Задание — Будапешт - Эдвард Айронс

— А ты, оказывается, можешь быть и добрым, — наконец произнесла она. — Это совсем не то, что нам о тебе говорили.

— Меня, наверное, выставляют в виде некоего великана-людоеда, не так ли?

— Как верного исполнителя в руках капиталистических воротил и поджигателей войны. Методичного убийцу!

Дарелл в ответ усмехнулся и спросил:

— И ты всему этому вздору веришь?

— Я верила всему, но только до сегодняшнего дня…

— До того, как Корвут убил Андре Стрижука?

— Да. Именно до этого момента. Он был отличным парнем. Он боролся за то, что считал справедливым. Может, он действительно был прав… Я сейчас в полной растерянности — мне трудно определить, что белое, а что черное. Так или иначе, но, потеряв всех своих товарищей, он вынужден был бежать из страны и оставить борьбу. Он заслужил себе право жить в мире и спокойствии. Ведь он не сделал здесь никому ничего плохого! Я постоянно вспоминаю то наше время в школе…

— Ты была влюблена в Андре?

— Да нет… Ничего такого не было. Мы были просто друзьями. — Боль и отчаяние отразились на ее лице. — Он все смотрел и смотрел на меня там, под мостом… когда Корвут вытянул его из грузовика. Конечно же, он вспомнил меня. Он, наверное, никак не мог поверить в то, что я позволю Корвуту его убить. Не верил до самого последнего момента… Этого его взгляда я никогда не смогу забыть, как бы ни старалась! Он сказал… сказал, что я уже тоже мертвый человек. И даже хуже… Андре проклял меня. Корвут же только рассмеялся на это, а потом взял и убил его… — Кутаясь в одеяло, она вновь взглянула ему в глаза. — Как видишь, я полностью доверяюсь тебе. Мы можем помочь друг другу, каждый по-своему. — Посмотрев на него еще, она добавила: — Ты плохо выглядишь. Это твое ранение… Да и твоя одежда тоже вся вымокла.

— Ничего… — ответил ей Дарелл.

Он зашел в камбуз и, прислушиваясь к доносящимся из каюты звукам, стал снимать с себя одежду. Увлекаемая ветром и течением лодка плыла тихо, лишь изредка доносились слабые поплескивания волн о борта да негромкие завывания ветра. В каюте стало гораздо теплее. Намотав на бедра попавшееся под руку длинное полотенце, он принялся развешивать свою вымокшую одежду. В одном из рундуков камбуза Дарелл нашел для себя еще одно одеяло.

Оберегая раненую руку, кое-как обернулся им и вернулся в каюту. Девушка сидела не шевелясь с незажженной сигаретой в руке. Ее застывший взгляд смотрел в никуда, он был наполнен непонятным ему ужасом.

— Илона! Мне кажется, будет лучше, если ты просто ответишь на мои вопросы, — предложил Дарелл. — Так мы быстрее разберемся в своих делах.

— Я так замерзла… — прошептала она в ответ.

— Доешь суп!

— Не могу я больше его есть. Не хочется…

Дарелл присел на койку рядом с ней.

— Корвут, Золтан Шке и ты сама были направлены сюда как одна единая группа?

— Да, это так.

— Наверное, кто-то из нашего представительства в Австрии помог вам свободно пройти через контрольные органы иммиграционной службы, не так ли?

— Думаю, что так. Но мне не известны все эти детали.

— Данстермайер из Джерси — один из ваших связных?

— Да.

— Но вам, наверное, не было известно, что Андре Стрижу к именно у него?

— Мне кажется, что Корвут знал об этом. Я даже не могла себе представить, что…

— Ладно! — остановил ее на полуслове Дарелл. — Не нужно сейчас вспоминать об Андре. Достаточно уже того, что он заставил тебя смотреть на вещи более трезво. Теперь ты хочешь помочь нам, ведь так?

— Да. Для меня ничего другого не остается. Я больше не могу быть заодно с Белой. Особенно после того, как увидела, что он сделал… Я бы еще это могла понять, если бы это было необходимо для выполнения нашего задания…

— А в чем же, Илона, заключается ваше задание?

Взглянув ему в глаза, она произнесла:

— Убить тебя!

— А кого еще?

Девушка ничего не ответила. Чувствовалось, что в ней идет напряженная борьба. Затянувшаяся пауза начала его несколько раздражать, но он все же не стал торопить событий. С ее губ сорвался какой-то неясный звук. Затем она вдруг категорически качнула головой и сказала: — У меня сейчас такое чувство, будто я делаю что-то не так…

— Это касается того, что ты сейчас мне рассказываешь?

— Видишь ли, это система подготовки… — Илона сделала долгий и глубокий выдох. — Всю свою жизнь я работала на наше государство, и кроме этого ничего не знаю! Война, русская оккупация — все это прошло тогда, когда я была еще ребенком. Но когда я увидела свой бунтующий народ, советские танки, стреляющие в людей на улицах Будапешта, когда в мой город вошли их среднеазиатские части, чтобы крушить и убивать, вгонять во всех нас страх… я тогда поняла, ощутила в себе ненависть. — Она с трудом проглотил запекшуюся слюну и опять на какое-то время замолчала. Ее чистое и открытое лицо утратило всю свою уверенность и расчетливость. Перед Дареллом была просто перепуганная и смущенная девочка, которая плохо выучила урок и не знает, как ей следует поступать. — Корвут направлен сюда для того, чтобы убить тебя. Но главной его задачей является убийство или же похищение доктора Энтона Теджи.

— Теджи? Это имя мне ничего не говорит. Кто этот Энтон Теджи?

— Он физик и работает на вас. По национальности венгр. Он скрылся из страны сразу же после того, как год назад туда вошли русские. Насколько мне известно, он сейчас в Калифорнии. Ему удалось или почти уже удалось решить проблему использования энергии взрыва водородной бомбы в мирных целях. Русские тоже заинтересованы этой проблемой. Они хотели бы получить соответствующую информацию от него. Поэтому задача Корвута — найти доктора Теджи и получить от него эти данные или же полностью прекратить его работу у вас.

— Но ведь это далеко не все! — твердо произнес Дарелл.

Она быстро вскинула голову и с изумлением посмотрела на него. Затем произнесла:

— А ты очень проницательный человек!

— Другая цель вашей миссии заключается в том, чтобы создать подпольную сеть из своих людей, проникших в Соединенные Штаты с потоком беженцев из Венгрии. Я прав?

— Да, — кивая, ответила она.

— Тебе известны имена членов этой организации?

— Нет. Это знает только Корвут. Он держит их имена в своей памяти.

— И он никогда никого из них не упоминал?

— Нет. Поверь мне! Он никогда даже об этом не говорил. Я ведь всего-навсего простой член организации. Может, Золтан Шке знает, если вы его взяли…

— Да, мы его взяли… но только мертвым, — угрюмо ответил Дарелл.

Она опять пробормотала что-то невнятное себе под нос, а потом сказала:

— Я в этом не виновата.

— Что еще тебе известно о докторе Теджи? — спросил Дарелл.

— Собственно, больше ничего. Лишь имя и кое-что о его репутации. Это все, что мне о нем известно.

Дарелл встал и прошелся по камбузу. Вытащив там из своих брюк отсыревшую пачку сигарет, он раскурил две и вторую передал Илоне. Она приняла ее с благодарностью и в очередной раз взглянула на него, застенчиво улыбнувшись.

— Ты просто себе не представляешь, что этот час для меня значит… Умиротворение и полное спокойствие! Даже в том случае, если это всего лишь иллюзия.

— Я обязательно помогу тебе, Илона! Тебе больше не нужно ни о чем беспокоиться и чего-то бояться.

— Я очень хотела бы остаться здесь, в этой стране…

— Я думаю, что все именно так и устроится.

Но она в ответ только нахмурилась. В ее темно-карих глазах вновь сверкнули золотистые искорки.

— Да нет… У меня дурное предчувствие… Ты и понятия не имеешь, что такое Бела Корвут! Он — чудовище! Всякий раз, когда я с ним встречалась в АВО в Будапеште, меня охватывал испуг. Когда он на тебя смотрит, ты столбенеешь, а душа убегает в пятки. Он рассматривает тебя не как человека, а как подопытного кролика, чья жизнь не представляет никакой ценности для его великих планов. — Девушка опустила глаза на свои колени. Одеяло слегка сползло с ее плеч, обнажив ровную и гладкую кожу. — Я боюсь его. Он меня убьет! Ведь Корвут теперь знает, что я сбежала и могу оказать тебе помощь… Сейчас он будет меня выслеживать. Он и до этого ходил за мной по пятам, как тень, и добивался, чего хотел.

— Нам известно о Корвуте все, — ответил ей Дарелл. — Мы не позволим ему и пальцем до тебя дотронуться.

Он вновь поднялся на ноги. Девушка молча проводила его глазами. Была почти полночь. Он замерз, голова раскалывалась от боли, но, превозмогая себя, он собрал свои вещи и пошел в камбуз одеваться, чертыхаясь на прилипающее к телу холодное шерстяное белье. Его плечо по-прежнему подергивало, и он старался его не беспокоить, чтобы снова не открылось кровотечение. Вновь и вновь его мысли возвращались к Дэйдри. Он закурил еще одну сигарету и опять подумал, что она обязательно поправится. Она должна поправиться!.. А когда ей станет лучше, она его выслушает. Выслушает и поймет, что он поступил так, как должен был поступить. Она поймет, что он всего этого не хотел… Поймет, что он готов вытерпеть неизмеримо большие страдания, лишь бы не принести ей ни малейшей боли, ни одной царапинки…