Четверо слепых мышат - Джеймс Паттерсон

– М-мы из Сэ-н Кросс... н-н-правляемся в Ло-онс. З-за-абыл бу-умажник в б-брюках...

Женщина, вмешавшись, перебила его.

– Ужасно неловко, что приходится вас беспокоить. Мы из Сэнди-Кросса, едем в Лоренс, – промолвила она. – Так неудобно... Брат оставил бумажник в других брюках... У нас нет денег даже на бензин, чтобы вернуться обратно.

– Н-не могли бы н-нам п-помочь? – шипя и плюясь слюной, добавил мужчина.

Старки немедленно смекнул, что к чему. Они не погасили чертовы фары у своего фургона, чтобы он первый к ним обратился. Заикание и шепелявость парня были притворными, и именно это вывело Старки из себя. Его сын Хэнк страдал аутизмом. А тут эти двое подонков корежат из себя увечных ради дешевого мухляжа, чтобы выцыганить денег!

В мгновение ока Старки выхватил пистолет. Он и сам не мог бы сказать, что произойдет в следующий момент. Он знал только одно – что взбешен до чертиков. Мать честная, все внутри у него прямо кипело!

– На колени, оба! – рявкнул он, наставив пистолет прямо в небритую, убогую рожу мужика. – А теперь проси прощения, да говори нормально, а не то вышибу тебе мозги прямо на этой долбаной стоянке!

И он ткнул упавшего на колени мужчину в лоб стволом.

– Господи Боже, я извиняюсь. Мы оба извиняемся, мистер. Нам просто нужно было несколько баксов. Не стреляйте! Пожалуйста, не убивайте нас! Мы добрые христиане.

– Так стоять! – приказал Старки. – И чтобы больше я никогда вас здесь не видел. Ясно? Никогда!

Он засунул пушку обратно в карман пиджака и тяжелым шагом затопал к машине. Подойдя к «субурбану», он возблагодарил Бога за то, что его дочь-подросток слушала в этот момент рок-музыку и не видела того, что произошло на автостоянке. Мелани, как обычно, пребывала в своем собственном мире.

– Сматываемся домой, – сказал Старки, с яростным треском хлопаясь на переднее сиденье. – И еще, Мел: не могла бы ты врубить погромче эту чертову музыку?

Только тут дочь подняла глаза и заметила стоящую на коленях парочку.

– А что это с теми двумя? – спросила она. – Они как будто стоят на коленях под дождем.

Старки наконец выдавил тусклую улыбку.

– Видимо, они только что спаслись от смерти и теперь благодарят Создателя, – ответил он.

Глава 30

Холодным днем в начале октября мы с Сэмпсоном вновь совершили шестичасовую поездку в Роли, где находилась Центральная тюрьма. В пути мы говорили очень мало. Время, отведенное Эллису Куперу, истекло.

Двумя днями раньше министерство исправительных учреждений официально уведомило Купера о дате казни. Потом его перевели в тюремный отсек, где приговоренных содержат последние несколько дней. События развивались своим, раз навсегда заведенным и неумолимым чередом.

Отдел тюрем уполномочил нас с Сэмпсоном навестить сержанта Купера перед казнью. Когда мы прибыли в Центральную тюрьму, на парковке у ворот собралось с дюжину протестующих, большинство из которых составляли женщины. Они распевали нежные и печальные народные песни, возвращавшие вас в эпоху шестидесятых или даже раньше. У троих-четверых демонстрантов в руках были плакаты, осуждающие смертную казнь.

Мы поспешили внутрь, но и там, за толстыми каменными стенами, были слышны эти скорбные гимны.

Четыре камеры отсека смертников в Централе вытянулись в цепочку и выходили в одну общую комнату, оснащенную душем и телевизором. На тот момент Эллис Купер был единственным узником в отсеке. Двое офицеров исправительного ведомства несли охранную службу у двери его камеры двадцать четыре часа в сутки. С нами, прибывшими навестить заключенного, они держались вежливо и уважительно.

При нашем появлении Эллис Купер поднял голову. Казалось, он был рад нас видеть. Он улыбнулся и приветственно поднял руку.

– Здравствуй, Эллис, – негромко сказал Сэмпсон, когда мы придвинули к себе стулья. – Вот мы и снова тут. Хоть и с пустыми руками.

Купер сел на маленький табурет по ту сторону барьера. Ножки табурета были привинчены к полу. Сама камера была безукоризненно чистой, с минимальным количеством мебели. Тут были кровать, раковина, унитаз и вделанный в стену письменный стол. Обстановка была угнетающая и порождающая отчаяние.

– Спасибо, что пришли, Джон, Алекс. Спасибо за все, что вы для меня сделали.

– Пытались сделать, – сказал Сэмпсон. – Пытались и потерпели провал. Все усилия пошли прахом.

Купер покачал головой.

– Просто так уж на сей раз легли карты. Вся колода была стасована против нас. Вы не виноваты. Да и никто не виноват, – пробормотал он. – Все равно приятно вас видеть. Я молился, чтобы вы пришли. Да, теперь я молюсь.

Мы с Сэмпсоном знали, что и по сей день продолжаются энергичные усилия, в рамках закона, с целью предотвратить казнь, но какой смысл был сейчас о них говорить? Никакого. Разве что Купер сам затронет эту тему, но он не затрагивал. Мне он показался странно умиротворенным – в таком расслабленном, смягченном состоянии я его еще никогда не видел. Его черные, с проседью, волосы были коротко подстрижены, а тюремная спецовка – опрятной и свежевыглаженной.

Он снова улыбнулся:

– Видите, тут прямо уютная гостиница. Отель класса «люкс». Четыре звезды, пять бриллиантов – что там обозначает высший класс. Эти два джентльмена за мной хорошо приглядывают. Лучшего обхождения мне не найти, при данных обстоятельствах. Они считают меня виновным в трех убийствах, но все равно милы и обходительны. – Потом Купер подался вперед, наклонившись к стальным брусьям перегородки и придвинувшись к Сэмпсону как можно ближе. – Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, Джон. Я знаю, ты сделал все, что мог, и, надеюсь, ты тоже это знаешь. Но, как я уже сказал, колода была стасована против меня. Не знаю, кто хотел моей смерти, но кто-то определенно хотел. – Он посмотрел на Сэмпсона в упор. – Джон, у меня нет ни малейшей причины тебе лгать. Уж точно не сейчас, не на пороге смерти. Я не убивал тех женщин.

Глава 31

Двадцатью четырьмя часами ранее мы с Сэмпсоном подписали документ, удостоверяющий наше согласие подвергнуться обыску перед тем, как войти в комнату исполнения приговора. Был час ночи, шестнадцать мужчин и трех женщин провели в маленькую комнату для наблюдателей, внутри тюрьмы. Одним из мужчин был генерал Стивен Боуэн из Брэгга. Он сдержал свое обещание явиться на казнь. Единственный представитель Вооруженных сил Соединенных Штатов.

В двадцать минут второго черные шторы, скрывающие камеру приведения приговора в исполнение, раздвинулись для свидетелей. Я не хотел там находиться; мне вовсе не требовалось увидеть еще одну смертную казнь, чтобы понять, как я отношусь к ним вообще. По приказу тюремного надзирателя человек, которому предстояло произвести смертельную инъекцию, приблизился к Куперу. Я услышал, как стоящий рядом со мной Сэмпсон судорожно втянул в себя воздух. Я даже и представить себе не мог, каково это ему – видеть, как его друг погибает таким вот образом.

Кажется, это движение палача вывело Купера из оцепенения.

Он в первый раз за все время повернул голову и посмотрел в сторону комнаты для наблюдателей. Надзиратель спросил, не желает ли он сделать заявление.

Купер глазами отыскал нас и впился взглядом. Этот безмолвный контакт, глаза в глаза, был невероятно мощным – последнее «прости» человека на краю глубочайшей бездны.

Потом Эллис Купер заговорил. Его голос, поначалу слабый и дрожащий, постепенно набирал силу.

– Я не убивал Таню Джексон, Барбару Грин или Морин Бруно. Я бы признался, если бы это было так, и принял этот смертельный укол, как подобает человеку, которым меня воспитали. Я не убивал тех трех женщин близ базы Форт-Брэгг. Это сделал кто-то другой. Благослови вас всех Господь. Спасибо вам, Джон и Алекс. Я прощаю армии Соединенных Штатов, которая была мне хорошим отцом.

И Эллис Купер вскинул голову. Гордо и мужественно. Как солдат на параде.

Палач шагнул вперед. Он ввел приговоренному дозу павулона, препарата, полностью расслабляющего мышцы, который должен был парализовать дыхание Купера.

Вскоре сердце, легкие и мозг Эллиса Купера перестали функционировать.

В час и тридцать одну минуту пополуночи тюремный надзиратель Центральной тюрьмы объявил сержанта Купера мертвым.

Когда все было кончено, Сэмпсон повернулся ко мне.

– Мы только что стали свидетелями убийства, – произнес он. – Кто-то убил Эллиса Купера, и преступник ускользнул от возмездия.

Часть вторая

Джамилла

Глава 32

Я стоял в Национальном аэропорту Рейгана, у выхода № 74, встречая ранний рейс. Едва оказавшись в аэропорту, я просто места себе не находил. Нервничал, был сам не свой. Бесспорно, я волновался, но волнение это было приятное – чувство радостного предвкушения. Я встречал Джамиллу Хьюз, которая прилетала меня повидать.

В пятницу, около четырех часов дня, аэропорт был битком набит. Его наводняли толпы усталых, взвинченных людей: одни за компьютером заканчивали недельную работу, другие уже расслаблялись после рабочего дня, сидя в баре или читая журналы и популярные романы – от Джонатана Францена до Норы Роберте и Стивена Кинга. Я присел было, потом опять вскочил. В конце концов, я принялся вышагивать мимо огромных, во всю стену, окон, наблюдая, как большой американский реактивный лайнер медленно подруливает к терминалу. Вот он, долгожданный момент. Готов ли я к нему? А она?