Похитить императора - Джей Гарнет

– Послушай, Майкл. Я не могу.

Он тупо уставился на нее.

– Что?

Люси снова ожесточилась, по мере того как она говорила, в голосе ее все больше чувствовалась внутренняя злоба.

– Ты слишком долго отсутствовал. Я не знала, где ты был, когда вернешься. Ты негодяй, Майкл, самый настоящий негодяй.

Она резко ударила его в грудь. Когда она попыталась сделать это вторично, он поймал ее руку.

– Эй, – произнес Майкл нежно. – Пожалуйста, перестань.

Непонятно, упала ли она сама ему на грудь или он притянул ее к себе, никто из них не мог этого сказать. Так или иначе его лицо коснулось ее шеи. Она вдруг заплакала, плечи ее вздрагивали.

– Ну-ну, хватит, – сказал он и поцеловал ее шею и ухо.

Затем стал целовать волосы, щеки, влажные от скатывающихся по ним слез, и в конце концов губы. Они целовались точно так же, как и в ту последнюю ночь перед его отъездом, пять месяцев назад – жадно и продолжительно. Его рука оказалась под ее свитером и медленно заскользила по талии вверх по голой спине. Как и раньше, на ней не было лифчика. Добравшись почти до затылка, он крепко прижал ее голову к своей груди.

– О, Майкл, – говорила она трепетным голосом, – о, Майкл.

Это многократное повторение имени и резкая смена в ее настроении – сначала полное отвержение и злоба, затем внутреннее напряжение и, наконец, желание – сказали все, что ему нужно было знать.

– У тебя другой парень? – произнес Майкл, продолжая прижимать к себе Люси.

– Да.

Он знал ее достаточно хорошо, чтобы сразу же все понять. Она наверняка не любила этого типа; если бы это было не так, она ни за что не согласилась бы встретиться с ним. Но отношения с парнем, очевидно, зашли настолько далеко, что она опасалась, как бы ее не увидели вместе с Рорком. Майкл вернулся всего на пару дней и может опять исчезнуть надолго, а ей оставаться жить здесь, и что она будет делать, если станет известно о их встрече в гостинице. Ничего этого ей не надо было объяснять – Майку все ясно. Но самым главным для него было то, что она по-прежнему хотела его. Видимо, потому, что он сам страстно желал ее и немедленно, прямо сейчас. Она почувствовала это настолько сильно, что всякие опасения, само существование этого парня просто должны исчезнуть, испариться. Парень, может быть, и значил для нее что-то, но это в прошлом, как, возможно, и в будущем. Но сегодня, сегодня они существуют только вдвоем, и никого другого.

И все же она попыталась отпрянуть от него.

– Майкл, я действительно не могу оставаться здесь, – сказала она.

– Люси, не говори этого, не причиняй мне боль. Я люблю тебя.

– Ты говорил это и раньше. Потом ты исчез, и я знаю, что ты снова исчезнешь, а я должна остаться здесь ухаживать за больной матерью и работать, и...

– Помолчи и раздевайся.

– Нет, Майкл. Я сказала дома, что вышла ненадолго пройтись. Ненадолго, – повторила она с горечью. – Я никогда не выхожу на прогулку вечером.

Ей не хотелось говорить ему ни имени парня, ни чем он занимается, ни почему она боялась его. Она была уверена, что ему этого вовсе не надо знать. Майкл снова притянул ее к себе. Он чувствовал, как стало податливо ее тело, чувствовал ее упругую грудь, живот и бедра. Его рука снова скользнула по ее спине. Люси вздрагивала каждый раз, когда губы Майка касались ее тела.

Майкл поднял ее на руки и понес к кровати. Она предприняла одну, последнюю, попытку предотвратить то, что неминуемо должно было произойти между ними, л постаралась помешать ему повалить себя на постель. Она села на край кровати и уперлась в пол широко расставленными ногами. Но Майкл не собирался отступать. Он встал на колени, и лицо его оказалось как раз напротив заветного холмика, о котором он так грезил в далекой Родезии.

Они оба теперь хорошо представляли, что должно было случиться, хотя Люси все еще старалась оттянуть время.

– Майкл, мне нужно быть очень осторожной.

– Да, согласен с тобой, дорогая.

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что я здесь.

– Никто и не узнает.

Негодяй, лгун. Все его мысли были сосредоточены только на том, чтобы заставить ее лечь в постель. Ради этого он мог сказать все что хочешь. Но ей хотелось ему верить. Когда его рука под юбкой наткнулась на резинку ее шелковых, отделанных кружевом трусиков, она приподнялась, чтобы он смог снять их.

У них была своя, ими двумя установленная традиция возбуждать себя перед тем, как начать заниматься любовью, – они хорошо знали, что должно за чем последовать. А в какой позе – это не имело значения.

На этот раз, продолжая оставаться на коленях, он начал целовать ее лобок, и она уже не сопротивлялась, откинувшись назад, она вся отдалась во власть его губ и языка. Он ласкал ее до тех пор, пока не почувствовал, как она пришла в экстаз. Напряжение спало, Люси расслабилась.

Майкл встал на ноги, приподнял обмякшее тело Люси и уложил ее на кровать. Затем стащил с нее свитер и разделся сам.

Люси с трепетом ожидала продолжения и была полностью к этому готова, а он, вызывая еще большее ее возбуждение, нарочно медлил. Сейчас время ничего не значило, потому что оба понимали: что бы она ни говорила раньше, она останется на всю ночь, и у них будет еще не одна возможность удовлетворить свое желание.

В какой-то момент, отдыхая после очередного этапа любовной игры, он задремал.

– Эй, парень, – сказала она, ткнув кулачком ему под ребро. – Ты говорил, что угостишь меня ужином.

– Я совсем забыл, – открыв глаза, произнес Майкл.

– Негодник, – с притворным гневом вскрикнула Люси. – Я голодна.

– Что же, ешь.

Ее губы растянулись в широкой улыбке.

– О'кей, я начинаю.

И он почувствовал, как ее губы, скользнув по его груди, начали медленно опускаться вниз, покрывая поцелуями его плоский живот.

4

Совсем поздно этим же вечером, когда Рорк и Люси уже безмятежно спали в номере гостиницы «Флорал корт», Питер Халлоран и Фрэнк Риджер шагали по аллее, протянувшейся вдоль дороги, недалеко от того места, где находился дом Фрэнка. Перед этим они заскочили в небольшой бар, и Халлоран угостил своего хозяина стаканчиком виски. Еще несколько дней назад столь поздняя прогулка могла бы вызвать удивление, но в последнее время Халлоран пристрастился к таким вечерним променадам. И вовсе не затем, чтобы развеять скуку. Подобно хищнику ему хотелось хорошо знать свою территорию. Как раз в один из таких, казалось бы, невинных и не преследующих какой-то особой цели выходов он позвонил Коллинзу и получил от него предупреждение об опасности. Никогда в жизни Халлоран не имел желания испытывать судьбу, поэтому он предположил самое худшее и стал действовать соответствующим образом.

И в этот вечер Риджер с удовольствием натянул на себя старый плащ и вышел из дома со своим непоседливым и разговорчивым гостем.

– Пойдем по этой дороге, – произнес Халлоран, вглядываясь в исчезающую в кромешной темноте аллею. – Мы еще не ходили в этом направлении.

– Да там нет ничего интересного.

– Неверно, должно быть, в самом конце, – ответил Халлоран. – По-моему, кабачок? Я раньше ходил туда другой дорогой и заметил его. Может, нам выпить еще по стаканчику?

В конце улицы находилась будка телефона-автомата, та самая, из которой Халлоран в первый раз звонил Коллинзу. В сотне ярдов от нее стояло несколько заброшенных зданий, обнесенных забором из металлической сетки. От старости забор завалился на бок, а в некоторых местах был разорван и повален на землю ребятишками. Вид полуразрушенных домов и старого забора представлял настолько мрачное и даже страшное зрелище, что холодок страха невольно пробежал по спине и естественным желанием было как можно быстрее убраться отсюда.

Всего лишь год назад на этой площадке в зданиях, постепенно приходящих в негодность, еще жили бедные семьи. Сейчас и они куда-то уехали. Наверняка через пару лет здесь построят кричащие формой и цветом безвкусные муниципальные квартирки и место вновь приобретет былой дешевый шик.

Ну а сейчас площадка выглядела разрушенной, словно после воздушной бомбежки, и совершенно пустынной. Немногочисленные фонарные столбы с тусклыми лампочками бросали длинные тени, скользившие по разбросанным повсюду камням и грудам битого кирпича.

Пройдя половину аллеи, Халлоран заговорил.

– Что ж, Фрэнк, скажу, что ты был гостеприимным хозяином. Однако боюсь, что настало время уйти от тебя.

Риджер на секунду остановился и после короткой паузы спросил:

– Почему ты так решил?

– Да что-то ноги чешутся, говорят, надо двигать отсюда. Ты знаешь, я испытываю странное чувство, будто за мной следят.

– Что за глупость, – удивился Риджер. – С какой это стати, ведь ни одна душа не знает, что ты здесь, в Лондоне.

– А мне кажется, они знают. Тебе это может показаться смешным, но я почти уверен. Понимаешь, глаза на моем затылке подсказывают. Такая способность у меня развилась не сразу, а после многих лет, проведенных в джунглях. Сегодня я вдруг почувствовал, как множество людей окружили меня плотным кольцом и оно постоянно сжимается. Глаза повсюду, – и Халлоран выразительно обвел рукой вокруг себя. – Как ты можешь все это объяснить?