Зверь - Аллен Селина

– Возможно, что ваша агрессия – это следствие трагического и травмирующего события в прошлом? Кто же так сильно обидел тебя, Макс?

Он замер, через секунду обернулся и пригвоздил меня взглядом к полу.

– Я сказал, пошли вон отсюда! – стальным, на удивление спокойным голосом выдал он.

Журналисты стали расходиться.

Макс подошел ближе ко мне.

– Осторожнее на поворотах, Митчелл.

– Ты угрожаешь мне? Может, еще ударишь? – смело или скорее безрассудно выдала я, внутри сжимаясь от тревоги.

– Я не бью девушек, но знаю много других способов заставить тебя пожалеть о сегодняшней выходке. А теперь проваливай из раздевалки.

Больше мне нечего было здесь делать.

Я понуро шла к выходу под удивленные взгляды игроков. Внутренне корила себя за несдержанность, однако это в каком-то смысле наполнило меня новой жизненной силой. Я же Перри Митчелл, я всегда была яркой и взрывной. Когда все покатилось в бездну?

Я встретила Майка, окончила колледж и забыла о том, что была бунтаркой, а сегодняшнее интервью напомнило мне, каково это чувствовать огонь внутри.

Так пишутся настоящие статьи и снимаются настоящие репортажи. Только отрицательные эмоции вытаскивают правду из людей, положительные склоняют ко лжи.

Однако моя маленькая радость улетучилась, когда я заметила взгляд моего Майка. Он был расстроен, разочарован и зол.

А с Максом… Кажется оливковую ветвь он уже отверг, вернее, я забрала ее назад.

Дверь раздевалки закрылась за мной с громким хлопком. Я оказалась в окружении журналистов. Все эти мужчины и одна женщина вовсе не были расстроены, ведь в их руках был настоящий Святой Грааль, такого интервью с Максом еще не было. Он всегда держал эмоции под контролем.

Мы встретились взглядами с Гарри Диксоном, одним знакомым из моего прошлого. Тогда я только пришла работать в качестве репортера на телеканал NBC Sports. Невысокий, лысеющий и полноватый мистер Диксон работал на канал наших конкурентов – ESPN25.

– Это было непрофессионально, затыкать рты каждому, кто пытался задать вопрос, – сразу заявил он, хищно улыбаясь мне. – Но ничего другого, Митчелл, я и не ожидал от тебя. Никогда не видел у тебя журналисткой этики.

Диксону было всего сорок, но ментальность его застряла где-то в пятидесятых, он был ярким представителем тех журналистов, которые делили своих коллег по гендерному принципу.

– Также непрофессионально, как считать, что я хуже вас, потому что я женщина, а это мужской вид спорта, мистер Диксон, – распрямив плечи, ответила я. – И пытаться задать свои вопросы, когда я еще не задала свой.

Да, Диксон был одним из тех, кто вклинивался в беседу с Пауэллом и хотел перебить меня.

– Я помню, как вы вставляли мне палки в колеса еще тогда, когда я только пришла в журналистский мир. Так и работаете на ESPN?

– Нет, – коротко ответил он. – Один журнал о спорте предложил мне оклад побольше. Что за представление ты устроила в раздевалке, знакома со Зверем лично?

– Не больше вашего.

Он сально усмехнулся, являя неровный ряд верхних зубов.

– Сомневаюсь. В противном случае ты не стала бы пренебрегать всеми правилами и выворачивать его душу.

Я рассмеялась, но мой смех прозвучал слишком наигранно.

– Поверьте, души у него нет, выворачивать нечего.

Он смотрел в мои глаза несколько долгих мучительных секунд, и я с достоинством выстояла эту дуэль.

– Поверю, что гнусные инсинуации, развернувшиеся прямо на моих глазах несколько минут назад – твоя попытка заполучить статью, а не свести личные счеты.

– Мне плевать, во что вы поверите. И насчет работы: я не буду мешать вам делать вашу, если вы не будете мешать мне делать мою. Надеюсь, мы друг друга поняли.

Диксон спрятал руки в карманы своих брюк, кивнул мне и ушел.

Я осталась у раздевалки, дожидаться Майка. Он появился только через пятнадцать минут.

– Майк, – я улыбнулась и подбежала к нему, чтобы поцеловать. Дверь раздевалки шумно захлопнулась за его спиной. Мой парень, даже не взглянув на меня, прошел мимо.

– Майк, погоди! – Я нагнала его и аккуратно взяла за руку. – Постой, что произошло?

– Ты еще спрашиваешь? – грубо спросил он.

Его лицо было таким враждебным. Мои любимые светло-карие глаза потемнели, брови сурово сошлись на его переносице, а скулы напряглись и заострились, словно высеченные из камня.

– Объясни, – попросила я, поглаживая его ладонь кончиками пальцев, как делала всегда, когда он злился.

Майк раздраженно выдохнул и отдернул свою руку.

– Насмотрелась на голых мужиков, Перри? – В его голосе разливалась желчь. С каждым словом я теряла свой приобретенный боевой настрой все быстрее.

– Прекрати, Майк, – тихо попросила я, пока никто не заметил, что мы ссоримся.

– Ты прекрасно знаешь, как ведут себя парни в раздевалке, никто не будет прятать яйца и прикрываться полотенцем, только потому, что к ним зашла девушка! Некоторым лишь польстит это! – жестко выдал он.

Меня это так разозлило, что я моментально забыла, где мы находимся, и вспыхнула как спичка.

– Почему в этом ты винишь меня? Подойди к своим товарищам по команде и объясни, как нужно вести себя в обществе журналиста.

– Это невыносимо! – заорал он. – Ты ведешь себя так, будто нет ничего постыдного, разгуливать среди голых мужиков! Я думал, мы избежим этого, ведь любая, у кого есть хоть немного мозгов не стала бы заходить в раздевалку к голым парням!

Я отшатнулась от него.

– Хоть немного мозгов? Ты понимаешь, что только что сказал мне? – не веря спросила я.

– Да! И не отказываюсь от своих слов, потому что если бы ты действительно думала головой, то не зашла бы в раздевалку!

– Это моя работа! Все время, после окончания колледжа, я пытаюсь доказать, что у меня есть право быть вхожей в мужской спортивный мир, и это право у меня никто не отнимет. Так что, пошел ты, Майк!

Его глаза округлились от ярости, он схватил меня за руки и притянул к себе.

– Ты не будешь со мной так разговаривать, тебе ясно? – Он сжал мою руку до хруста. Мне казалось, что он ее сломает.

– Отпусти! Майк, мне больно! – тихо попросила я.

– Я не мальчик, который продает тебе лимонад и вдруг раздает советы, я твой парень, поэтому думай и обо мне тоже, а мне неприятно, когда ты словно шлюха с карточкой журналистки ходишь мимо голых мужиков!

– Мне больно! – уже громче сказала я.

Я смогла оттолкнуть Майка, или он, наконец, отпустил меня.

Кожа на моем предплечье горела, стала красной и теплой.

Он взглянул на меня, и в его глазах я заметила раскаяние, словно он только что осознал, что натворил. Майк никогда не причинял мне физической боли.

– Перри, – позвал он.

Я была слишком зла и расстроена, даже смотреть на него не хотела.

– Не подходи ко мне! Просто… оставь меня в покое. – Сдерживая слезы, я ушла.

Глава 9

Перри

Проблемы начались через несколько дней.

Мне просто хотелось сделать хорошую статью для своего телеканала, в частности для вебсайта, но получила я бомбу с часовым механизмом и первые вспышки начались с утра.

Единственный, точный смысл диалога со Зверем передала я. Моя статья на нашем вебсайте называлась: «Запугивания на льду – выгодная тактика?». К этому я вела, когда задавала вопросы.

В современном хоккее строгие правила, грязные словечки конечно остались, иногда можно увидеть схватку тафгаев на потеху публике, но открытое насилие больше не приветствуется. Зверь был самым результативным игроком команды, но не пренебрегал силовыми приемами. Обычная статья об агрессии и запугивании на льду, какой она должна была быть, стала моим кошмаром.

Я не собиралась полоскать в прессе имя Макса, но это сделали другие люди. Журналы, вебсайты и телевидение пестрили громкими фактами, статьями и новостями об агрессии Пауэлла.