Командировка Дерена - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А страх? У тебя он тоже есть?
— Чтобы он ушёл, нужно много работать с сознанием. Нетренированное сознание не понимает таких фокусов, боится их. Иногда панически.
— Возможна паническая атака? — снова испугалась Майле. — Потому я должна была сесть на лошадь рядом?.. Должна...
Майле вспомнила, как неприлично её поведение, и скованность к ней вернулась.
Сайко расхохоталась.
— Ну ты и цепляешься за правила! Хуже леди! — Наследница тоже боялась, но страх был ей, наверно, уже привычен. — Твоё понятие о реальности определяет твою реальность, — вставила она в объяснение происходящего свои пять эрго. — Ты сейчас прямо иллюстрация из учебника, так тебя всю перекосило. Теперь я понимаю, зачем наставник взял тебя в седло!
— Успокойся. — Дерен склонился к уху Майле. — Ты не делаешь ничего дурного, просто сидишь на лошади. Женщины так сидят уже много веков, и ничего не происходит. Остальное — предрассудки.
— А правила этикета? — выдохнула Майле. — Зачем они тогда, если это предрассудки?
— Чтобы не бояться, — пояснил наставник. — В обычной жизни тоже бывают моменты, когда сознание дезориентировано и мозаика его реальности рассыпается. Сознание начинает подозревать, что картина мира совсем не такая, какую оно себе выдумало. И подступает ужас, паническая атака. Так вот любые правила — будь то этикет, религиозный канон или свод юридических законов — дают сознанию твёрдую опору. Оно уверено, что знает реальность, контролирует её. Люди очень любят жить по правилам. Так им нестрашно, да и думать особо не надо. На все вопросы правила сразу дают готовые ответы. И человек счастлив.
— А правильного ничего нет! — развела руками Сайко, и Мрак переступил, не понимая — это команда двигаться или ещё «курим»? — Меня уже этому учили. А вот как сместить сознание относительно текущей реальности... — она притворно вздохнула и закатила глаза.
Наследница намекала, что неплохо бы ей сейчас получить и какой-нибудь секретик мастерства. Ну пожа-а-луйста...
Дерен не поддался и повернул Ясеня назад, к конюшням.
— Ну почему мне нельзя само-ой, — заканючила Сайко, догоняя его.
— Можно, — согласился Дерен, пуская коня галопом, заставляя Майле снова прижаться к нему всем телом и оробеть. И крикнул: — Когда научишься хотя бы дышать!
Майле сжалась в комочек, ожидая ещё худшего, но страх вдруг схлынул, и она засмеялась.
Они снова были на залитой солнцем опушке. Опаздывали на завтрак. Как хорошо!
* * *
Сайко, хотя и делала вид, что ни капельки не боится, тоже засмеялась, словно зазвенел колокольчик. Ей ужасно хотелось всё и сразу. Но понимала она и то, что экзамен выдержала.
К несчастью, не главный. Ведь будет ещё тест на родовой цвет.
Эх, знать бы, как нужно сфокусироваться, чтобы его увидеть. Может, если дышать по два часа в день каждое утро, у неё всё получится?
Радость и страх будущего буквально разрывали наследницу пополам, а Мрак нёсся так, что дух захватывало. К счастью, от конюшни они отъехали совсем недалеко, и скачка закончилась у коновязи.
Дерен спустил на землю Майле, спрыгнул и протянул руку Сайко.
Он нахально не соблюдал положенной дистанции, и наследница догадалась, что на космическом крейсере просто нет такого «дресс-кода» — соблюдать при общении определённое расстояние.
Там, наверное, тесно. И наставника забавляет, как они все от него шарахаются.
Он бы мог, наверное, соблюдать принятые в обществе правила. Но ведь этот, сегодняшний урок, он и о правилах тоже. О том, что весь мир человека — это им же придуманная картинка. А на самом деле никаких правил нет.
И наставник подчёркнуто иллюстрирует это, протягивая руку с такой неприлично близкой дистанции.
Ему бы нужно сделать шага полтора назад. Но он смотрит и улыбается.
Сайко улыбнулась в ответ и приняла руку. Спешилась, погладила Мрака по хитрой морде.
— А ведь позавчера конь хромал, — сказала она. — Так почему же его плохие качества не высветились при временной сдвижке, как это бывает с людьми?
— А что плохого в его лукавой хромоте? — удивился Дерен. — Это наша оценка, что хромота Мрака — лукавство. Но конь не нанимался играть в правила человеческой морали.
— А человек?
— А человек — это конь плюс что-то ещё. Вот это «что-то» и определяет добро или зло нашего поступка.
— Мы это ещё не изучали!
— Так и тема сложная, — кивнул Дерен. — А нам нужно идти завтракать. А потом ты полетишь в город, к преподавателю философии. Я тебя отвезу.
— Меня обычно отвозит Майле!
— Сегодня отвезу я. Мне тоже нужно в город. А Майле тебя заберет.
Они пошли по тропинке к дому.
Когда добрались до террасы, уставленной столиками на четверых, почти вся молодёжь давно уже поела и разбрелась.
Дерен выбрал овсянку и омлет — самую простую пищу. Девочки — фруктовый салат и пудинг.
Сайко всё озиралась. Она же справилась, а похвалить или хотя бы оценить успех — некому! Ей так хотелось, чтобы и леди Антарайн вышла сегодня к общему завтраку. Вот она бы, наверное, сумела заметить торжество на лице воспитанницы!
Однако, регент выходила к завтраку редко. Она обычно просила принести йилан, фрукты и белковый коктейль прямо в спальню, там она по утрам принимала посетителей и занималась с бумагами.
Вот и один из обширной семейки Дисталь, рыжий Ирик Кальвин, племянник скандально убитого Лейнека Икенина, даже не глядя в сторону террасы, чтобы не здороваться, проскочил в дом.
Явно отправился в спальню леди Антарайн.
Зачем припёрся? Опять что-то просить?
Сайко вздёрнула подбородок: рыжая ветвь Дисталей была ей особенно противна. Было в ней что-то омерзительное. Какой-то грех, похожий на те, что всплывают при временнʹых сдвижках реальности.
Эх, научиться бы так, как наставник! Вот тогда она бы вывела рыжего на чистую воду!
Глава 10. Дерен
Столица экзотианской Асконы — Акра
Дерен видел, как Ирик Дисталь проскользнул в усадьбу. Пилот был готов к этому визиту. Подозревал, что рыжий аристократ не откажется от идеи поговорить с регентом Дома Оникса леди Антарайн.
«Надо было поставить прослушку непосредственно в спальне, — озабоченно подумал Дерен. — Дрону может не хватить мощности. Хотя... скандал при обнаружении в спальне чужих „ушей“ будет феерический...»
Пилот бросил взгляд на спецбраслет, почти полностью скрытый обшлагом белоснежного костюма для верховой езды.
