Свидетели нагваля - Армандо Торрес

Я оставил чтение книг Кастанеды, которые меня так очаровывали. Это продолжалось до тех пор, пока Фаусто Росалес, его контактное лицо в Мексике и издатель его книг, не пригласил меня прийти в одно уютное место, где Нагваль проводил встречу, и куда были приглашены интересные люди. И это было здорово, поскольку все, что было связано с магами, несло в себе отпечаток удачи. Она проявилась даже в том, что нам был предоставлен великолепный зал, только что отреставрированный в колониальном стиле, находящийся не где-нибудь, а прямо за столичным кафедральным собором, точно на том самом месте, где раньше располагался Главный Храм Великого Теночтитлана. Подходящее место, чтобы слушать мудрость, полученную в наследство от древних мексиканцев!

Следуя своей личной важности, я уселся в первом ряду, прямо напротив Нагваля, даже спереди от Флоринды. Уже после мне рассказали о том, что обнаружило видение Флоринды, благодаря такому размещению.

На следующий день мне впервые позвонил по телефону сам Карлос Кастанеда, и немного насмешливо, но сердечно, сказал:

«Послушай тезка, это, конечно, все твои безрассудные выходки, но своими медитациями, или что ты там делаешь, ты накопил много энергии, так что приезжай на встречу в отель «Камино Реаль», поговорим…»

Мне сопутствовала удача, и я смог приехать так скоро, что застал его у стойки администратора как раз в тот момент, когда он закрывал свой счет перед отъездом из гостиницы. Он сказал мне, что из-за срочной необходимости должен уехать раньше. И так как он уже не надеялся увидеться со мной, наша встреча у стойки была хорошим «знаком».

С этого времени начались удивительные телефонные беседы с Лос-Анджелесом.

«Медитация тебя связывает», — сказал он мне в одной из таких бесед.

Он оказал мне огромную помощь на энергетическом уровне, заставив увидеть, что медитации, которым я посвящал себя в то время, были моим щитом. Это как взять драгоценный камень и сделать ему красивую оправу из металла. Так и человек фиксируется на собственном образе. Так что я продолжал быть «эгоманьяком».

Со временем я понял, что движения точки сборки (светящейся точки, где находится восприятие), как маги называют шаг к другому, высшему состоянию осознания, как и в медитации, можно добиться непрерывной практикой указателей или иных техник магов, причем с меньшей опасностью утонуть в личной важности. Кроме того, хотя в медитации и могут быть достигнуты возвышенные уровни осознания, по ее окончании вы возвращаетесь в своё обычное состояние, что согласно терминологии магов является возвращением к фиксированному положению точки сборки в позиции разума.

Изучая трансперсональную психологию, я узнал, что смысл индивидуальной эволюции состоит в том, чтобы превзойти эго-ментальный уровень осознания, достигнув других высших уровней. С помощью не-делания магов эта цель достигается едва заметными, но постоянными шагами, пока, наконец, не придет момент, когда точка сборки закрепится в новом положении или же, другими словами, на другом уровне осознания.

Как во всех традициях, в христианстве или в дзен-буддизме существуют техники для непрерывного поддержания себя в других состояниях осознания до тех пор, пока это «состояние» не превратится в уровень осознания и не станет постоянным. Но в повседневной жизни я постоянно забывал практики техники тантры или коана[22], непрерывной молитвы и т. п., или же они мне казались не такими интересными, как техники дона Хуана.

То, что показалось мне таким интересным в системе дона Хуана — это её прагматизм, который дает нам «удачу» в каждое мгновение. Для воина любое жизненное обстоятельство означает битву жизни или смерти, которая понуждает тебя к постоянной практике, заставляет находиться в состоянии бдительности или «сталкинга». Если, вступив в битву, ты не оставишь свои беспокойства и внутренние диалоги, то можешь погибнуть. Действовать как воин, означает остановить свой обычный способ поведения, когда мы функционируем полусознательно, почти автоматически. Кто-то мне привел такой пример: «Пилоты самолетов, когда почувствуют уверенность в себе, действуют автоматически и могут не осознавать в полной мере процесс полета самолета. Мы как правило, с поступаем так же со своими жизнями: переходим к автоматизму и прекращаем жить и действовать полностью осознанно».

— Ты мог бы рассказать немного о своем мистическом опыте?

— Как я тебе рассказал, я оставил почти полностью дона Хуана для того, чтобы погрузиться в дзен и христианский мистицизм. Так вот, однажды я начал испытывать то, что называется мистическим присутствием, прекрасное переживание кого-то или чего-то «запредельного», что тебя сопровождает, ведет и передает «свои» мысли через идеи, которые приходят в твой разум.

Я подумал, что со мной говорит Христос или же сам Бог-Отец, и так я провел много месяцев в состоянии блаженства, забыв все проблемы мира, и уже был настроен стать созерцающим монахом, когда произошло нечто удивительное. В те дни мистического отчуждения, именно в тот момент, когда для меня было почти кощунством вспоминать мои добрые дни приобщения к магии, этот «голос», который я считал божественным, сказал мне нечто вроде: «То, что ты слышишь, это «Голос духа»». Я был воистину поражен. Разве это не тот же самый термин, который использовал дон Хуан? — спросил я себя. И я чуть не упал в обморок, когда несколько дней спустя испытал что-то вроде мистического созерцания, и тот же самый голос сказал мне: это то же самое, что и «видение» дона Хуана.

«Голос» продолжал делать сравнения со знанием магов и однажды неожиданно признался мне:

«Я — твой союзник».

Услышав это, я испытал смешанные чувства конфликта, потрясения, а затем удовлетворения. Я понял тогда, что означает иметь «союзника» в роли «защитника» или «проводника», по терминологии дона Хуана: некую сущность из «другого мира», которая будет сопровождать тебя в трудный момент пути, когда ты уже потеряешь щиты повседневного мира. Я сразу же нашел книгу «Путешествие в Икстлан» и прочитал в её последней главе: "Всё, что мы любили, ненавидели или желали, остается позади… твой союзник бросит тебя одного в неведомые миры… он изменит твоё видение мира… и когда оно изменится, изменится сам мир".

Это было привилегией — иметь союзника, и являлся ли он Богом-Отцом или каким-то духом, я ощущал глубокую привязанность к его обществу, давшему мне возможность прожить, возможно, прекраснейшие месяцы моей жизни.

Как появился твой «союзник» из «другого мира»?

В то время я расстался со своей подругой, могущественной ведьмой. Я был так ею очарован, что собирался переехать с ней в Тепостлан, завести «детей» и стать знаменитым духовным лидером в этом магическом селении, принимая многочисленных фанатов у себя в центре эзотерических исследований. Кроме личной важности, я был полон сил и энергии. Благодаря чтению книг Кастанеды и практике воина я достиг того, что называется истинным пробуждением осознания. Но с этой красивой ведьмой я не смог пройти одно серьёзное испытание воина: противостоять достойному противнику (так, как это было у Кастанеды с другими ведьмами). Совместная жизнь с нею меня буквально убивала.

Случилось так, что однажды я сидел, вытянувшись в кресле, и размышлял о своём поражении на пути воина. Я чувствовал себя настолько плохо физически и психически, что мне не оставалось ничего другого, как вернуться к моей религии и молить Бога, чтобы тот срочно оказал мне помощь. Это может показаться невероятным, но внезапно я испытал просто необыкновенное переживание — почувствовал рядом с собой мистическое присутствие.

Я принял решение уйти в монастырь бенедиктинцев в городе Куэрнавака и жил там настолько счастливо, находясь лишь в компании моего «союзника», что для меня ничего не имело значения, даже когда однажды мне вдруг позвонили по телефону в монастырь и сообщили о почти полной потере моих денег в результате краха, произошедшего на Мексиканской Бирже Ценностей. Для меня не было важно, что я оставил уютный дом своих родителей, где я жил как принц, и уединился в небольшой старой монастырской каморке, что не вижу своих друзей и не веду с ними бесконечные духовные беседы за вкусным кофе, что забыл все свои проекты по спасению мира, и так далее. Я был так счастлив, что принял решение стать послушником, а впоследствии и монахом. Но однажды во время созерцания в компании моего «союзника» я вдруг ощутил, что он превратился в маленькое облачко и в одно мгновение проник в мое тело через макушку. Я пережил полный спектр чувств: огромную печаль, потому что «знал», неизвестно откуда, что уже больше не «увижу» моего любимого «союзника», но также неописуемый восторг от понимания, что мой «союзник» живет во мне, или, возможно, это и есть я сам на более глубоком уровне. Самым необычным было чувство огромной ответственности за то, что означал или подразумевал для моей жизни весь предыдущий опыт…