Удар шаровой молнии - Анатолий Ковалев

- Может, останетесь ночевать? - предложила Соня. - Уже поздно, а вы с такими деньгами.

Предложение показалось ей заманчивым. Такие женщины, как Соня, нравились Аиде. Вполне современная и очень привлекательная. Они могли бы утереть нос ее мужу-гомику. У него своя компания, а у них теперь - своя. Но присутствие в доме кого-то третьего помешало девушке сделать шаг навстречу, тем более, что этот кто-то до сих пор не появился и ничем себя не выдал.

- Я живу совсем близко от вас, - улыбнулась она, - минут пятнадцать ходьбы.

- И все же странно, Инга, что у вас нет машины.

- Я человек расчетливый, - призналась девушка, - и немного скуповата. А машина - это лишние расходы.

- Это верно. Я тоже советовала мужу продать какую-нибудь из машин. Он вечно оставит "форд" или "мере" на стоянке, а сам катается на "крайслере" или наоборот. В гараж-то все не входят. Представляете, во что это ему, в конце концов, обходится? Но разве он меня... - Она вдруг умолкла, потому что на лестнице раздались шаги. Соню будто подменили, из добродушной, словоохотливой хозяйки она превратилась в маленького испуганного зверька.

"Неужели думает, что я донесу мужу о любовнике? - поразилась Аида. Выходит, что она до такой степени боится Нечаева?"

Для страховки Аида придвинула к себе сумочку и щелкнула замком.

- Добрый всем вечерок! - с улыбкой произнес Майринг.

- Знакомьтесь! Это Марк! А это Инга!

- Очень приятно, - не забывая об акценте, протянула ему руку Аида.

- Мне стало скучно там, наверху.-Марк закурил и, накрыв дрожащую руку Софьи своей рукой, спросил: - И что нам теперь скрывать? Когда твой муж вернется из Испании, ты объявишь ему о разводе.

Соня не понимала, что происходит. Марк плел полную ахинею. Она не собирается разводиться с мужем. И у него, между прочим, тоже имеется жена. Значит, эта ахинея рассчитана на Ингу? Но зачем? Зачем он вообще обнаружил себя и влез в их пустую полусветскую беседу?

- Развестись никогда не поздно, дорогой. Однако не стоит утомлять Ингу подробностями нашей интимной жизни.

- Мы вас утомляем?-обратился он к девушке и посмотрел ей прямо в глаза.

- Нисколько, - возразила та, - я люблю мелодрамы, но мне пора идти. Было очень приятно И провести с вами время.

Она вышла в ночь совершенно опустошенная. Несколько раз оглянулась на дом нотариуса. Ей казалось, что Марк преследует ее и хочет отомстить за брата. Аида прибавила шагу. До дома было вовсе не близко, а метро уже закрылось. По Невскому, несмотря на второй час ночи, фланировал народ. Люди шли к разводным мостам и были веселы и беспечны. Теплая балтийская ночь располагала к беспечности. Какой-то едва оперившийся подросток со скейтом под мышкой говорил своему дружку: "Москва - это круто! Особенно Горбушка! Ну, полный отлет!" - "А Питер все равно круче!" - возражал дружок, патриот родного города.

Возле ночного клуба полуголые девушки-стриптизерши дышали свежим воздухом. К весело болтающим красоткам приблизился однорукий седой бомж. Одна из девушек, видимо, самая сердобольная, вернулась в клуб и вынесла старику бумажный пакет с какой-то снедью. Бомж громко чавкал и рассказывал всем желающим слушать историю своей несчастной жизни. Сердобольная уронила слезу, а другая вздохнула: "Кто знает, что ждет нас впереди? Век-то наш недолог".

Две проститутки - блондинка в черном платье, а брюнетка в белом (любимые цвета политиков, банкиров и прочих деловых людей, а также почему-то питерских проституток) - уговаривали двух инертных англичан. Те интересовались, есть ли в квартире, куда их приведут, ванна и горячая вода. Сантехнические вопросы иногда стоят острее, чем сексуальные, особенно для жителей Британских островов.

Компания подвыпивших китайцев горячо обсуждала одного из своих товарищей, который промотал все деньги, отведенные ему государством на учебу. И теперь на родине его ждала смертная казнь.

Старая еврейская чета, похожая на двух черепашек, вдруг вставших на задние лапы, едва передвигалась. "Мы опять опоздаем, Изя, - упрекала старушка, - а все потому, что ты долго искал свой носок, прямо как маленький!" - "Куда нам торопиться, Роза? На тот, главный мост, мы всегда с тобой успеем", отвечал мудрец Изя.

Аида свернула в темный незнакомый переулок. "Рано или поздно придется отсюда уехать, - сказала она себе. - Пора искать новое пристанище". Господи, как она любила этот город! Его площади, дворцы, каналы, мосты, кафешки... Его людей. Поразительная штука - оказывается, Аида любит людей!

- Я больше так не могу!-крикнула она в пустоту переулка, в котором, по-видимому, были одни учреждения, необитаемые в это время суток. - Я больше не могу!

Аида опустилась на колени перед каким-то столбом с давно угасшими фонарями.

На другое утро Аиде пришлось пить капуччино в одиночестве. Марк так и не появился. К тому же ее любимый столик, рядом с пираньями, оказался занятым. Там сидели двое незнакомых парней в выцветших футболках, с хорошо накачанными бицепсами.

Зато ей составила компанию барменша Вера, не забыв стрельнуть сигарету.

- А где твои знаменитые сигариллы?-поинтересовалась она.

- Я стала скупердяйкой.

- А это что за красавцы? - кивнула она в сторону парней.

- Кто их знает? Они вчера здесь появились в обед. Наверное, понравилось.

- Приезжие?

- Кажется.

- Жаль, что ты не любопытная.

- А что, они тебе приглянулись? Ничего мальчики, правда? Ты бы смогла их зажечь.

- А может, тебе сначала попробовать?

Они рассмеялись. Парни настораживали Аиду все больше и больше. Их завтрак слишком затянулся.

- Если мы немного помолчим и прислушаемся к их болтовне, я смогу определить из каких они мест.

- Да-да, мне Марк рассказывал о твоих необыкновенных способностях! трещала барменша. - Он сказал, что у тебя абсолютный слух на всякие там диалекты и наречия. Это действительно так?

Аида не ответила, а только приложила палец к губам.

Веры хватило на пару минут. Парней волновала международная политика. Они были возмущены вероломством НАТО на Балканах и называли Клинтона "американский х...сос", хотя всем известно, что дела обстоят иначе.

Вера зажала рукой рот, чтобы снова не рассмеяться. Аиде же было не до смеха.

- Уральский говор, - едва выдавила она из себя.

В этот миг она вспомнила испуганное, растерянное лицо брата. Аида подозревала, что с квартирой в Екатеринбурге что-то не так. Не мог он ее быстро продать. А может, покупатель давно поджидал продавца? Ждали ее, а приехал брат, да еще не один, а с любовницей. Прекрасная мишень для шантажа.

Она заставила себя не впадать раньше времени в панику. Эти парни могут оказаться случайными туристами, ведь совсем рядом расположена гостиница "Русь". Вот они и приглядели местечко для завтрака. Правда, дороговато, зато уютно.

- Хотела бы я так же во всем разбираться, - опять начала балаболить Вера.

- Во всем разобраться невозможно, - заметила Аида.

Она решила, что лучше всего - вернуться домой. Но затравленный, несчастный вид Патимат разъедал сердце. Родька опять до ночи шлялся по моргам. И опять безуспешно. Нет, домой она не пойдет. Даже если врубить на всю катушку "Праймал Фир", не поможет. Дом стал ей совсем чужим.

Аида выбрала ближайший антикварный магазин. Твердо решила, что ни копейки больше не потратит на старинные безделушки, а станет обычным посетителем музея. В глаза сразу бросился набор фаянсовых сухарниц в виде морских раковин, расписанных в пастельных тонах. Она обожала подобные вещи в стиле модерн, но слово, данное самой себе, нарушить не смела.

Сухарницы настроили мысли на определенную волну. Старые вещи всегда дают почву для раздумий, фантазий, воспоминаний. Вчера в доме нотариуса была пепельница в виде ракушки. Марк должно быть, теперь возненавидит ее. Что он там плел насчет развода Сони с Нечаевым? Бред сивой кобылы! На что он рассчитывает? Надо бы его предупредить, чтобы не порол горячку. Спать с Софьей - это одно дело, а лишать Нечаева "светского прикрытия" - тут он, пожалуй, свернет себе шею.

Уже не в первый раз она ловила себя на мысли, что люд и, окружающие ее, кажутся ей наивными и доверчивыми. Может, дело в ней самой, в ее болезненной подозрительности и скрупулезном расчете? Ведь до чего дошло: какие-то посторонние парни в кафе, мирно беседующие о международной политике, вызвали столько отрицательных эмоций.

Она не заметила, как вышла из магазина и пошла куда глаза глядят. Впрочем, ей было все равно. Из оцепенения ее вывел визг тормозов. Кто-то схватил ее сзади за руки, причинив боль. Она не успела даже подумать о сопротивлении, как оказалась на заднем сиденье автомобиля, тут же стартовавшего в сторону Лиговки. И снова почувствовала боль от наручников, сковавших ее запястья.

Аида не ошиблась. Она оказалась пленницей двух парней из "Коко Банго". Один вел машину, а другой сидел рядом и рылся в ее сумочке. Первым делом он разрядил пистолет. Они ехали уже минут пятнадцать, и никто из троих не произнес ни звука. Они миновали Лиговку, и за окном мелькали незнакомые улицы.