Тиасса - Стивен Браст

Я повернулся к упавшему. Парень как раз начал вставать; я поднял шпагу и покачал головой:

— Не надо.

Он взглянул на меня и прилег отдохнуть.

Оставался тот, с которым танцевал Лойош. Я готов был уделить внимание и ему, но парень уже удирал со всех ног.

Тогда я шагнул вперед, встав над лежащим. Даже если убрать с лица кровь, свежую рану и глубоко несчастный вид — нет, мне он не был знаком. Я направил острие шпаги ему в левый глаз и спросил:

— Не хочешь рассказать, кто все это сорганизовал?

Чувства свои парень выразил недвусмысленно: нет, рассказывать мне что-либо он категорически не желает. И другие не станут, нечего тратить времени на расспросы, так что я вытер клинок о его плащ, похлопал неудачника по плечу и ушел своей дорогой.

— Кто, босс?

— Сам удивляюсь.

Пока шагал, проверил одежду — вроде выбрался я из всего этого невредимым. Но все равно остановился у фонтана рядом с рынком на площади Бойдена и вымыл лицо. Руки почти не дрожали. А через полчаса блуждания по рынку совсем перестали дрожать.

— Есть мысли, как бы его вычислить, босс?

— Пока нет.

Вернулся в контору, кивнул Мелеставу, он кивнул в ответ. Наверное, по мне все-таки было незаметно, что только что произошло, иначе он хотя бы бровью повел. Я сел за стол, повторил — все в порядке — и несколько часов провел, разбираясь с текучкой и пытаясь не слишком волноваться о том, как там дела у Омло с Феораэ, или о том, кто сейчас хотел сделать мне больно и почему. Впрочем, я прикинул, как мне разыграть дело с Песцом по завершении операции, но окончательного вывода сделать не сумел. Кое-что просто невозможно спланировать, пока дело не закрутится, а я все еще слишком многого не знал.

Омло вернулся в начале вечера. Вошел в контору фланируя, словно дзурлорд в салон. Одет он был в черное, как подобает ястреблорду, и обзавелся смуглой кожей и узким прищуром. Облик ему подходил.

— А, лорд Талтош, — заговорил он, я и рта раскрыть не успел, — вы, вероятно, желали бы узнать подробности о моем маленьком дельце.

Он придвинул стул поближе к моему столу, сел и взгромоздил ноги на стол. Я разозлился бы, но это было действительно забавно, особенно когда он зевнул.

Так что я с каменной мордой отозвался:

— Если будете столь любезны поведать мне об этом, господин мой.

Омло смутился и вышел из роли.

— Он попался, милорд. Все прошло почти идеально.

— Почти?

— Слишком легко он согласился на мою цену. Надо было запросить больше.

Я фыркнул.

— Хорошо сработано. Пока отдохни, а потом проработаем твою следующую часть, там есть трудности.

— Да, милорд.

Я высунулся из кабинета и велел Мелеставу доставить послание в замок Железняк, чтобы собрать всю команду здесь завтра утром. Потом снова занялся Омло.

— И как все прошло?

Парень блаженно улыбался.

— Возможно, я сменю профессию, милорд.

Я ухмыльнулся.

— Тебе понравилось быть аферистом?

— Актером.

— А. Профессия несколько менее выгодная и заметная, но полагаю, ты своего добьешься. В общем я даже могу тебе с этим помочь.

— Вы это серьезно?

— А ты?

Он помолчал и резко кивнул.

— Значит, и я.

— Милорд, я буду вам бесконечно признателен.

— Пустое. Мне это хлопот не доставит. Но пока давай-ка проработаем следующий этап. У нас на подготовку всего день. Есть трудности с точным расчетом времени, но это решаемо.

Омло кивнул.

— Я готов, милорд.

— Так, начнем с доставки. Будет это так…

Через час он все понял. Через два сыграл все как надо. Так что мы занимались делом примерно до шести, с перерывом на перекусить. Во время еды Омло нерешительно поинтересовался:

— Милорд…

— Хмм?

— Вы правда мне поможете?

— Стать актером? Конечно. Тут по соседству имеется пара трупп, которые из кожи вон лезут ради моего благоприятственного к ним отношения.

Некоторое время он издавал восторженные звуки, а я добавил:

— Только учти, театр — это не то же самое, что надеть разовую личину, как сейчас… или как в прежнем твоем ремесле. Выступать перед публикой, это совсем иначе.

— Знаю, милорд. Но я давно об этом мечтал, с тех пор, когда клиент как-то сводил меня на «Рыночных игроков».

Я кивнул.

— А из какого ты Дома, Омло? В смысле, когда никем не прикидываешься?

— Креота, милорд.

— Странно.

— То есть?

— Ты уже это говорил, при посторонних. Я решил, что ты врешь.

— Но зачем, милорд?

Я пожал плечами.

— Так чем занималась твоя семья?

— Отец работает с керамикой, мать — лудильщица.

— А ты оказался в одном из моих борделей.

— Милорд?

— Просто любопытно, только и всего. Как ты полагаешь, что затеяли наши друзья?

— Милорд?

— Голубенький и Ибронка. Как по-твоему, в какую игру они играют? — Омло явно растерялся, а я сказал: — Ладно, я и не рассчитывал, что ты знаешь. Так, думаю вслух. Что же им на самом деле нужно.

— Думаете, они вам солгали, милорд?

— Я точно знаю, что кое в чем соврали, а потому сомневаюсь, правда ли все прочее.

— Но в чем именно они вам соврали?

Я начал было отвечать, но остановился.

— А в чем он соврал тебе?

— Милорд?

— Ты не спросил, в чем он соврал — ты спросил, в чем он соврал МНЕ. Так что я хотел бы услышать, в чем он соврал тебе.

— А. Он сказал, что мало знает о нашей жизни.

— Он врал? Ты что, его раньше видел?

— Да, их обоих, у нас в «Ложах».

— Так чего же ты молчал?

Вопрос его удивил.

— Милорд, на людях мы никогда не узнаем клиента, если только тот сам не желает быть узнанным. Такая уж… работа.

— Хмм. Ладно. Но ты их видел?

— Пару раз, мельком. Они приходили не ко мне.

— И когда они там были?

Омло прищулился.

— Первый раз где-то с полгода назад. Потом еще раза два-три, последний раз с месяц назад. Больше никогда.

— А к кому они приходили?

— К Нерите, она хорошо умела работать «на троих».

— Подробнее о ней можешь рассказать?

— По-моему, она тсалмот. Начала работать года три назад, сразу после меня.

— Какая она?

Он потер подбородок.

— Симпатичная, но жесткая. Похоже, что она не намерена долго заниматься этим ремеслом, скорее подвести итоги и перейти к чему-то еще.

— Она еще работает?

— Нет, милорд. Я уже где-то месяца три ее не видел. Однажды просто исчезла. Говорили, ее поймали на воровстве у клиента.

— Да уж, Хноку это наверняка понравилось. А не говорили, что он с ней сделал?

— Нет, милорд.

— У нее был сутенер?

— Не думаю.