Цена момента - Герман Редли

ー Если я терплю и продолжаю любить такую “идиотку”, то это тоже о чём-то говорит. По крайней мере, я буду смотреть на предстоящую неделю и надеюсь, что по её окончании смогу сказать, что я действительно счастлив и что ты смогла мне доказать, что я тебе очень нужен.

ー Я сделаю всё возможное и невозможное ради этого! Как бы тяжело ни было, мысль о том, что всё это ради тебя и нашего будущего, будет подогревать меня изнутри.

ー Замечательные слова, главное теперь это и на поступках увидеть.

ー Я понимаю…

ー Извини, кстати, что задержал тебя опять на целый час.

ー Не извиняйся – сама же виновата.

ー Надеюсь, что ты хотя бы часов семь поспишь.

ー И я надеюсь. Ты тоже не засиживайся особо и ложись пораньше.

ー Я планирую лечь часа через два. Думаю, что смогу сегодня выспаться и отпустить всё негативное и оставить всё позитивное за сегодня.

ー Это будет идеальное решение.

ー Спокойной ночи и сладких снов, любовь моя!

ー Спокойной ночи и добрейших снов тебе, мой котёнок…

Уныние

Принято считать, что каждая уважающая себя девушка, а тем более женщина, просто обязана иметь в своём гардеробе маленькое чёрное платье; хотя бы в качестве дани уважения к истории моды. У Нэнси тоже было такое платье, и оно действительно являлось данью уважения, вот только модные тенденции были здесь совершено ни при чём.

Сегодня мисс Диккенс выглядела очень элегантно: чёрное платье в пол, лаковые туфли, пиджак, большая сумка и аккуратно уложенные волосы. Невооружённым взглядом можно было заметить, что этот день весьма значим для неё.

Автобус приехал по расписанию, поэтому ничего не помешало Нэнси отправиться в путешествие. Войдя в салон, она предпочла пройти вконец, где надеялась не привлекать лишнего внимания от случайных собеседников.

ー Судя по парфюму, который я учуял за милю от вас, вы сегодня собираетесь на свидание! – произнёс неизвестный мужчина с переднего сиденья.

ー Именно так, мистер наблюдательность – еду на свидание с покойный супругом. Я бы предложила вам составить мне компанию, но, к несчастью, он у меня очень ревнив.

ー Мне так неловко, что я спросил вас об этом … – произнёс всё тот же мужчина, только теперь чуть менее самоуверенный и немного побледневший.

ー Ну что вы! Вы не виноваты, что сначала привыкли работать языком, а только потом подключать ко всему процессу голову. Кстати, это одна из причин, поэтому я считаю, что мёртвый муж – это гораздо лучше, чем живой. К тому же мне не приходится днями и ночами обхаживать его. А ещё сомневаться в его верности, по возвращении из командировок. И, как по мне, это список можно продолжать до бесконечности… Надеюсь, я ответила на все вопросы, которые вызывали у вас нестерпимый зуд любопытства, и теперь могу спокойно доехать до нужной мне станции.

ー Более чем, ещё раз простите …

Автобус остановился посреди поля – прозвучала остановка по требованию. Дорога до кладбища занимала не больше пятнадцати минут, которые каждый из посетителей мог потратить на разглядывание непроходимой болотной чащи, полей и остатков всевозможного мусора.

Как и полагалось в таких ситуациях, перед входом на кладбище всех встречали невообразимые толпы торговцев, которые наживались на всевозможных ритуальных услугах: от простой покупки цветов до полноценного погребения. Нэнси же нужны были лишь пара белых пионов, которые так удачно могли разбавить её сегодняшний образ.

Закончив все подготовительные мероприятия, она вошла на территорию кладбища. Пройдя несколько минут по узкой цветочной аллее, она остановилась возле нужного надгробия, на котором было выгровенно: “Дэнни Этьен, 1916 – 1939”. Именно к нему она возложила цветы. А после, расстелила заготовленный плед и тихим шёпотом произнесла: “С днём рождения, Дэнни…”

В то время как одни вспоминали о своём прошлом, другие предпочитали разобраться с тем, что у них происходит в настоящем. Элизабет, например, пыталась понять, зачем ей нужен Даниэль и какую роль этот роман способен сыграть в её жизни: даст ли он ей то самое успокоение, которое она так давно ищет? Однако даже простой стук в дверь, смог сразу же отвлечь её от этих мыслей.

ー Привет. – поприветствовал её Даниэль.

ー Привет. – ответила Элизабет, перегородив проход своим телом.

ー Можно войти? Мне кажется, что нам есть обсудить…

ー Зачем ты здесь? Ты же понимаешь, что мы не можем быть вместе: я не понимаю своих эмоций, не чувствую никакой симпатии, разве что по отношению к Генри. Да, это безответный порыв, и я это прекрасно понимаю, но всё же мне хотелось бы всё это пережить в одиночестве, а не перебиваться мимолётными интригами с тобой или кем–то ещё…

ー Но почему тогда ты говоришь это так неуверенно? Ты настолько сомневаешься в себе или во мне, или просто боишься взять ответственность за собственную жизнь?

ー Ничего подобного! Я вполне уверена в том, что говорю! Просто сейчас такой период: нужно принять очень много важных решений, каждое из которых, как по волшебству, может изменить всю мою жизнь до неузнаваемости. Возможно, именно поэтому мне так страшно взять ответственность за свою жизнь… Однако я уверена в том, что это временное явление, которое никак не говорит о том, что я слабохарактерная девица, готовая реветь в плечо каждому встречному!

Спустя пару минут, Элизабет уже сидела с Даниэлем на кровати и рыдала ему в плечо о Генри, который так подло насмехался над ней и её чувствами, периодически повторяя: “Почему я? Почему всегда я?”.

ー Мне больно видеть тебя такой, – попытался прервать поток её слёз Даниэль. – но я понимаю, что сейчас тебе очень важно высказаться и всё это отпустить. А потому я буду с тобой столько, сколько этого потребуется.

ー Зачем тебе это делать, если ты знаешь, что это никогда ни к чему не приведёт?

ー Во-первых, в этом мире может произойти всё что угодно: вопрос лишь в вероятности события. Из этого следует, что и отношения между нами имеют маленький шанс на свою реализацию. Во-вторых, я делаю это просто потому, что могу это сделать. Впрочем, как ты верно заметила, всё это, действительно, можно прервать в одночасье: просто скажи мне сейчас, что наш поцелуй тебе не понравился, и я клянусь тебе всем чем захочешь, что больше никогда не потревожу тебя.

Безусловно, Элизабет знала, правильный ответ на поставленный вопрос, тем не менее произнести этого она не могла. Внутри