Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Адамович Надежда

Зелия отравныя знаеши?»[94] (Впрочем, этот вопрос встречается чаще в вопросниках для мужчин.)

О широком — можно сказать, бытовом — распространении колдовских практик свидетельствуют находки записей заговоров, в том числе на берестяных грамотах.

Заговоры против лихорадки («трясовицы») с упоминанием Сихаила и Сисиния (Силиния) встречаются в рукописях XV и XVII веков. Вот только количество трясовиц меняется: если в XII веке это просто «злая болезнь лихорадка»[95], то в XV веке в заговоре упоминаются «семь жен простоволосых, окаянные на вид»[96], олицетворяющие семь болезней. В XVII веке трясовиц становится двенадцать и уточняется, что все они дочери Ирода-царя, даже перечисляются их имена…[97]

Широкое распространение колдовства, ведовства и знахарства объяснялось пережитками язычества, и потому еще со времен Киевской Руси делами по колдовству и ведовству ведала церковь. Меры наказания были самые разные: от епитимий (см. выше) и штрафов до отречения от церкви и смертной казни. Например, епитимия за применение средств для зачатия ребенка равнялась 3 годам поста. Ворожение и наведение чар в XIV веке наказывалось постом в 5 лет, а в XVI веке — постом в 6 недель. В наиболее серьезных случаях применялась смертная казнь. За 1227 год в Новгороде «за магические практики» приговорили к сожжению 4 колдунов, а за 1411-й в Пскове — 12 «ведьм».

Как и в Западной Европе, колдовство на Руси считалось исключительно женским занятием, бытовым и почти обыденным. Но после образования Московского государства начинается новый этап борьбы с ним. В 1551 году на Стоглавом соборе объявили, что колдовство считается ересью, а те, кто занимается колдовством, гаданием и обращается к злоумышленным духам, будут отлучены от церкви и у царя окажутся в немилости. Дела о колдовстве, черной магии и владении запретными книгами расследовал Разбойный приказ; мужчин приговаривали к сожжению, а женщин обезглавливали[98].

Пик охоты на ведьм, как отмечает в своем исследовании Валери Кивельсон, приходится на XVII век. Тогда прошло 227 «колдовских» процессов, причем из 495 человек, упоминаемых в этих делах, 367 — мужчины (74 %); по 149 делам в колдовстве обвинялись исключительно мужчины и лишь по 34 делам — женщины. В то же время в Западной Европе жертвами охоты на ведьм становились исключительно женщины. Парадокс? А дело в том, что процессы против колдунов власть использовала для борьбы с инакомыслием, для устранения политических противников. Кроме того, в основном на Руси дела о колдовстве касались неудачного лечения, а не договора с дьяволом, как в Западной Европе. Отдельные случаи с обвинениями в сглазе, наведении болезни или бесплодия (соседи обвиняли соседей, а родня — родню) рассматривали как уголовные преступления. К смертной казни в общей сложности приговорили около 10 % подсудимых[99].

В числе этих 10 % была и старица Алена Арзамасская. Она родилась в селе Выездная Слобода, была насильно выдана замуж за пожилого крестьянина, а после его смерти постриглась в монахини. В монастыре обучилась грамоте, стала сведуща во врачевании. Когда Степан Разин поднял восстание, Алена в 1669 году сбежала из монастыря и присоединилась к восставшим («баба ведунья» — так называют ее в документах). С отрядом в 300–400 человек она «разбойничала» в Темниковском уезде, а потом объединилась с отрядом Федора Сидорова. В 1670 году восставшие взяли Темников, и Алена больше двух месяцев управляла городом, однако уже 30 ноября ее атаковали и разбили царские войска, ее саму 4 декабря захватил в плен воевода Юрий Долгоруков. После пыток ее осудили на сожжение в срубе как разбойницу и еретичку, подозреваемую в колдовстве[100].

В 1677 году в Германии вышла брошюра «Поучительные досуги Иоганна Фриша, или Примечательные и вдумчивые беседы, в которых речь идет о полезных и поучительных материях, а также каждый раз сообщается о важнейших событиях нашего времени». В ней рассказывается о казни Алены.

Через несколько дней после его [казни] была сожжена монахиня, которая, находясь с ним [заодно], подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой. Когда часть его войск была разбита Долгоруковым, она, будучи их предводителем, укрылась в церкви и продолжала там так упорно сопротивляться, что сперва расстреляла все свои стрелы, убив при этом еще семерых или восьмерых, а после того, как увидела, что дальнейшее сопротивление невозможно, отвязала саблю, отшвырнула ее и с распростертыми руками бросилась навзничь к алтарю. В этой позе она и была найдена и пленена ворвавшимися [солдатами]. Она должна была обладать небывалой силой, так как в армии Долгорукова не нашлось никого, кто смог бы натянуть до конца принадлежавший ей лук. Ее мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооруженной по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись и свершив другие обряды, смело прыгнула в нее, захлопнула за собой крышку и, когда все было охвачено пламенем, не издала ни звука[101].

Часть 3. Любовь и страсть

Как вы думаете, а была ли на Руси любовь — та самая, большая и чистая, о которой исписаны сотни страниц? Вы удивитесь, но ученые до сих пор не пришли к единодушию в этом вопросе. Ну а раз у них нет точного ответа, давайте разбираться сами.

Глава 7. Любовь неземная

Ранний ветерок взъерошил листья березы, дремлющей на краю крутояра, и умчался в предрассветье. Ангелы Божии одну за другой гасили звезды-свечи в небесной церкви.

Вот-вот раскроет Заря-Заряница двери горницы и выплывет на небосвод отдохнувшее за ночь ясно солнышко… В третий раз заголосили петухи, и с их побудным кличем стало оживать село.

Ахрим вздохнул: не пришла Аксинья проститься, не пришла проводить любимого в дорогу ратную. А ведь кажись, какая любовь промеж них была! Ахрим на миг зажмурился, вспоминая сладкие поцелуи да жаркий Аксиньин шепот: «Люблю, люблю…» Все, хватит! Сегодня он, воин Ахрим, с боярской дружиной выступает в поход: скликает князь спешно рать великую супротив ворогов поганых. Ахрим провел рукой по стволу березки:

— Прощай, сестрица березонька! Передай Аксиньюшке, что люблю я ее…

— Ахримушка!!!

От села во всю прыть бежала девушка. Ахрим бросился к ней навстречу, подхватил, крепко сжал в объятиях.

— Люблю, люблю тебя, сокол мой ясный, — шептала Аксинья. — Пуще жизни люблю…

Рекомендуем посмотреть.

Иван Горюшкин-Скоропудов. Поцелуй. 1910

Пензенская областная картинная галерея им. К. А. Савицкого

Стоп, стоп! Для начала поразительный факт: в Древней Руси вообще не признавались друг другу в любви. Только не падайте со стула! Нет, наши далекие предки не были сухими, заскорузлыми людьми, не знающими такого нежного чувства. Просто само это слово — «любовь» — означало вовсе не то, что мы сегодня под ним понимаем. Смотрите, как использовали его на Руси: