Русский бог (декабрь 2007) - журнал Русская жизнь

Это смешение настолько распространено, что о нем придется сказать особо.

Что такое подчиненный? Это человек, который по каким-то причинам выполняет приказы другого человека. Дальше включается ассоциативный ряд: «низший, раб, послушная скотина». Но ведь это не обязательно так. Например, больной терпеливо (хотя и без всякого удовольствия) выполняет указания лечащего врача, но это не значит, что он является рабом этого самого врача. Наоборот, это он врачу платит. А в Древней Греции, где этот пример «нерабского подчинения» и был впервые обнародован в качестве аргумента философом-киником Диогеном Синопским (да-да, тем самым, который жил в бочке и как-то раз попросил Александра Македонского не заслонять ему солнце), врач мог быть рабом больного. И что? Это что-то меняло? Ни чуточки.

Или другой пример из той же серии - командная работа. Двое тащат тяжелый шкаф по лестнице, третий семенит впереди и кричит: «правее», «левее», «заноси». Вроде бы он командует, ведь несущие шкаф выполняют то, что он говорит. Но они не его рабы. Напротив, его отрядили «посматривать», потому что мужичонка слабосильный и на таскание шкафа негодный.

Последний пример, со шкафом, отлично объясняет один хорошо известный специалистам факт: если русскому коллективу доверить выбор начальника, люди выберут не самого лучшего, а самого негодного к работе, «вытолкнут вверх балласт». Типа, с тяжелой настоящей работой человек не справится, а вот с легкой - смотреть, куда нести, да покрикивать - вполне может. «Пустяшное дело» - вот как русский человек в глубине души оценивает «начальский» труд.

Последнее, в свою очередь, объяснимо историческими обстоятельствами. Русские в своем естественном состоянии в высшей степени способны к самоорганизации. И до сих пор думают, что способны, если только их не бить, не давить и не мучить. Так или иначе, в ходе делания какого-нибудь полезного дела они довольно быстро договариваются и начинают действовать слаженно. Все, что им требуется - легкая коррекция курса, это самое «покрикивание». Разумеется, для этого сверхчеловеческих качеств не требуется.

На самом деле это уже во многом самообман. Хотя бы потому, что современная сложная деятельность требует куда больше поглядывания и покрикивания, чем таскание шкафов. Но отношение к работе начальника как к легкой, для инвалидов и калек, осталось.

Начальники, в свою очередь, это чуют. Особенно это касается тех, кто и в самом деле ничего такого не делает, а так, коптит небо. Он чувствует презрение, а главное, в глубине души его разделяет.

Теперь вспомним того же охранника. Ему скучно, вокруг преступники, которые его ненавидят, но дубинка у него, право ее применять - тоже, и ему за это ничего не будет. Дальнейшее см. выше. А вот начальник. Ему скучно, вокруг занятые люди, которые его презирают, но у него есть всякие рычаги и административные инструменты, и за их применение ему тоже ничего не будет.

Что начинается?

А вот то самое.

Во- первых, самодурство. Знаменитое самодурство толстопыжего харчка, сидящего в высоком кресле и не знающего, чем еще себя потешить. «А спляши-ка ты мне, Ваня, на столе камаринского, а я буду тебя по ляжкам плеткой охаживать, чтоб лучше скакал».

Во- вторых, и это серьезнее -порча работы. В России начальник сплошь и рядом вмешивается в работу подчиненных с целью ее затруднить, испортить или пустить псу под хвост под каким-нибудь предлогом. Причина: желание найти - или создать - легальный повод для недовольства подчиненным, а также доказать этим самым подчиненным, что они не способны организоваться сами и нуждаются в нем, в начальнике.

Об этом можно было бы рассказать многое. Например, знаменитая манера заставлять людей переделывать уже сделанное в самый последний момент, когда уже поздно что-либо менять - переделывать под любым предлогом, лишь бы люди гробились, корячились и не успевали, чтобы потом сказать смачное «про полимеры». Или, скажем, манера давать непонятные и противоречивые указания, чтобы подчиненный не догадался, чего от него хотят. Или придирки на пустом месте, или бровехмурение и гневное попукивание вместо внятных указаний. Или, наконец, пресловутое «наказание невиновных и награждение непричастных» как финал любого дела. Не нужно думать, что начальник делает подобное просто по глупости - кстати, мнение о начальственной глупости есть порождение все того же укорененного в культуре представления об управлении как о занятии для инвалидов… Нет, это делается полуосознанно, а то и вполне сознательно. Зачем? «Чтоб место знали, чтоб не зарывались», - ответит любой начальник,

По той же самой причине любой бессмысленный главначпупс обожает подчиненных учить. Эта черта именно российского начальственного дуракования особенно омерзительна - и особенно часто встречается в наших палестинах. Знавал я, к примеру, один журнал, претендующий на нишу «интеллектуального чтения для образованных людей», чей главред умудрялся чуть ли не каждый день проводить многочасовые совещания, сводившиеся в основном к его бесконечным монологам. Впоследствии он был вынужден в интересах дела слегка поужаться в плане самовыражения, зато к тому времени появился интернет, и он перешел на электронную почту, засыпая сотрудников «указивками». Другие делали то же самое на бумаге. Кстати, хорошее слово «указивки» очень точно характеризует отношение подчиненных к начальственной педагогике. Думаю, все понимают, что большая часть подобных указивок - это именно что педагогика, для дела ненужная и даже вредная. «Чтоб людишки не зарывались».

Еще одним способом ставить людишек на место является моральная порча коллектива. Начальник демонстративно заводит любимцев из числа самых никчемушных и за то нелюбимых коллективом людей. Иногда это имеет какой-то практический смысл - ну, скажем, приблизить к себе губастую бабенку с попой и сисями, «которую можно», - но довольно часто фаворит или фаворитка отличается от прочих разве что бессмысленностью и говнистостью. Опять же - «чтоб им, сукам, жисть медом не казалась».

И так далее. Примеры можете вспомнить сами.

* * *

Водятся ли на Руси хорошие начальники? Да, и о них мы споем отдельную песню, ибо они того заслужили.

Во- первых, хорошим начальником считается «классический лидер» -то есть человек, который и в самом деле возглавляет и зажигает. По причинам, описанным выше, лидеры чаще всего встречаются в сложных и брутальных сферах деятельности - скажем, среди геологов, пожарников или физиков-ядерщиков. Тут все понятно: слуга царю, отец солдатам, взвейтесь, соколы, орлами, бла-бла-бла.

Во- вторых, хороший начальник -тот, который прикрывает подчиненных от дури наибольшего начальства. Это не столько начальник, сколько заступник и отмазчик, не дающий верхам лезть в работу низов и мешать этой работе. «Наш отстоял отдел перед руководством», - это высокий комплимент, отвешиваемый начальнику за его бескомпромиссное стояние на страже интересов общества.

В- третьих, хороший начальник -тот, кто работает наравне со всеми. Когда все видят, что он тоже делает работу, причем изрядную ее долю. Тогда за ним молчаливо признается право руководить - право компетенции, скажем так.

И наконец, последнее: хороший начальник - тот, который хотя бы не лезет. В смысле, не лезет в дело, которое худо-бедно делается. Разве что попукивает, и то не так чтобы слишком.

Как ни странно, «формальное» начальство - то самое, где функционер Х заведует отделом снабжения отдела Y чернильницами установленного образца, - у нас как-то не приживается. Точнее, оно довольно быстро сбивается на третий путь - именно потому, что начинаются игры в уважение-неуважение.

Разумеется, все это писалось с точки зрения подчиненного. О том, какие проблемы бывают у начальников с нерадивыми сотрудниками, я упоминал в самом начале.

Честно было бы тем же и закончить.

* * *

Я повстречался с девочкой, которую уволил, на одном мероприятии, которое с большой натяжкой можно было бы назвать светским. Девочка к тому времени устроилась пресс-секретарем к одному большому, как медведица, товарищу-гражданину. Он, соответственно, сделался ее начальником, а планировал стать начальником в большем, так сказать, масштабе. По поводу его планов мероприятие и велось.

Выступление товарища-гражданина мне не очень понравилось: вышло неровно. Зато девочка сияла, несмотря на синеву под глазами и осунувшееся личико. Она смотрела на своего патрона как влюбленная кошка, втрескавшаяся по самые ушки. Он тоже посматривал на нее с этакой смесью гордости и опасения: «как теперь-то», «а ведь чего будет», «я женатый человек». Девочка бесхитростно возвращала ему взглядом - «а жить будем своими трудами, милый, ты у меня солнышко и все сделаешь как нужно».

Мне подумалось, что это тот случай, когда отношения начальника и подчиненного установились в настоящую гармонию, ибо они нащупали то самое - область? сферу? трудовой процесс? - то, короче, самое, в чем оба нуждались.