость гласит: «Сколько ни повторяй «халва», во рту слаще не станет». То же происходит при выработке нравственных устоев поведения. Сколько ни тверди ребенку, что чужое брать нехорошо, что врать некрасиво, что девочек обижать нельзя, фразы эти остаются пустыми словами, если не подтверждаются ежедневными практическими наблюдениями за поступками взрослых. А ребенок видит, что не только мама кричит на папу, но и папа на маму. Видит, как взрослые искажают истину, перекраивая ее под свои интересы. Мы говорим: «Уже половина десятого, отправляйся спать», и слышим ответ: «Ну что ты все врешь, еще только двадцать минут. Учишь не врать, а сама…». Нам такое преувеличение кажется совершенно естественным, а ребенок получает пример родительской неискренности. Требуя уважения к старшим, взрослые ущемляют права детей, попирают их право на собственное мнение. «Тебя никто не спрашивает!» – вот и весь сказ.