Феодал - Александр Громов

– А что, если не придержу? – Визитер явно нарывался. – Будем драться?

– На границе – пожалуйста. Назначай время и место. Только ты уже опоздал. Здесь мои владения. Захочу – пристрелю тебя, вот и вся недолга.

Незнакомец явно не праздновал труса.

– За то, что я у тебя слишком много видел?

– За то, что ты хамло. Этого достаточно.

«Плантатор» неожиданно весело расхохотался:

– Вот дураки люди… Ты к ним с деловым предложением, а они в тебя пистолетиком тычут. Я ведь по делу послан. Выслушать не хочешь?

– Что? Кем это послан? Ты вообще кто?

– Кто я? – Нет, визитер ни черта не боялся. – Бывший феодал, вот кто я…

В первое мгновение Фома не поверил. Происходило что-то из ряда вон. Бывший феодал? Почему бывший? Изгнан, что ли? А кем – хуторянами? Вряд ли. Более удачливым конкурентом? М-м… В таких случаях вариант один: вырастил змейку на свою шейку. Обучил помощника, а тот выжил учителя. Как объяснить иначе? В открытом вооруженном конфликте с соседями конкуренту из иного феода почти ничего не светит. Так было, и так будет. Феодальные войны на Плоскости по всем канонам не должны выигрываться, потому-то их никто и не ведет.

Теперь Фома начал припоминать визитера, хотя и смутно. Точно, феодал, только не соседний. На западе владения Фомы граничили с феодами Сагита Губайдуллина и Джакомо Перонелли, а вот за ними… да, за ними и лежал феод этого типа. Лет шесть назад Сагит и Джакомо решили миром давнишнюю тяжбу из-за спорного куска земли с единственным оазисом такого качества, что только преступников туда селить. Нсуэ и этот тип выступали по согласию сторон в роли третейских судей, а Фома в те годы просто таскался за наставником веревочкой и набирался ума-разума.

Черт, как же его зовут-то?.. Максим? Да, кажется, Максим. Еще фамилия у него была какая-то смешная… Гузно, что ли? Нет, что-то из области сельского хозяйства… Вспомнил! Гумно его фамилия. Максим Гумно.

Но что значит «послан»? Был свергнут и подчинился? Странно, что не убит преемником из недоверия…

Ничего не понятно.

Изгнан?

Сам ушел?

В обоих случаях станет проситься в помощники. Очень он тут нужен…

– Ну и кто теперь феодалом вместо тебя? – спросил Фома.

Ответ озадачил:

– А разве нужен новый феодал?

Гость хитренько щурился. Что-то он знал такое, чего не ведал хозяин, и откровенно этим наслаждался. Словно взрослый, подсунувший ребенку хитрую головоломку.

– Я слушаю, слушаю, – подбодрил его Фома. – Ты рассказывай. Пристрелить тебя я еще успею.

То ли угроза подействовала, то ли Максим Гумно сам понял, что напрасно тянет резину, только свой прищур он мигом убрал.

– Так вот я и говорю: зачем нужен новый феодал? Зачем нужны феодалы вообще?

– Я думал, ты знаешь. Чтобы жить.

– Эту каторгу ты называешь жизнью? Не смеши. Вечно таскаться по феоду с рюкзаком за плечами, обходить ловушки, терпеть подлянки… Одному принеси то, другому это. Третий на тебя волком смотрит, четвертый к работе непригоден, пятого иди встречай на другой конец феода, пока он от жажды не околел… А что в итоге? Для чего все это? Вот скажи, только чур без вранья: когда ты в последний раз отдыхал по-настоящему? Так, чтобы несколько дней подряд? Давненько? Никогда? – Гумно иронически покачал головой. – Вот и я так жил… Одно название, что феодал, а на самом деле верблюд вьючный. Да еще того и гляди вляпаешься куда не надо и подохнешь за милую душу. Кто тебя тогда вспомнит? Кому ты будешь нужен, если уже ничего не принесешь? Хуторяне тебя любят, пока ты ради них ишачишь до седьмого пота. Скажешь, не так?

Фома не ответил. В словах Гумно была правда, и оттого он казался сукиным сыном. Наполовину. А на вторую половину – из-за глумливого тона.

Стало даже интересно: он что, совсем не боится? Против всех обычаев приперся без приглашения, расселся на чужой земле без оружия и еще хамит. Не понимает разве, как легко делается маленькая дырочка меж бровей?

Ну-ну, пой, птичка. Послушаем.

– Знаешь ведь, что я прав, – засмеялся Гумно. – А того не знаешь, что можно жить иначе. Я тоже не знал, пока был феодалом. А оказалось – можно! Меня научили. Могу и тебя научить. Даром. Я ведь к тебе с предложением послан…

– Это я уже понял, – перебил Фома. – Ты не крути, ты дело говори. Кем послан?

– Королем.

Гость в пробковом шлеме явно не шутил, и это помешало Фоме расхохотаться. Королем? В этом мире? Невозможное – невозможно.

– А почему не императором Плоскости?

– Потому что королем, а не императором и не фараоном, – без улыбки пояснил Гумно. – Королем, при котором я уже не феодал, а наместник провинции, чем, должен сознаться, вполне доволен.

– Очень интересно. – На этот раз уже Фома не удержался от язвительных ноток. – И что же мне хочет передать его величество?

– Предложение добровольно присоединить твой феод к нашему государству. На выгодных условиях.

– Да ну? Интересно, на каких же?

Гумно ласково улыбнулся:

– Тебя не тронут, это раз. Твоя жизнь улучшится настолько, насколько это вообще возможно, это два. Во всяком случае, тебе больше не придется работать вьючным верблюдом. Иногда прогуляешься налегке, и только. Вот как я сейчас…

– Странно, что ты вообще сюда дошел, – заметил Фома.

– Ну-ну. Я же был феодалом, а значит, кое-что понимаю в Плоскости. И ты бы дошел до моей провинции, если бы приспичило, нет?

– Допустим…

– Не «допустим», а точно. Опять же: идти налегке и таскать тяжести – очень разные вещи. Иногда прогуляться, а заодно освежить навыки даже полезно. А в остальное время – свободен. У тебя есть свой оазис? Ну и живи в нем, как набоб, блаженствуй под сенью струй, гарем заведи… А пища будет. Хорошая и много. Ну как, заинтересовал?

«Не то слово, – подумал Фома. – Особенно радует, что останусь жив. Нечего сказать, одолжил. Гран мерси!»

– Кто такой этот король? – спросил он. – Откуда он взялся?

– Да все оттуда же, – засмеялся Гумно. – Откуда взялись я и ты? Сам знаешь, как люди попадают на Плоскость.

– Тогда почему король он, а не ты? – Фома фыркнул. – Я что-то не пойму: тебе-то кто мешал? Объяви себя хоть властителем всея Плоскости в двадцатом колене и племянником Аллаха, ходи и радуйся. Дураком, правда, назовут, но это твои проблемы.

– Быть может, ты все же выслушаешь? – осведомился Гумно.

– Я только этим и занимаюсь, – сердито сказал Фома. – Делать мне больше нечего – слушать всякий бред. Есть подробности? Валяй, только короче.

Свой прутик Гумно давно отшвырнул. Теперь он сидел на валуне, заложив ногу за ногу, обхватив пальцами крепкое колено, и по-прежнему чувствовал себя в полной безопасности. Или бравировал.

– Знаю, что ты скажешь: никакие королевства на Плоскости невозможны, – произнес он. – Еще недавно я сам так думал. Как обеспечить инвентарем хуторян, чтобы те не подохли с голоду посреди плодородного поля? Как собрать с них оброк? Как встретить вновь прибывших? Ты да я – у нас есть какой-никакой талант угадывать ловушки. Это капитал, между прочим! В этом гребаном мире это громадный и притом неотчуждаемый капитал! А как я им пользовался? Курам на смех! Как ты пользуешься им до сих пор? Вечно таскаешься от оазиса к оазису, потому что иначе сам подохнешь с голоду? Ну верблюд и есть. Ты не злись, это правда. Я сам недавно был таким же верблюдом. Каторжная должность. А ведь выход есть, и один человек его нашел…

– Теперь он, конечно, король? – перебил Фома, настораживаясь.

В висках вдруг застучали молоточки. Есть выход? Какой выход? Господи, да если можно найти способ жить лучше, кто же станет возражать против перемен! Король? Да пусть хоть султан, хоть микадо, хоть Гудвин Великий и Ужасный! Без малого восемь лет бесконечных маршрутов от оазиса к оазису… Восемь выброшенных из настоящей жизни лет! Неужели все-таки есть выход?!

– Ясное дело, что король он, а не я! Он знает один секрет, а я его не знаю. Хотя, конечно, пробовал… Короче говоря, у тебя в феоде, как я понимаю, есть сколько-то точек выброса новичков. Три? Четыре?

– Не твое дело.

– Ладно, не мое, – легко согласился Гумно. – Одну я видел и, ты уж не обижайся, взял бутылку с водой. Пить захотелось. Где находятся другие точки – не интересуюсь. Скажи только одно: тебе ведь приходится постоянно их проверять? Причем чаще всего с нулевым результатом?

– Будто сам не знаешь, – буркнул Фома.

– Во-от! А у него есть точка выброса, которая работает как часы! Он нашел способ. Что ни день, то полсотни человек, а то и больше. Сам понимаешь, тут уже совсем другие возможности!..

– Ничего я не понимаю. Какие еще возможности? Тьфу, да столько людей феод просто не прокормит!

– Он прокормит больше, чем ты думаешь. Но всех кормить и не надо. Только лучших. Селить их в оазисах вдвое-втрое плотнее, чем раньше, и заставлять работать как следует. Чтобы ни одна пядь земли не пустовала. Будь спок, с них можно стричь не то что десять – сорок процентов. Уже проверено. Живы будут, не подохнут. Жить всем хочется, да не все того достойны. Так что если кто сыграет в ящик или возмутится – ну что ж, на его место найдется уйма желающих, ферштейн?