Русская драматургия ХХ века: хрестоматия - Коллектив авторов

Бубнов. Шум – смерти не помеха…

[Квашня жалеет Анну, предлагает ей пельменей. Сатин не может вспомнить, кто и за что его вчера бил. Ночлежники не хотят убираться и спорят, чья очередь мести пол. Анна отдает предложенные ей пельмени мужу. Сатин говорит, что любит «непонятные, редкие слова», произносит: «органон», «сикамбр», «микробиотика», «транссцедентальный». Актер жалуется, что его организм «отравлен алкоголем», вспоминает реплики из «Гамлета», где он играл могильщика.]

За сценой, где-то далеко, – глухой шум, крики, свисток полицейского. Клещ садится за работу и скрипит подпилком.

[Сатин и Бубнов вспоминают прошлое. Сатин говорит, что был образованным человеком, служил на телеграфе. Бубнов с гордостью рассказывает о своей профессии скорняка. Актер замечает, что главное не образование, а талант и вера в себя. Сатин просит у Бубнова и Клеща «пятачок». Анна хочет, чтобы отворили дверь в сени, ей тяжело дышать. Клещ не реагирует на просьбу больной жены. Актер помогает ей выйти подышать и в дверях сталкивается с Костылевым.]

Костылев (в дверях). На прогулку? Ах, и хороша парочка, баран да ярочка…

Актер. А ты– посторонись… видишь – больные идут?..

Костылев. Проходи, изволь… (Напевая под нос что-то божественное, подозрительно осматривает ночлежку и склоняет голову налево, как бы прислушиваясь к чему-то в комнате Пепла.)

Клещ ожесточенно звякает ключами и скрипит подпилком, исподлобья следя за хозяином.

Скрипишь? Клещ. Чего?

Костылев. Скрипишь, говорю?

Пауза.

А-а… того… что бишь я хотел спросить? (Быстро и негромко.) Жена не была здесь? Клещ. Не видал…

Костылев (осторожно подвигаясь к двери в комнату Пепла). Сколько ты у меня за два-то рубля в месяц места занимаешь! Кровать… сам сидишь… н-да! На пять целковых места, ей-богу! Надо будет накинуть на тебя полтинничек…

Клещ. Ты петлю на меня накинь да задави… Издохнешь скоро, а все о полтинниках думаешь…

[Костылев настаивает на дополнительном полтиннике, говоря, что купит масла для лампадки во оставление грехов – своих, а заодно и Клеща, потому что тот «злой» человек, работа его «скрипучая», его никто не любит и не уважает.]

Клещ (кричит). Ты что меня… травить пришел? Сатин громко рычит.

[Актер просит Костылева отметить его доброту по отношению к больной Анне и «скостить» половину долга. Но хозяин ночлежки, говорит, что за доброту наградят на том свете.]

Костылев. Хе-хе! Ты все шутишь, милачок, все играешь… Разве доброту сердца с деньгами можно равнять? Доброта – она превыше всех благ. А долг твой мне – это так и есть долг! Значит, должен ты его мне возместить… Доброта твоя мне, старцу, безвозмездно должна быть оказана…

Актер. Шельма ты, старец… (Уходит в кухню.)

Клещ встает и уходит в сени.

[Костылев говорит, что любит ночлежников. Стучится в дверь комнаты Пепла. Костылев не хочет отдавать Пеплу деньги за купленные часы, объясняя это тем, что они краденые. Пепел трясет его за плечо, требуя денег. Сатин советует Пеплу «пришибить» Костылева, но он возражает.]

Пепел. Стану я из-за такой дряни жизнь себе портить…

Сатин. А ты– умненько. Потом – женись на Василисе… хозяином нашим будешь…

[Пепел рассказывает свой сон о том, как ловил леща, и ругается с ночлежниками. Сатин и Актер выпрашивают у Пепла деньги на выпивку. Клещ со скрытой завистью говорит, что ворам деньги достаются легко.]

Сатин. Многим деньги легко достаются, да немногие легко с ними расстаются… Работа? Сделай так, чтоб работа была мне приятна – я, может быть, буду работать… да! Может быть! Когда труд – удовольствие, жизнь хороша! Когда труд – обязанность, жизнь – рабство! (Актеру.) Ты, Сарданапал! Идем…

Актер. Идем, Навухудоноссор! Напьюсь – как… сорок тысяч пьяниц…

Уходят.

[Клещ презрительно отзывается о ночлежниках, говоря, что он рабочий человек и вырвется со дна жизни, упрекает ночлежников в отсутствии совести. Они возражают тем, что иметь совесть в их положении невыгодно.]

Наташа входит. За нею – Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса.

Лука. Доброго здоровья, народ честной!

Пепел (приглаживая усы). А-а, Наташа!

Бубнов (Луке). Был честной, да позапрошлой весной…

Наташа. Вот – новый постоялец…

Лука. Мне – все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха – не плоха: все – черненькие, все – прыгают… так-то. Где тут, милая, приспособиться мне?

Наташа (указывая на дверь в кухню). Туда иди, дедушка…

Лука. Спасибо, девушка! Туда, так туда… Старику – где тепло, там и родина…

[Ночлежники говорят о своей текущей жизни. Наташа советует Клещу быть поласковее с умирающей женой. Пепел говорит, что не боится умирать, восхищается Наташей и удивляется, что она отвергает его, ведь все равно пропадет здесь. Бубнов замечает, что через него она и пропадет. Говорят про Василису. Лука начинает петь, чем раздражает Пепла.]

Лука (в кухне, напевает). Середь но-очи… пу-уть-дорогу не-е видать…

Клещ (уходя в сени). Ишь, воет… тоже…

Пепел. А скушно… чего это скушно мне бывает? Живешь-живешь – все хорошо! И вдруг – точно озябнешь: сделается скушно…

Барон входит.

[Лука с удивлением сообщает, что на кухне плачет Настя, читая книгу.]

Барон. Это – дура…

[От скуки Пепел предлагает Барону за полбутылки водки встать на четвереньки полаять по-собачьи. Барон оскорбляется, но соглашается. Лука говорит, что барона видит в первый раз, да и то «испорченного».]

Лука. Эхе-хе! Погляжу я на вас, братцы, – житье ваше – о-ой!

Бубнов. Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье…

Барон. Жили и лучше… да! Я… бывало… проснусь утром и, лежа в постели, кофе пью… кофе! – со сливками… да!

Лука. А всё – люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрешь… И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее… и хоть живут – всё хуже, а хотят – всё лучше… упрямые!

Барон. Ты, старик, кто такой?.. Откуда ты явился?

Лука. Я-то?

Барон. Странник?

Лука. Все мы на земле странники… Говорят, – слыхал я, – что и земля-то наша в небе странница.

Барон (строго). Это так, ну, а – паспорт имеешь? Лука (не сразу). А ты кто, – сыщик?

Пепел (радостно). Ловко, старик! Что, Бароша, и тебе попало?

Бубнов. Н-да, получил барин…

Барон (сконфуженный). Ну, чего там? Я ведь… шучу, старик! У меня, брат, у самого бумаг нет…

[Барон уточняет, что «бумаги» у него есть, но они не годятся.]

Лука. Они, бумажки-то, все такие… все никуда не годятся.

Пепел. Барон! Идем в трактир…

Барон. Готов! Ну, прощай, старик… Шельма ты!

Лука. Всяко бывает, милый…

Пепел (у двери в сени). Ну, идем, что ли! (Уходит.) Барон быстро идет за ним.

[Лука и Бубнов говорят о прошлом Барона. Приходит пьяный Алешка, заявляя о своей внутренней независимости, поддевает вошедшую Василису. Василиса прогоняет Алешку, выговаривает Бубнову за грязь в помещении, спрашивает паспорт у Луки, подходит к двери Пепла, спрашивает про сестру и злится, что не находит ни Наталью, ни Пепла.]

Бубнов. Сколько в ней зверства, в бабе этой!

Лука. Сурьезная бабочка…

Настя. Озвереешь в такой жизни… Привяжи всякого живого человека к такому мужу, как ее…

Бубнов. Ну, она не очень крепко привязана…

Лука. Всегда она так… разрывается?

Бубнов. Всегда… К любовнику, видишь, пришла, а его нет…

Лука. Обидно, значит, стало. Охо-хо! Сколько это разного народа на земле распоряжается… и всякими страхами друг дружку стращает, а все порядка нет в жизни… и чистоты нет…

[Обиженная тем, что ее снова просят заняться уборкой, Настя хочет напиться.]

Лука. С чего же это ты, девица, пить хочешь? Давеча ты плакала, теперь вот говоришь – напьюсь!

Настя (вызывающе). А напьюсь – опять плакать буду… вот и все!

Бубнов. Немного…

Лука. Да от какой причины, скажи? Ведь так, без причины, и прыщ не вскочит…

Настя молчит, качая головой.

Так… Эхе-хе… господа люди! И что с вами будет?.. Ну-ка хоть я помету здесь. Где у вас метла? Бубнов. За дверью, в сенях…

Лука идет в сени.

[Настя говорит о том, что Пепел хочет бросить Василису и сблизиться с Наташей.]

Настя. Надоело мне… Лишняя я здесь…

Бубнов (спокойно). Ты везде лишняя… да и все люди на земле – лишние…

Настя качает головой. Встает, тихо уходит в сени. Медведев входит. За ним – Лука с метлой.

[Медведев интересуется Лукой, возмущается поведением Алешки, который лежит посреди улицы и играет на гармони; расспрашивает об отношениях Пепла и Василисы, заговаривает с Квашней, намекая, что хочет жениться на ней. Лука приводит Анну, которая совсем обессилела. Медведев говорит, что нужен «надзор», а то умрет, и «канитель из этого будет». Лука льстит Медведеву называя его «господин ундер» и отмечая геройскую «видимость».]