Свет очей - Люси Рэдкомб

Пытаясь запомнить детали отношений членов семьи Хиггинс, Мэгги время от времени ловила себя на мысли, что чувствует, будто и в самом деле едет знакомиться со своими будущими свекром и свекровью. К счастью, здравый смысл не позволял ей сильно отрываться от действительности.

— Необычно, правда?

— Что необычно? — Найджел не отрывал глаз от дороги.

— Не совсем обычно, если ребенок живет с отцом. — Из газетных статей она также помнила, что Джекки был еще младенцем, когда его родители разошлись. — И ты совсем не похож на…

— Умелого воспитателя, — сухо закончил он.

Мэгги решила, что, вероятно, сказала лишнее. Ее беспорядочные рассуждения вслух прекратились — однако ненадолго.

— Но как могла Лора… — легкомысленно начала она.

— Бросить своего ребенка? — язвительно подхватил Найджел. Он взглянул на Мэгги, его глаза источали арктический холод. — Она не делала этого. Лора видится с Джекки, когда может. Он гостит у нее, когда ему этого хочется.

Что происходит нечасто, принимая во внимание образ жизни Лоры с разъездами по всему миру. Мэгги благоразумно оставила этот комментарий при себе.

— Она любит его, — продолжил Найджел, — но живет он со мной.

— Я никого не критикую.

— Нет, критикуешь, но ты не сказала ничего такого, чего бы Лоре не высказывали тысячи раз прямо в лицо, за глаза или в газетных публикациях. Она слышала все эти ханжеские перепевки на все лады о «бросившей своего ребенка женщине». — Найджел ненадолго погрузился в угрюмое молчание. — Ты и понятия не имеешь…

— Нет, не имею, но другие, собирающиеся провести с нами выходные, — имеют. Не кажется ли тебе, что я могу сплоховать? — Мэгги беспокоилась, что ее неосведомленность могла стать причиной провала затеи Найджела.

Его лицо чуть просветлело.

— Судя по тому, что я успел о тебе узнать, весьма вероятно, что ты можешь не просто сплоховать, а попасть впросак, но… я тебя понимаю. Исторический экскурс: Лора родилась в большой семье — пятеро детей, она старшая. Они были бедны, отец умер рано, а мать пыталась забыть суровую действительность при помощи антидепрессантов, которые в то время твои коллеги раздавали как конфеты.

Найджел явно считал ее каким-то образом ответственной за ошибки медицины двадцатилетней давности, но Мэгги тем не менее не стала перебивать его. Найджел говорил с пафосом, и рисуемая им мрачная картина весьма впечатляла.

— Когда ей было положено играть в куклы, Лора занималась воспитанием братьев и сестер, пока ей не представился шанс. Так что Лора уже побывала в шкуре родительницы. Она пыталась воспитывать Джекки, но чувствовала себя страшно несчастной, загнанной в ловушку. Возможно, было бы легче, если бы она все еще любила меня… но она не любила. Теперь ты знаешь почти столько же, сколько и мои родственники, если не больше, — сухо добавил Найджел. — Довольна?

Самым очевидным, что следовало из его слов, было то, что Найджел всеми силами пытается защитить свою бывшую жену.

— Вы решили завести ребенка в попытке сохранить ваш брак?

Не успели эти слова сорваться с губ Мэгги, как она поняла, что ей не следовало высказывать вслух свои мысли. Найджел взглянул на нее так, словно она обвинила его в том, что он серийный убийца! Однако предположение Мэгги было вполне законным, ведь Найджел признался, что их супружеский союз трещал по швам, а она лично знала несколько супружеских пар, которые обзаводились детьми для сохранения брака.

— Под таким углом на наш брак не смотрела даже желтая пресса. Если тебе так любопытны обстоятельства зачатия Джекки, я тебе расскажу. — Найджел направил машину на обочину, остановился и выключил двигатель.

— В этом нет необходимости! — поспешно заверила Мэгги.

Найджел пропустил ее протест мимо ушей и, не обращая внимания на замешательство Мэгги, взял ее за подбородок и рывком повернул лицом к себе.

Любопытство в общем-то естественная черта человеческой натуры, но Найджел, похоже, забыл об этом. Слова Мэгги, то ли злые, то ли просто сказанные по глупости, пробудили в нем воспоминания, которые он предпочитал забыть. Он посмотрел на взволнованное лицо своей спутницы без всякого сожаления. Люди, лезущие туда, куда не просят, должны быть готовы, что услышат слова, которые им могут не понравиться.

— Джекки был зачат незапланированно и с огромным удовольствием. — Он умолк, чтобы смысл его слов лучше дошел до Мэгги, и с удовлетворением наблюдал, как румянец заливает ее щеки. — Это произошло в ходе нашей последней попытки устроить совместную жизнь, и да — он мой сын, в этом нет никаких сомнений!

Пристальный взгляд его голубых глаз, устремленный ей прямо в лицо, и злая насмешка в голосе заставили Мэгги заёрзать на кожаном сиденье. Рассердившись на себя за свою беспомощность, она довольно агрессивно посмотрела на Найджела и решительно отвела его пальцы от своего подбородка.

— Не срывай на мне зло только потому, что твоя жена предпочитает другого, — отчеканила Мэгги. — Я тебе не мальчик для битья.

Мальчик? Прищурившись, Найджел наблюдал, как она нервно провела языком по губам, уничтожая остатки розоватой помады. О, несмотря на субтильность, в этой молодой женщине нет ничего, даже отдаленно напоминающего мальчика! Зато есть много такого, что волнует, возбуждает и просто раздражает.

Найджел чувствовал сильное возбуждение и весьма безрассудную потребность поцеловать эти слегка приоткрытые розовые губки — и в этом тоже виновата Мэгги! К счастью для нее, он не из тех, кто слепо следует низменным инстинктам.

— Легко понять, что ты нашел в Лоре. Труднее понять, что она нашла в тебе.

Ее надменность заставила Найджела забыть, что он выше низменных инстинктов.

Сначала поцелуй был яростным, а затем, по мере того как Найджел все больше погружался во влажную сладость рта Мэгги, которая с тихим стоном обвила руками его шею, он стал более нежным и от этого более угрожающим.

Мэгги не думала об опасности — она вообще ни о чем не думала, она просто чувствовала. Чувства ее подогревались мощнейшим выбросом адреналина. Губы Найджела были на ее шее, на веках… везде. Положив одну руку на ее спину, Найджел с силой привлек к себе ставшее податливым тело Мэгги. Она протяжно застонала, когда снедающий ее огонь желания превратился в расплавленный металл.

Испытываемое ею ощущение от трущихся о грудь Найджела ее ставших очень чувствительными сосков было восхитительным. Резкое биение их сердец, слившееся воедино, эхом отдавалось в ее ушах.

Найджел уже не ощущал злости — это больше не было поцелуем в наказание, — он испытывал возбуждающую потребность утолить свое вожделение.