Соната разбитых сердец - Маттео Струкул

— Все дело в том, что однажды я пообещал себе никогда не отказываться от своей сути, тем более ряди каких-нибудь жалких общественных привилегий, — Джакомо ненадолго умолк, словно подбирая слова, но вскоре продолжил: — Подобное поведение, увы, принесло мне больше врагов, чем друзей, а потому иногда обстоятельства складываются таким образом, что мне приходится, скажем так, ненадолго сменить обстановку. И вот в ходе одного из последних путешествий я оказался в Праге. Чудесный город! Приемы и салоны, площади и башни, — все там в самом расцвете, а ведь подумать только, что совсем недавно, в конце прошлого века, Прага почти полностью сгорела во время огромного пожара. Сейчас этот город полон жизни и творчества, и на его площадях нередко можно встретить уличных артистов: циркачей, актеров, комедиантов и даже канатоходцев. Тот, с кем довелось познакомиться мне, был родом из далекой Трансильвании.

— В самом деле? — Лаура в изумлении широко открыла голубые глаза.

Джакомо усмехнулся.

— Именно! У него были длинные черные волосы, огромные усы и стройная, невероятно гибкая фигура. Ловкий, как кошка, он умел забираться на самую верхушку колоколен и башен исключительно при помощи собственных рук и ног и в совершенстве владел искусством хождения по канату. Звали его Дан.

— Как все мы сегодня убедились, вы многому у него научились, — предположила Франческа.

— Это правда.

Не прерывая беседы с девушками, краем глаза Джакомо заметил подозрительного человека, вид которого не обещал ничего хорошего. Он был худым, с по-солдатски широкими плечами и длинными волосами пепельного цвета, и что-то в его облике невольно вызывало неприятное ощущение. Лицо незнакомца было скрыто под маской, но пронзительно-голубые глаза смотрели на Казанову со слишком заметным интересом.

Нельзя было терять ни минуты.

— Разговор с такими прекрасными собеседницами требует более приватной обстановки. Вы не будете возражать, если я попрошу вас перейти в дом, в зал на втором этаже, украшенный фресками Тьеполо? — вкрадчиво спросил Джакомо и, не дожидаясь ответа девушек, надел маску и направился в указанном направлении.

Лаура от изумления не могла произнести ни слова, Франческа тоже чувствовала себя как во сне. Подруги уставились друг на друга широко распахнутыми глазами, а потом, счастливо улыбаясь, стали пробираться ко входу в палаццо через толпу знатных гостей, которые все как один после знакомства с Джакомо Казановой стали девушкам совершенно неинтересны.

Глава 13

Оскорбленный жених

В мгновение ока Джакомо добрался до входа в палаццо Контарини-Даль-Дзаффо. Он уверенно пробрался через толпу, ловко избегая знатных господ и дам, несмотря на то что всеобщее внимание было по-прежнему приковано к нему. Незнакомец с пепельными волосами двинулся следом, и явно неспроста. Что ему нужно? Очередной шпион?

Казанова уже подбегал к парадной лестнице, когда кто-то внезапно преградил ему путь, сильно толкнув плечом. Несмотря на обычное изящество манер, Джакомо был крепким высоким мужчиной, поэтому, еще не успев сообразить, что происходит, машинально наградил нахала крепким ударом, повалившим того на землю.

Незнакомец оказался на дорожке, усыпанной белым гравием, его камзол и жилет тут же покрылись слоем пыли. Резко вскочив, он сорвал с себя маску-бауту с накидкой и закричал, указывая пальцем на Казанову:

— Вы! — голос у молодого мужчины оказался пронзительным и неприятным. — Вы, милостивый государь, должны со мной объясниться!

Дамы попрятались от неприятной сцены за раскрытыми веерами и спинами своих спутников.

Джакомо не хотел терять время, но все же улыбнулся и беспечно поинтересовался:

— По какому поводу?

Нахал ответил все тем же злобным, задиристым фоном:

— Объяснитесь, почему вы досаждаете моей невесте!

— О какой невесте вы говорите? — спросил Джакомо, не в силах скрыть искреннее недоумение.

— О Франческе Эриццо, дорогой мой Казанова, и ваши гнусные намерения совершенно очевидны.

— Откровенно говоря, милостивый государь, она о вас не упоминала. Да кто вы такой вообще?

— Альвизе Дзагури, торговец дубленой кожей, — нехотя ответил тот.

— Ах, ну надо же… — не удержался Джакомо. — Дубленая кожа, говорите? Очень, очень интересно. Что ж, дорогой мой Дзагури, боюсь, я должен вас покинуть, что-то на этом приеме становится душно. Надеюсь, вы не против…

Джакомо попытался обогнуть Дзагури, но тот и не собирался уходить с дороги. Он приблизил лицо вплотную к Казанове и прошипел:

— Мы недоговорили, любезный Казанова.

— Я к вашим услугам, когда угодно и как угодно, но сейчас, если позволите, моего внимания требуют срочные дела, — завершив на этом неуместный разговор, Джакомо согнулся в преувеличенно изящном поклоне и продолжил путь к лестнице.

Краем глаза он увидел, что к незнакомцу с грязными пепельными волосами присоединилось еще трое, и теперь все четверо направляются в его сторону. Казанова проворно поднялся по лестнице, вбежал в зал на втором этаже и закрыл за собой дверь.

Там он обнаружил Франческу и «Лауру, обеспокоенно наблюдавших за ним.

— Скорее! — воскликнул Джакомо. — Я должен выбраться на крышу.

Лаура растерянно застыла на месте, но Франческа не потеряла присутствие духа.

— Сюда, сказала она, указывая на дверь с правой стороны зала.

— Да, — почти машинально подтвердила Лаура. Джакомо поспешил последовать совету.

Тем временем кто-то уже ломился в дверь.

— Откройте! — кричали с той стороны.

Но Джакомо успел переместиться в соседний зал, а оттуда — в следующий. На мгновение он повернулся к девушкам, которые следовали за ним, словно самый прекрасный в мире конвой, и внезапно коснулся алых губ Франчески легчайшим поцелуем.

— Казанова… — пробормотала Лаура.

Франческа же не произнесла ни слова.

— Я вернусь, — пообещал Джакомо.

Он ласково коснулся щеки Лауры, развернулся и проворно побежал по узкой лестнице, которая вела на крышу палаццо Контарини-Даль-Дзаффо.

Тем временем дверь зала с фресками наконец поддалась под градом ударов.

Ловко перемещаясь вдоль гребня крыши, Казанова слышал голоса гвардейцев, ворвавшихся в комнату. Топот тяжелых сапог по ступенькам, раздраженные возгласы, проклятья и приказы — все звуки слились в единый беспорядочный гвалт. Добежав до края крыши, Джакомо, не раздумывая, прыгнул вперед.

Свежий ветер хлестнул его по лицу, и ночь, едва освещаемая отдельными огоньками фонарей, приняла Казанову в свои объятья. Не переставая крутить ногами в воздухе, чтобы смягчить падение, он приземлился на соседнюю крышу, ловко перекатился кувырком и вскочил.

Если не считать пары царапин, Джакомо был совершенно цел. Несколько черепиц выскользнули из-под ног и полетели вниз, с глухим стуком разбившись о брусчатку узкого переулка, но Казанова и не думал останавливаться: нужно убежать как можно дальше от навязчивых преследователей. Как видно, государственные инквизиторы не теряли времени даром. Конечно, Джакомо особенно и не пытался скрыть свое возвращение в Венецию, более того, как справедливо сокрушался Маттео Брагадин, о его приезде